всех общежитий. Увеличить количество патрулей в парке, привлечь для этого полицию. Закрыть доступ студентам ко всем территориям парка, кроме непосредственно учебных корпусов… Ну а сейчас, пожалуй, к этому стоит добавить и карантин для Одарённых…

Машина Путилина стояла прямо рядом с медпунктом. Солидный агрегат, чем-то схожий с тем, что я видел у Кудеярова. Дорогой, мощный, на эмберитовом паровом двигателе — это я уже научился определять по характерной форме капота, из которого в нескольких местах торчали направленные вниз и назад трубки для сброса пара.

Салон тоже был дорогой, комфортабельный. Я уселся на сиденье рядом с водительским, с наслаждением откинув голову на мягкий кожаный подголовник. Даже короткая пешая прогулка далась мне с трудом — голова закружилась, колени предательски дрожали, по всему телу выступила испарина. Плюнув на предосторожности, я переключился на Аспект Исцеления и направил всю свободную эдру на заживление ранений.

Процесс этот вряд ли был как-то заметен извне, но почувствовал я себя гораздо лучше — меня будто прохладной свежей волной омыло, по коже забегали лёгкие щекотливые разряды. Я вдохнул полной грудью, заодно втягивая и всю эдру с округи. Если я хочу побыстрее встать на ноги, мне её понадобится много.

— А почему вы так уверены, что убийца охотится только на Одарённых? — спросил я, когда Путилин устроился за рулём и завёл двигатель. — Может, просто совпадение?

— Это тот случай, когда буду только рад, если ошибусь.

— Почему?

— Потому что, если мои подозрения верны, то… Мы имеем дело кое с кем пострашнее, чем обнаглевший упырь.

— Мы? — не удержался я от ироничного вопроса.

Путилин промолчал, сделав вид, что занялся автомобилем. Тот действительно барахлил — сыщик поворачивал несколько туда-сюда небольшую рукоятку, играющую роль ключа зажигания, но в ответ получал лишь невнятное фырчание. Я запоздало сообразил, что возможно дело во мне — втягивая эдру из окружающего мира, я мог случайно опустошить какие-нибудь мелкие кристаллы эмберита, являющиеся частью двигателя. Не основной жар-камень, конечно. Но мало ли что там ещё…

Пронесло — покапризничав немного, двигатель завёлся.

— Извини, — запоздало ответил Путилин. — Просто ты очень напоминаешь мне одного коллегу, который был у меня в Петербурге. Можно сказать, напарник и ученик. Два года плечом к плечу. Немало передряг вместе прошли.

— И вы не взяли его с собой?

— Он погиб, — коротко ответил сыщик и, выглядывая в боковое окно, вырулил задним ходом на дорогу, ведущую к выезду из парка.

На какое-то время повисла неловкая пауза. Это было даже кстати — я прислушался к себе, настраиваясь на исцеление, распределил потоки эдры, направив их так, чтобы подпитывать процесс заживления ран. Под повязками здорово зачесалось, так что я невольно ерзал на кресле, временами запуская пальцы между пуговицами кителя и ощупывая живот.

— Раны беспокоят? — по-своему расценил это Путилин, на ходу бросая на меня быстрый взгляд. — Я постараюсь вести аккуратнее. В любом случае, на моей малышке рессоры куда мягче, чем у местных извозчиков. Куда едем-то, кстати? Где обосновался?

Я пока скверно ориентировался в городе, поэтому мои объяснения получились несколько сбивчивыми. Вырулив из парка, мы даже остановились возле отдыхающего извозчика, и тот куда понятнее объяснил дорогу.

— Всё, понял. Тут вроде бы недалеко, — подытожил Путилин. — Так что потерпи, домчу с ветерком.

— Так это ваша машина? В смысле личная?

— Да. У меня к ним некоторая слабость. В Петербурге осталось ещё две. Возможно, придется на продажу выставлять. Но эту я решил забрать с собой. Только из-за этого пришлось добирался поездом, а не на летучем корабле.

— Странно…

— Что странного?

— Просто я слышал, что вы здесь в командировке. Вызваны специально для расследования этого дела. А вы, выходит, надолго сюда?

— Надолго. И командировка у меня… бессрочная. Она не связана с этим делом. Или вообще с каким-то конкретным.

— Больше похоже на ссылку.

Он снова взглянул на меня и усмехнулся.

— А я говорил — неглупый ты парень. Наблюдательный.

— Да тут ребус не из сложных. С вашей прямолинейностью, наверное, сложно на государевой службе. Пусть даже это Священная дружина.

— Увы, — усмехнулся сыщик. — Да и Священная дружина уже давно не та, что раньше. А здесь, в Томске, после смерти старика Юдашева службу и вовсе фактически распустили. Кто-то ушёл в полицию, кто-то вообще подался в изыскатели. Даже удивительно, как можно развалить всё буквально за пару лет. По сути, мне предстоит восстанавливать всё с нуля. Потому я так и приглядываюсь к тебе.

— Да я уже понял, — проворчал я.

— Только что-то не вижу энтузиазма. Многие мальчишки в детстве мечтают стать охотником на вампиров. Да и Дар у тебя очень подходящий…

Не знаю, о чем мечтал Богдан в детстве. Но я-то точно не об этом. Хотя в целом… В сотрудничестве с Путилиным есть свои плюсы. Дело даже не в потакании моим инстинктам сыщика, явно доставшимся от прошлой жизни. Это и для развития Дара может оказаться полезным. И самое главное — может помочь в решении некоторых бытовых и юридических проблем. Думаю, сотруднику местной спецслужбы проще договориться о восстановлении документов, например.

Одна проблема — всё это слабо сочетается с остальными моими занятиями. Учёбу в институте я тоже забрасывать не собирался. Да и бойцовский клуб Кудеярова тоже мог мне пригодиться.

Да уж, дилемма…

— Я… подумаю, Аркадий Францевич.

— Подумай. Крепко подумай.

Мы снова на некоторое время замолчали. Вырвавшись на широкую улицу, машина наконец набрала ход. Мощь под капотом была нешуточная — от ускорения меня будто огромная невидимая рука прижала к креслу. Но подвеска и правда была мягкая, ехали мы без тряски и рывков. Широкие шины шуршали по мостовой под урчание двигателя, из трубок в передней части капота временами вырывались клубы пара, быстро улетая куда-то под днище.

А не обманул дружинник. Катит и правда с ветерком. Я тут же вспомнил про машины, пылящиеся в гараже в усадьбе Василевского. Вряд ли они на ходу, но может, удастся починить хотя бы одну из них? Куда комфортнее, чем передвигаться по городу на гужевом транспорте. И в несколько раз быстрее.

— А насчёт убийцы… — решил всё-таки уточнить я. — У вас новая версия?

Чуть помедлив, Путилин произнёс ровным монотонным голосом, будто зачитывая доклад:

— Большую часть времени либо невидима, либо маскируется столь искусно, что полностью сливается с пейзажем. Может навести