Ячмень, пшеница и некоторые другие виды зерновых в повседневном меню занимали лишь второстепенное место, но все же потреблялись. Об этом свидетельствуют не только различные письменные источники, но и результаты проведенных раскопок. Наиболее бедные слои населения зимой вынуждены были менять шкуры и овец на муку. Рис татары тоже потребляли, о чем свидетельствуют находки, полученные во время раскопок.

Они также показали, что, несмотря на отсутствие в письменных источниках соответствующих свидетельств, к наиболее потреблявшимся в Золотой Орде продуктам питания относились овощи и зелень (в том числе и щавель), фрукты (изюм, сливы, чернослив, виноград и персики), а также арахис, фундук и лесные орехи, миндаль, горох, фасоль и желуди. Среди пряностей и специй наиболее расхожими были фисташки, гвоздика, перец и мак.

Во время зимы производство кумыса по вполне понятным причинам заметно снижалось, а так как его запасов не хватало, то зимой татары делали алкогольный напиток из пшена, который Ибн Баттута называл набид[491], подчеркивая, что для путешественников он являлся слишком крепким. Для татар, несмотря на то что они принадлежали к ханафитам, он не был запрещен. Конечно, обозначение напитка словом «набид» (финиковым вином) Ибн Баттутой сделано не случайно, а с намеком на запрещение Кораном употребления вина, чему следует и ханафитская правовая школа. Кроме пшеничного напитка изготавливалась также медовуха. О чрезмерном увлечении этими напитками сообщается редко. В источниках только подчеркивается, что чистую воду татары практически не употребляли.

Вино в первые десятилетия после обоснования татар в Кыпчаке ими конечно же употреблялось. Его пили по случаю праздников, требовали приносить в подарок и угощали им иностранцев. Во время пиршеств, чтобы пробудить жажду, они наливали полную чашу, подносили ее участнику застолья и тут же отнимали. Так продолжалось много раз, пока у человека не появлялась сухость во рту.

Однако суровый климат кыпчаковских степей не позволял разводить виноградники, за исключением местностей, прилегающих к Крыму, где погодные условия был такими же, как на Кавказе. Поэтому вино являлось редким, а следовательно, очень дорогим напитком. После исламизации Кыпчака упоминания об употреблении вина татарами еще некоторое время сохранялись. Но затем эта практика сошла на нет. Иоганн Шильтбергер настоятельно подчеркивает, что в начале XV века об употреблении вина во всей «Большой Татарии» (к которой он относил Сарай и Астрахань) никто ничего не слышал.

Однако еще при хане Узбеке распитие напитков, содержащих алкоголь, было в порядке вещей. Ибн Баттута, как уже отмечалось ранее, заметил, что правитель пришел на молитву (в 1333 г.) в состоянии сильного алкогольного опьянения, видимо выпив набид. Похоже, что Узбек не отказывался и от красного вина. А вот Тамерлан открыто упрекнул в 1376 году будущего хана Темур-Малика[492] в том, что тот принимает государственные решения под воздействием вина.

Во время раскопок были обнаружены также кофейные зерна, возможно завезенные в Кыпчак из Абиссинии через Египет. Однако утверждать, что кофе начиная с XV века являлся общеупотребительным напитком среди татар, нельзя. Вызывает большое сомнение, что подобные находки вообще относятся к временам Золотой Орды. Во избежание возможных ошибок следует подчеркнуть, что даже чай, являющийся сейчас любимым напитком у татар, в письменных источниках нигде не упоминается. Его не нашли и во время раскопок. К этому необходимо добавить, что вкус сладостей вызывал у монголов отрицательные эмоции и считался оскорбительным. На это обращал внимание еще Ибн Баттута.

Иностранцев угощали той же самой пищей, которую употребляли сами татары. Зарубежные дипломаты, как уже отмечалось, получали в Орде четко отмеренные порции верблюжьего мяса и рыбы, а также кумыс (вместо него по желанию выдавали вино), пшенную кашу и лошадей для забоя.

Во время званых обедов татары соблюдали особый ритуал. Церемония начиналась так: сначала с блюда с мясом брал себе кусок хан, если приглашенные соответствовали его рангу, затем он распределял порции среди гостей, которые обязательно должны были их попробовать. Если мяса человеку оказывалось много, то он мог забрать его с собой домой, положив в мешочек. Быть обслуженным самим ханом почиталось у татар за большую честь. На официальных приемах правитель через посыльных передавал со своего стола блюда присутствовавшим на нем вельможам. Званые обеды ханы организовывали и в государственные праздники, когда кушанья подавали на золотых и серебряных блюдах.

Церемония пития на таких официальных празднованиях также была подробно прописана в правилах придворного этикета. Выглядело это следующим образом: дочь правителя протягивала хану кубок с кумысом, который тот передавал своей главной жене. После нее одна за другой пили все остальные жены. Затем наступала очередь престолонаследника, который, прежде чем выпить самому, должен был предложить кубки правителю и его супругам. После него такую же церемонию совершали и остальные принцы, а также эмиры. Ритуал сопровождался пением.

Для священнослужителей поблизости ставилась специальная юрта. Гостей тоже обслуживали отдельно.

Монголы предпочитали одеваться по обычаям, принятым их предками во Внутренней Азии, то есть в меха. Больше всего ценились наряды, сшитые из волчьих, лисьих и рысьих шкур. Люди победнее носили одежду из собачьих и козьих шкур. При этом не имело значения, сняты ли были эти шкуры с убитых животных или падали. Поэтому покоренные татарами народы – русские, мордвины, волжские булгары и башкиры, проживавшие на территории Кыпчака, платили дань в основном мехами.

Шкуры сшивались нитями, скрученными из распущенных жил, таким образом, чтобы на местах одежды, приходящихся на живот, мех оказался внутри. На остальных же частях одеяния он выпускался наружу. Разница в облачениях тюрков и монголов, по свидетельству Вильгельма фон Рубрука, заключалась лишь в том, что первые застегивались налево, а вторые направо. О том, как долго сохранялось это отличие, а также различия во внешнем виде пуговиц, отражавших своеобразие этих народов, не известно.

Подкладку состоятельные люди делали из шелка, а неимущие из хлопкового полотна или тонкой шерсти. Шерсть предварительно сортировали, причем грубую, в том числе и конский волос, затем пускали на изготовление войлока.

Брюки и обувь тоже делали из меха, а чулки – из войлока. Причем женская одежда в XIII веке по своему внешнему виду практически не отличалась от мужской. Она была только чуть длиннее.

Обычай носить одежду, сшитую из меха, сохранялся очень долго. Однако еще до военного похода Чингисхана на Запад торговцы часто привозили в Монголию тонкие изысканные ткани. В Кыпчаке же власть имущие слои вообще очень скоро стали стремиться облачаться в изысканные восточные материалы. Ткани в Орду поставлялись из Персии, Китая и Передней Азии, а начиная с XIII века в этих поставках при посреднической миссии итальянцев стали играть все более заметную роль Египет и Европа.