— Я думаю, — ответил Старк, — что мы скоро узнаем, права ли Геррит в своем пророчестве. — И он снова обругал Геррит, но уже про себя.

Толпа все росла. Народ шел и шел. Казалось, что площадь уже никого не вместит, но народ все прибывал. Площадь была окружена домами, узкими и высокими, тесно примыкающими друг к другу. Крыши их завершались острыми шпилями, сверкающими на солнце. В окнах верхних этажей виднелись лица, жадно глядевшие вниз на площадь. Некоторые забрались на крыши, облепили редкие деревья.

В толпе четко различались две не смешивающиеся между собой группы. Первая группа жалась прямо к помосту, и она же создавала весь шум. В нее входили фареры и прочее отребье Скэйта. За ними в полной тишине стоял народ Ирнана.

— На них можно надеяться? — спросил Старк.

Ярод попытался пожать плечами:

— Не все они с нами. Мы живем здесь очень долго и пустили глубокие корни. И Скэйт со всеми его недостатками все-таки наша родина. Некоторые считают идею об эмиграции чуть ли не святотатством. Они и пальцем не пошевелят, чтобы выручить нас. Да и на остальных я бы не делал ставку.

Мордах призвал толпу к терпению, но люди кричали и требовали крови. Несколько женщин пробились сквозь охрану и начали карабкаться вверх по ступенькам. На их головах были черные маски, закрывавшие лица. Остальные части тела были полностью обнажены. Кожа была темной, потрескавшейся, шершавой от долгого пребывания на солнце и ветру.

— Дай нам Темного Человека, Мордах! — кричали они. — Позволь нам взять его в горы и накормить его силой Старое солнце.

Мордах поднял жезл, чтобы остановить их. Он заговорил с ними очень мягко и ласково.

— Кто они? — спросил Старк.

— Это Сестры Солнца. Они живут далеко в горах. Только иногда, когда голодны, спускаются вниз. Они поклоняются солнцу и любого мужчину, которого захватят, приносят ему в жертву. Они верят, что только так могут сохранить жизнь умирающему светилу.

— Посмотри-ка на этих жадных тварей. Они хотели бы взять нас всех! — засмеялся Халк.

Руки с длинными кривыми ногтями, извиваясь, тянулись к ним.

— Они умрут, Сестры, — сказал Мордах. — Они все накормят Старое солнце, а вы будете смотреть и петь гимн жизни.

Он ласково, но непреклонно теснил их, и в конце концов они неохотно вернулись в толпу. Тут же Старк услышал барабанную дробь и крики, доносящиеся из одного из самых больших домов, стоявших на площади.

Двери дома распахнулись, и появилась процессия, которую вели два Бендсмена, одетые в зеленое. Процессию окружили со всех сторон вездесущие фареры. В центре процессии шли десять или двенадцать мужчин и женщин, весьма красиво одетых, на их шеях висели тяжелые золотые цепи. Они шли очень странной походкой. Когда они приблизились, Старк увидел, что цепи не золотые, а железные и они все вместе связаны этими цепями.

Глубокий вздох пронесся по площади, и Ярод сказал сквозь зубы:

— Наши вожди и старейшины…

Старк, увидев какое-то движение в толпе, решил, что ирнанцы сейчас силой освободят своих вождей и начнется восстание. Но движение постепенно заглохло, и толпа снова стояла, неподвижная и молчаливая. Процессия подошла к ступенькам и начала подниматься на помост под крики фареров и бродяг. Старейшины поднялись на помост и остановились. Мордах указал на них своим жезлом. В его жесте были гнев и обвинение.

— Вы преступили закон! — крикнул он, и его голос разнесся по всей площади, — Теперь вы должны заплатить за это.

Толпа закричала. Полетели комья земли, гнилые фрукты. Граждане Ирнана беспокойно заворчали. Они о чем-то переговаривались, но не двигались.

— Они боятся, — сказал Ярод, — Бендсмены наводнили город фарерами. Одно слово — и фареры разнесут весь город по камешку.

— Но ирнанцев больше!

— Наших последователей — нет. И Бендсмены взяли заложников. — Он указал подбородком на женщин и мужчин, стоявших на коленях на помосте.

В воздухе появился какой-то запах. Горячий, едкий, пугающий запах толпы. Толпы возбужденной, голодной, жаждущей крови и смерти. То, что в Старке было от зверя, хорошо знало этот запах — едкий, кислый запах крови. Веревка крепко держала его, столб стоял незыблемо. Рыжая звезда обжигала его своими медными лучами. Пот тек по лицу, по груди, между лопаток.

Кто-то закричал:

— Где Мудрая женщина?

Все подхватили этот крик, и он стал греметь над площадью, многократно отражаясь от стен домов.

— Где Мудрая женщина? Где Геррит?

Мордах всех успокоил:

— За ней уже послали. Она скоро будет здесь.

— Ты и ее хочешь убить, как убил ее мать? — свирепо спросил Ярод.

Мордах только засмеялся и сказал:

— Твое дело ждать.

И они ждали. Толпа становилась все более агрессивной. Некоторые, особенно буйные, уже стали грабить лавки, расшвыривая товар. А затем стали крушить и сами лавки. Вино и наркотики раздавались всем желающим. Старк подумал, долго ли Мордах сможет сдерживать эту толпу.

Но вот от ворот раздались крики:

— Мудрая женщина Геррит едет!

Выжидательная тишина воцарилась на площади, как будто все одновременно затаили дыхание. Появились солдаты, они силой расчищали путь. За ними ехала телега, обыкновенная фермерская телега, грязная и разболтанная, сзади нее тоже шли солдаты.

В телеге были два Бендсмена. Каждый из них одной рукой держался за брус телеги, а другой держал высокую женщину, которая стояла между ними.

Телега врезалась в толпу…

Женщина была одета во все черное. Огромная вуаль покрывала ее с головы до пят. Лицо тоже было покрыто вуалью, но не такой густой. Голова была увенчана диадемой из старой слоновой кости.

— Мантия и Корона Судьбы, — сказал Ярод.

Народ Ирнана одновременно выдохнул, тем самым как бы выражая протест Бендсменам и их подручным.

Фареры и бродяги утонули в собственном крике.

Солдаты и повозка пересекли площадь и остановились у помоста. Женщина вышла и стала подниматься по ступенькам. Сначала над помостом показалась диадема. Она выглядела очень старой и хрупкой. Ее орнамент был выполнен в виде маленьких ухмыляющихся черепов. Затем над помостом появилась волна черной материи, и Геррит — Мудрая женщина Ирнана — предстала перед Мордахом. По ее бокам встали два Бендсмена.

Из-под вуали — Старк не был уверен, но ему показалось — Геррит смотрела мимо Мордаха прямо на Старка.

Но она говорила с Мордахом, и голос ее был чистым, мягким, звенящим, без всяких признаков страха.

— Ты плохо сработал, Мордах.

— Да? — сказал он. — Посмотрим.