Тут его голова описала в воздухе дугу и с силой стукнулась о что-то. Судя по звуку — что-то деревянное. От места удара, точно круги по воде, разошлась во все стороны пульсирующая боль.

Через пару минут его голова снова стукнулась о деревяшку. Слишком слабые были удары, чтобы их наносил человек. Скорее всего он сейчас ехал в телеге, а его обидчиками были самые обыкновенные кочки и ямы на дороге. Точнее сказать было сложно, поскольку на его голове был плотный мешок.

Внезапно телега остановилась. По крайней мере наёмника перестало мотать из стороны в сторону как раньше. Следом раздались голоса.

— Ну и чего ты встал? — послышался первый, довольно высокий и хриплый.

— Да чего его дальше тащить? Давай закопаем здесь и дело с концом, — отвечал ему второй, низкий и похожий на рык.

— Но сказали же оттащить глубже в горы… — начал было возражать первый, но его тут же прервал другой, третий голос.

— Да слышали мы, что они там сказали. Только вот на кой черт нам задницы морозить — один хер они не пойдут проверять, где мы его зарыли, — звучал голос достаточно властно, чтобы предположить, что он может принадлежать главному в этой троице.

— А ты дело говоришь, Брун. Покрошим его здесь и лучше пораньше вернёмся.

— О чём и речь! Лучше в кабаке посидим лишнее время. Накатим перед поклоном. Я слышал, что Вишудда лично распорядился это тело дольками нарезать.

— Чё, правда дольками что ли?! — непонимающе протянул Брун.

— Да нет конечно, — успокоил его второй, — как обычно: на шесть частей и в сотне шагов друг от друга.

— Давайте начинать. Я уже замерз на месте стоять.

Голоса смолкли и две пары рук схватили спайранца за ноги, после чего довольно бесцеремонно потащили вниз с телеги. «Спуск» дался наёмнику без особой грации — он просто мешком плюхнулся вниз, осев на земле. Тело вновь заныло, лишая Сарена и малейшей возможности двинуться с места. Чего уж там было и говорить о побеге.

— Переверните его, — скомандовал Брун.

И снова двое мужчин схватили спайранца. Теперь уже — чтобы растянуть его на снегу. Впрочем, сейчас он даже был рад тому, что лежит на чём-то холодном. По крайней мере так тело ныло чуточку меньше.

«Чертовски глупо… провести два десятка лет в пустыне, рисковать каждый день жизнью, и всё ради того, чтобы сдохнуть здесь. Причём вот так…» — думал Сарен, созерцая темноту.

Что-то тонкое и острое упёрлось ему в правое плечо. Лезвие? Нет, слишком короткое для лезвия. Может быть топор? Опять нет — остриё было закруглённым. Но что же это тогда?

— Эй, ты чего это удумал?! — раздался недовольный возглас.

— Как чего? Рубить, конечно! Не смотреть же мне на него.

— Во-первых, — поучительно начал Брун, — какого хрена ты для этого взял лопату? Ты свинью тоже лопатой дома на куски рубишь?

— Да знаю я! Но нас же так гнали, что я и позабыл топорик дома. Так что если нет охоты ждать пока он заледенеет, чтобы разломать можно было руками — изволь рубить тем, что есть!

— Ладно, лопата, так лопата, но зачем с руки то рубить?

— А какая разница? Как по мне, так ему всё равно, откуда его разделывать начнут.

— Ага, без разницы, — усмехнулся Брун. За его словами последовал сильный пинок по рёбрам, от которого Сарен зашёлся неприятным булькающим кашлем. Не сказать, что ему и до этого легко было дышать. Теперь же делать это стало решительно невозможно. Он болезненно согнулся, жадно глотая ртом воздух.

— Твою налево! Чё ты его будишь?

— Если б ты ему сейчас руку отхватил, то он точно так же бы проснулся, идиот! — тихо рявкнул на него Брун, — не забывай где мы! Если тело начнет вопить, ещё попадём на спайранский патруль. Тогда нас самих закапывать можно будет!

— Да что вы завоняли, как прокисший сортир! Сейчас разберемся и нечего меня херами обкладывать.

— Давай исправляй, а то я тебя своим хером обложу — хоть и одним, но мало не покажется, — Брун отвесил товарищу смачный подзатыльник и выругался сквозь зубы.

Было слышно, как из телеги что-то достают. В следующую секунду на голову наёмника обрушился знатный удар.

«Так глупо… хоть баллады слагай…» — пронеслось в мыслях Сарена, прежде чем он погрузился во тьму.

— Ну вот! Я же сказал, раз — и готово! А вы стоите, гундосите тут ещё чего-то, — довольно потирая руки, произнёс мужчина. Он был самым высоким из всей компании. И, должно быть, самым нескладным. Бита в его длинных руках выглядела нелепо.

Его товарищ с опаской покосился на лежавшее без движения тело.

— Похоже этот полудурок его всё же прикончил, — заключил он.

— Ну прикончил, так прикончил! — прорычал Брун, — ничего с этим не поделаешь. Давай рубить его уже. Быстрее закопаем — быстрее свалим отсюда!

Первый с довольным видом отбросил биту в притоптанный снег, после чего вновь взялся за лопату. Он уже было занёс её для удара, собираясь отсечь Сарену ногу по колено, когда до троицы наёмников донесся звук шагов. Здесь, в горах, его сложно было с чем-то перепутать. Ритмичный и последовательный, хруст снега очень выделялся на фоне непрекращающегося завывания ветра.

— Ну вот и докукарекались, — с боязливой досадой в голосе произнёс один из головорезов.

Брун взял с телеги тяжелый арбалет и сделал шаг вперёд.

— Эй! Кто там идёт?

Из-за снежной взвеси, что кружилась в воздухе, показалась фигура «незнакомца». Когда силуэт приблизился, стало понятно, что в их сторону движется масори.

— Ха! Обыкновенная жаба, — облегчённо выдохнул сжимавший в руках лопату наёмник, — а мы тут чуть со страху не обосрались уже.

— Эй, лягушка, ты не заблудился часом? — спросил у амфибии Брун.

Повисла тишина, нарушаемая лишь звуками ветра. Масори остановился на некотором расстоянии от них.

— Нет, — произнёс он, — даже наоборот, мне кажется, что я достиг своей цели.

— Что он там лопочет? Брун, дырявь его уже, нечего болтать с этой заразой!

В этом, правда, не было ровным счётом никакой необходимости. Брун и так уже собирался всадить в незваного гостя арбалетный болт. Сделать это стоило хотя бы уже потому, что мужчина страсть как не любил масори. Чертовы лягушки раздражали его одним только своим видом. О зависти к их богатству и привилегированному положению в обществе так и вовсе нечего было говорить. Кроме того, свидетели им были ни к чему — наёмники бы и так убили любого.

Вот только «случайных встречных» здесь быть никак не могло. Только не на Спайранском Хребте.

Брун не успел нажать на курок. По-хорошему, он не успел даже вскрикнуть. Длинный липкий язык лягушки врезался в его лицо аморфной массой, а в следующую секунду устремился обратно. И если рывка оказалось недостаточно для того чтобы сломать Бруну шейные позвонки, то вот резкое столкновение со скалой уж точно завершило дело. Под аккомпанемент из хруста и чавканья, голова наёмника ударилась о камень где-то позади масори, обдав всё в радиусе полутора метров брызгами крови. Это произошло так быстро, что оставшиеся головорезы сперва даже не поняли, куда подевался их товарищ. Только подошвы его сапог просвистели мимо них, следуя за своим владельцем навстречу смертельному столкновению.