Я чувствовала обнажённую, влажную головку его члена, упиравшуюся в моё бедро.

Люсьен не переставал ласкать мою грудь, пока в экстазе я не ударилась головой о стену.

— Ты в порядке? — спросил он грубым и срывающимся голосом.

— Да, — выдохнула я.

Он перешёл к другой груди, к другому обзавидовавшемуся соску.

Они ощущались такими полными и тяжёлыми. С каждым посасыванием я испытывала настоящее наслаждение.

— Проклятье, — пробормотал Люсьен, касаясь губами моей груди.

— Что не так? — спросила я, зашипев, когда волосы на его груди пощекотали мои влажные соски.

— Каждый раз я думаю, что не буду торопиться. Что потрачу час только на твою грёбаную идеальную грудь. Я, бл*дь, слетаю с катушек, — сказал он.

— Чт…

Дальше этого я не продвинулась. Потому что Люсьен оторвал меня от стены и развернул нас.

Я обнаружила, что стою на коленях, лицом вниз, на мягкой оттоманке в его гостиной. Моя задница оказалась высоко задранной, а лицо вжалось в голубую льняную обивку.

Люсьен нависал надо мной, его возбуждённый член уютно устроился у меня между ног. Я хотела его так сильно, что была готова умолять.

— Ты растравила меня в баре, — обвинил он, нежно проводя рукой по шёлку моего нижнего белья.

— Как именно? — спросила я, готовая солгать.

— Этот свитер и бл*дская крохотная юбочка. Твои пальцы вскользь задевали мой член, когда он уже был для тебя твёрдым как камень. Эти сексуальные взгляды, когда ты играла с трубочкой в своём напитке. Я должен преподать тебе урок.

Его пальцы, забирающиеся под мои трусики, и прикосновение влажного шёлка к моим бёдрам напоминали изысканную пытку.

— Если твой урок предполагает, что ты будешь трахать меня, я только за, — отозвалась я, задыхаясь.

Его рука возобновила свои нежные поглаживания моей задницы. Я посмотрела между ног и увидела, как его пенис скользит взад и вперёд по моим складочкам.

— Я ненавижу, когда не могу прикоснуться к тому, что принадлежит мне, — признался Люсьен.

Я собиралась указать, что наш уговор определённо не допускал разговоров о заявлении прав за пределами постели. Но горячая головка его эрекции клеймила меня при каждом прикосновении к моей промежности. Я боролась с ним, раздвигая колени шире, умоляя всем телом.

— Пожалуйста, Люсьен, — прошептала я.

— Я ещё не надел презерватив, — напомнил он мне.

Его тон звучал… по-другому. Как будто он хотел о чём-то попросить. Это то же, чего хотела я?

— В прошлом месяце я ходила к гинекологу. Все мои анализы были чистыми, — сказала я. Затем поморщилась. — Но я не принимаю противозачаточные.

— Вазэктомия, — напомнил он мне. — И я сдавал анализы шесть месяцев назад.

Его руки по-прежнему ласкали мои бёдра, головка его члена всё ещё прижималась к моей промежности, словно ожидая приглашения. Моё сердце бешено колотилось в груди.

С тех пор он, наверное, перетрахал целую команду чирлидеров.

— С тех пор я ни с кем не был, — добавил Люсьен.

— Серьёзно? — неудивительно, что он был таким… взрывным.

— Заткнись.

— Ладно, — сказала я.

— Ладно? — повторил он, добиваясь от меня большего.

— Вставь в меня свой голый член и заставь меня кончить, Люсьен, — ещё прямолинейнее выразиться я не могла.

Он напрягся, и мне захотелось увидеть его лицо. Но я совсем забыла об этом, когда большая головка ткнулась в заветное место. Да! Вот так! Я снова двинулась ему навстречу, надеясь, что он позволит мне насадиться на него. Но он удержал мои бёдра своими руками.

— Теперь моя очередь играть, Пикси.

Я никогда в жизни не испытывала такого восторга от угрозы.

— Тогда поторопись и начинай, — простонала я. — Пожалуйста.

— Хорошая девочка, — промурлыкал Люсьен. А затем схватил меня за бёдра и вонзился в меня.

Он ощущался внутри таким горячим, твёрдым и гладким.

Моё тело напряглось от этого вторжения. Я была очень влажной, очень готовой, но он был таким большим, а угол проникновения был таким глубоким, что это всё равно оказалось шоком. Я вскинула голову.

Ладонь Люсьена больно шлёпнула меня по заду.

Я вскрикнула, когда приятное тепло разлилось по моей ягодице.

— Не двигайся, — приказал он сквозь стиснутые зубы.

Я позволила ему опустить меня обратно на оттоманку, ощущая всю его пульсирующую длину внутри. Люсьен поглаживал место шлепка, унимая боль.

— Тебе нужно расслабиться для меня, детка. Расслабься, чтобы я смог полностью войти в тебя.

Мои внутренние стенки трепетали в предвкушении оргазма, от которого я точно потяну себе мышцы.

— Ну же, Пикси. Дыши для меня.

Я хотела сделать так, как он просил. Я хотела доставить ему удовольствие. Потому что тогда он доставит огромное удовольствие мне. Я сделала слабый вдох, а затем натужно выдохнула со свистом, напоминавшим чайник.

Люсьен провёл рукой от моей шеи вниз по позвоночнику.

— Хорошая девочка. Сделай это ещё раз.

На этот раз это был настоящий вдох, и я почувствовала, как мои мышцы расслабились на миллиметр. Очевидно, Люсьен тоже почувствовал, потому что он медленно вышел и толкнулся обратно. С силой.

Я приняла его полностью. Я поняла это ещё до того, как он издал торжествующий крик.

Я была одержима Люсьеном Роллинсом.

— Я чувствую тебя всеми своими органами, — простонала я.

Он ответил коротким, сильным толчком, от которого я застонала.

Такая наполненная. Такая восхитительно наполненная, что я не помнила, каково это — быть пустой.

— Ты так красиво выглядишь, когда принимаешь мой член, Пикси, — пробормотал Люсьен, скользя руками вверх по моей спине, а затем вокруг, чтобы помассировать мои груди, которые тяжело свисали с края оттоманки.

— Да, ну, ты тоже неплохо так ощущаешься, — пискнула я.

Люсьен сильно сжал мои соски, отчего мои внутренние мышцы напряглись. Я чувствовала головокружительную пульсацию крови в его члене. Наконец-то между нами ничего не было, и я наслаждалась обжигающим жаром его тела, когда оно входило в моё.

Я была в его власти, и мы оба это знали.

И это осознание заводило меня. Люсьен погрузился в меня до упора, наполняя так, как я никогда не была наполнена прежде. Напряжение нарастало всё сильнее и сильнее, и потребовалось лишь слегка раздвинуть колени, чтобы я кончила. Я закричала, когда это чувство прокатилось по мне подобно грозовому разряду. Люсьен оставался глубоко во мне, когда разрядка взорвалась во мне колоссальным раскатом грома.

Он откровенно хищно рычал, пока я выдаивала его член.

Он позволил мне пережить пик, затем начал двигаться сам. Быстрые, плавные движения, проникающие в моё трепещущее естество.

— Ещё, — потребовал он, больно впиваясь пальцами в мои бёдра.

Пот сделал нашу кожу скользкой в тех местах, где мы соприкасались. Люсьен вбивался в