год своего пребывания в «Юконге» подтвердил, что является умелым нападающим, став с 22 голами лучшим бомбардиром сезона и получив «Золотую бутсу». Перед тем как в январе 96-го «Юконг» подписал контракт с «Черноморцем» на двухлетнюю аренду Бурдина, летом 95-го Валерий Кузьмич лично прилетел в Москву на три дня, чтобы посмотреть его в деле. «Черноморец» играл против ЦСКА на московском стадионе «Динамо», армейцы победили со счетом 3:0. Помню, на трибуне мы сидели втроем — Валерий Кузьмич, Евгений Серафимович Ловчев и я. На вопрос Ловчева, как Непомнящему нравится игра, Валерий Кузьмич, пытаясь скрыть свое смущение, не мог не выразить удивление даже не столько слабой игрой «Черноморца», сколько слабой, малоподвижной игрой ЦСКА. Ловчев спросил Непомнящего, какой был бы счет, играй корейский «Юконг» против ЦСКА. «Какой был бы счет — не знаю, но то, что мои ребята не дали бы армейцам толком зацепиться за мяч, это точно», — ответил Валерий Кузьмич.

В конечном итоге Непомнящий взял в свою команду Бурдина. Взял, даже зная о слабостях Сергея, поскольку полагал, что «гусарить» Бурдину в Корее будет просто некогда. В первом сезоне, впрочем, так и получилось. А вот на второй год пребывания в «Юконге» Сергей ослабил требовательность к себе и начал нарушать дисциплину. Валерий Кузьмич не стал долго заниматься воспитанием Бурдина и, согласовав этот момент с президентом клуба, отчислил того из «Юконга», бесплатно вернув его трансфертный лист «Черноморцу». На следующий год Бурдина пригласил в Корею тренер другого столичного клуба — «Ильвы». «Совинтерспорт» на выгодных условиях отправил Бурдина в Сеул, взяв с игрока письменные обещания прекратить ночные гусарские вылазки на Итэвон. Для соблюдения футболистом дисциплины одного из тренеров клуба обязали проводить ночные проверки. Заключались они в следующем. Каждый вечер, ровно в 23.00, в квартире Бурдиных раздавался телефонный звонок. Даже если Сергей к этому моменту спал, жена должна была его разбудить, чтобы он лично, своим голосом в телефонной трубке подтвердил тренеру свое присутствие в квартире. Но Бурдин нашел выход и из этой ситуации: ровно в 23.00 он, сидя в костюме и рубашке под галстук, ждал звонка от тренера. Затем заспанным голосом подтверждал, что он спит и готовится к утренней тренировке, а уже в 23.30 его джип находился на Итэвоне, где футболиста ждала знакомая публика, предвкушавшая всегдашнюю бурдинскую удаль, помноженную на добродушие характера, веселый нрав и щедрость. Когда руководство «Ильвы» всё же расторгло контракт с Бурдиным, то еще очень долго официанты на Итэвоне (и не только они) сожалели, что лишились компании настоящего русского парня, умеющего не только играть в футбол…

Заключительным аккордом прозвучавшей композиции по использованию благоприятного имиджа ЦСКА в свете барселонского матча было абсолютно безнадежное с коммерческой точки зрения направление «Совинтерспортом» на просмотр «LG» бывшего капитана армейцев Михаила Колесникова. Михаил после полученной в 1994 году тяжелой травмы так и не смог вернуться в основной состав, но тем не менее хотел проверить свои силы за рубежом. Мы не вправе были отказать участнику легендарного матча против «Барселоны» испытать свой шанс, поскольку всегда считали, что наша прямая обязанность давать такой шанс футболистам, пусть даже процент возможного успеха невелик, В конечном счете это обошлось «Совинтерспорту» в полторы тысячи долларов прямых убытков плюс необходимость стоически выслушивать заслуженные упреки со стороны корейских тренеров и агентов — мол, как мы смеем направлять к ним таких слабо подготовленных игроков… Пробовал «Совинтерспорт» работать и с другими известными футболистами ЦСКА, например, с Володей Татарчуком (хотя Татарчук не имел никакого отношения к матчу с «Барселоной»). Известный в свое время вратарь ЦСКА Юрий Шишкин тоже достойно отыграл в Корее два полноценных сезона. Правда, попал Юра в Корею отнюдь не из-за принадлежности к армейскому клубу, а только потому, что провел год в высшей лиге чемпионата Бразилии.

Коль скоро разговор зашел о вратарях ЦСКА, то не могу не признаться, что, хоть я никогда не был как болельщик поклонником армейского клуба, все же эта тема прошла и через мой короткий спортивный опыт, В юности я четыре года занимался в футбольной школе олимпийского резерва «Трудовые резервы», где главным тренером у нас (а было это в начале семидесятых годов) был знаменитый спартаковец Николай Тимофеевич Дементьев, а тренером вратарей — легендарный страж ворот «команды лейтенантов» Владимир Николаевич Никаноров. Мой закадычный друг Андрей играл у нас в команде вратарем. Был он самым рослым, крепким и нахальным парнем. Мне эта последняя черта в характере Андрея очень нравилась, поскольку он всегда брал меня под защиту в любых ситуациях. Единственное, что мне в нем не нравилось, так это то, что он был яростным болельщиком ЦСКА и не признавал других мнений. Никаноров верил во вратарский талант Андрея и прощал тому любые шалости на тренировках. Каждый раз, когда я делал Андрею замечание, что тот плохо работает «в рамке», он категорически не соглашался, валил всю вину на защитников и спрашивал у Никанорова: «Владимир Николаевич, ведь я прав?» Мэтр одобрительно кивал, укрепляя вратарский авторитет Андрея в команде.

Часто вспоминаю, как в душных клубных раздевалках (особенно зимними вечерами в спортзале на Каланчевской), а иногда и прямо на тренировке Дементьев с Никаноровым «травили» свои веселые байки. А когда мы возвращались на метро домой, Андрей вечно (пользуясь своим непререкаемым авторитетом) вбивал мне в голову, что лучший вратарь СССР никакой не Лев Яшин, а армеец Юрий Пшеничников. Впрочем, я особо и не спорил, поскольку в моей юношеской памяти еще не стерлись все подробности недавнего полуфинального матча чемпионата Европы 1968 года СССР Италия, завершившегося нулевой ничьей благодаря красивой, а временами и нарочито эффектной игре вратаря нашей сборной Пшеничникова. Поэтому, когда в 1995 году к нам в «Совинтерспорт» пришел запрос от корейского клуба «Дайнос» на тренера вратарей, я ни секунды не сомневался, что им должен стать именно Пшеничников. Клуб предлагал хорошие финансовые условия, и после беседы со мной Юрий Павлович дал добро на «проработку его кандидатуры». Корейцы тщательно изучили его биографию и после наших самых лучших рекомендаций подписали с Пшеничниковым контракт. Эх, работать бы Юрию Павловичу там и работать, но буквально через три месяца после приезда он на тренировке в безобидной ситуации получил тяжелую травму и был откомандирован домой…

Жаль, что, кроме звонкой, хотя и не совсем логичной по ходу игры, победы ЦСКА над «Барселоной», в «имиджевой копилке» ЦСКА за долгие 25 лет так ничего и не появилось. Жаль, что и «Совинтерспорту» в моем лице так и не удалось за много лёт