— Лева! Что случилось? На тебе лица нет!

Гуров посмотрел в зеркало и понял ее реакцию — вид у него был страшный.

— Одна женщина умерла, — кратко объяснил он.

— Та, о которой ты рассказывал в передаче? — спросила жена, и он кивнул. — Ты хочешь об этом поговорить? — Лев помотал головой. — Ну тогда я не буду тебе мешать.

Она тихо ушла в спальню, но быстро вернулась оттуда, одетая на выход.

— Левушка! Я так поняла, что ты хочешь побыть один? Тогда я, пожалуй, переночую у себя?

— Прости меня, Машенька, но это действительно будет лучше всего. Мне сейчас очень плохо — как оказалось, я совершенно не разбираюсь в людях и не вижу очевидного. Мне нужно посидеть и многое обдумать.

Мария ушла. Есть совершенно не хотелось, и Лев, достав коньяк, устроился в кресле и начал рассуждать на тему любви: благо это или зло. Когда бутылка опустела, он пришел к выводу, что ничего страшнее этого чувства на свете нет, потому что оно заставляет человека совершать такие поступки, о которых он в других обстоятельствах и подумать бы побоялся. И, слава богу, что в его жизни такой сумасшедшей любви не было и уже не будет! Без нее как-то спокойнее! Так что на следующее утро Лев проснулся совершенно и окончательно умиротворенным.

И жизнь потекла дальше. Стараниями Попова Левашову была выделена двухкомнатная квартира в Москве, а ту, что осталась в Демидовске, он продал через риелторов. Он окончательно поправился, счастливо живет с женой, занимается с внуками и периодически встречается с Гуровым и его друзьями — отношения у них самые теплые. Когда Лев разобрался в самом себе, то понял, что с нервами у него все в порядке и в отпуск можно не торопиться, так что они с Марией решили отправиться на море в сентябре. Болотину досталось по первое число, и, видимо, после очередной выволочки на самом высоком уровне Игорь не выдержал и позвонил Гурову на работу:

— Ну знаешь, Лева! Такой подставы я от тебя не ожидал! — гневно начал он.

— С кем я разговариваю? — невозмутимо поинтересовался Гуров.

— Кончай придуриваться! Это Болотин.

— Вы ошиблись номером, — все также спокойно сказал Лев. — У меня нет знакомых с таким именем, — и положил трубку.

Этот разговор слышали Крячко и Вилков.

— Это был Болотин? — спросил Стас.

— Он самый, — подтвердил Лев и, повернувшись к Вилкову, сказал: — А ты тогда был совершенно прав: мы с ними действительно разной крови.

Саша расцвел от похвалы, но тут же спохватился и радостно сообщил:

— Кстати, о Маугли! Чуть не забыл! Катька же ко мне в Москву на все летние каникулы приедет.

Гуров с Крячко затравленно переглянулись и дружно в ужасе закричали:

— О нет! Только не это!