Во всяком случае, Джерин надеялся, что им будет сложно. Повернувшись к Адиатанусу, он сказал:

— Видишь? Теперь мы сражаемся лишь с ними, а не с их злой богиней.

Здесь, на западном берегу Вениен, ему как-то не хотелось называть имя предводительницы чужих богов, несмотря на то, что сейчас у нее имелись другие заботы.

Адиатанус обратил на это внимание. Он сказал:

— У тебя и в тот раз неплохо получалось вначале, Лис. Дойди столь же удачливо до конца и докажешь, что прав.

— Справедливое замечание. — Лис обратился к воинам, охранявшим пленных гради. — Отправьте их на тот берег Вениен. Мы обратим их в рабов. Таким образом, они хотя бы частично расплатятся за то, что нам причинили.

Говоря это, он пристально наблюдал за пленными. Некоторые из них признали, что понимают по-элабонски. Но при этом они не предпринимали никаких попыток к бегству или самоубийству. Ни они, ни остальные. Наиболее разумное объяснение заключалось в том, что эти парни полностью растерялись, потеряв поддержку своих богов.

Ему очень хотелось, чтобы этот вывод был верным. Но именно потому он в нем и сомневался.

— Есть лишь один способ все выяснить, — вырвалось у него. Адиатанус взглянул на него с любопытством. Джерин принял отсутствующий вид.

Независимо от того, готовились ли гради пересечь Вешни несколько дней назад или нет, они не были готовы отразить удар с восточного берега реки. Каждая их банда, либо занявшая деревню, либо разбившая лагерь в лесу, сражалась с армией Джерина самостоятельно. Зачастую с отдельными проявлениями героизма, но с непременным общим провалом. Армия Лиса громила такие банды одну за другой.

— Почему они не объединятся, отец? — поинтересовался Дарен после одной из таких мелких стычек. — Если бы они это сделали, нам нелегко было бы справиться с ними.

— Я еще точно не знаю, — ответил Джерин, вытирая рукавом пот со лба. Пот выступил во время сражения с гради, но мог выступить и без того: день стоял душный и жаркий. — Но мне начинает казаться, что они настолько привыкли советоваться со своими богами и слушаться их, что теперь, потеряв с ними связь, просто не знают, что делать.

— Пользуйся этим, пока есть время, — заметил Вэн. — Я полагаю, вся эта хрень ненадолго. Рано или поздно в головах у них прояснится и они вспомнят, что они люди, а не игрушки в божьих руках. И вот тогда мы попляшем.

— Это мне должны были прийти в голову такие ободряющие мысли, — сказал Джерин. — А твоя задача в том, чтобы говорить: «Нет-нет, Лис, все будет хорошо. Мы спустим шкуры с этих проклятых гради». — Все это он произнес низким голосом с легким гортанным скрежетом в нем, подражая голосу чужеземца.

Его приятель громко расхохотался.

— Никто не может знать точно, что выкинет сам, не говоря уже о том, что придет в голову тому дурню, что стоит рядом. Думаю, когда ты натравил Бейверса и подземные силы на богов гради, ты удивил даже их.

— Хорошо бы они подольше пребывали в этом состоянии. Джерин бросил взгляд вверх. Он так часто смотрел на небо в последнее время, что у него это уже вошло в привычку.

Пока туч не видно и стоит вёдро, можно надеяться, что боги чудовищ и Бейверс по-прежнему отнимают все время у Волдар и других богов гради, так что им просто некогда вмешиваться в мирские дела.

Он знал, насколько зыбко это предположение. Волдар и ее команда могут одержать верх над противником еще до того, как Стрибог оправится от сверхъестественных ран, полученных им в бою. Если это случится, первый знак, по которому Лис узнает об этом, будет то, чего он опасается больше всего, а именно внезапное и неожиданное столкновение с богами гради. Не очень-то радостная перспектива.

«Лучший способ ее избежать, — сказал он себе, — это нанести захватчикам такой удар, чтобы для их богов не осталось места в северных землях». Он всегда знал, что следует делать. Однако ясное представление, как вернее добиться желаемого, — это, увы, отдельный вопрос.

На другой день элабонский лазутчик принес информацию, что гради вновь поставили гарнизон в полуразрушенной крепости, из которой Лис выбил их во время предыдущей своей экспедиции по запятым ими краям.

— Не очень-то у них развито воображение, — заметил Лис.

Выслав нескольких воинов, чтобы те подобрались поближе к той крепости и понаблюдали за гради, он убедился в собственной правоте. С воображением у захватчиков было явно не все в порядке. Их часовые ожидали внешнего нападения не больше, чем их разгромленные ранее сотоварищи. Создавалось впечатление, что мысль о том, что враги сами могут атаковать их, а не наоборот, никогда не приходила им в голову. Джерин собирался сначала воспользоваться их наивностью, а потом заполнить пробел в их военном образовании.

— Может, нам снова спешиться и обмануть их? — предложил Дарен.

— Нет, дважды они на одну и ту же приманку не клюнут, — возразил Вэн.

Джерину показалось, что это возражение скорее продиктовано неспособностью чужеземца поставить себя на место гради, чем какими-то великими стратегическими соображениями. Вэн не хотел лишаться хорошей драки. Неудивительно, что ему удалось понять богов чудовищ — его собственный мозг работал так же. Если бы он мог каким-то образом перенестись в плоскость богов, то отлично бы провел там время, сражаясь с Волдар и ее свитой.

В конце концов, Лис все же решил попытаться действовать по своему прежнему плану, воспользовавшись замешательством, которое, по-видимому, царило в рядах гради вследствие потери контакта с богами, которые их направляли и все решали за них. Все-таки в крепости сейчас находились не те же самые воины, которых войско Лиса разгромило в прошлый раз. Джерин сам возглавлял группу пеших солдат, приближавшихся к крепости. На многих из них были шлемы захваченных в плен гради, а вместо привычного оружия они несли боевые топоры пленников, очень стараясь не дать противникам заподозрить что-то неладное.

Когда пеший отряд приблизился к крепости, подъемный мост был поднят. Увидев это, Джерин выругался. Один из гради на крепостной стене что-то крикнул ему и его людям. Пара трокмуа немного знали язык гради. Один из них крикнул им в ответ, предположительно имея в виду что-то вроде: «Все в порядке, впустите нас».

И подъемный мост опустился.

— Нам и вправду везет, — выдохнул Дарен.

— Это точно, — согласился Джерин. — Нам так везет, что мы можем вбежать туда и посмотреть, скольких из нас укокошат. Как же не радоваться такому везению?

Дарен энергично закивал. Джерин опять выругался. Сын должен был ответить ему по-другому, если бы руководствовался сейчас хотя бы толикой здравого смысла. Но, с другой стороны, если бы он сам был разумен, то вообще не стал бы нападать на эту крепость.

Выхватив меч из ножен, он бросился к подъемному мосту. Его люди последовали за ним, превращая своими криками тихое утро в сущий кошмар. Подъемный мост начал подниматься, но вверх он шел медленнее, чем вниз.