– Не волнуйся, – успокоил он меня. – Он уже приходит в себя. Копы и скорая уже в пути. Мы поднимем Кинга на ноги.

– Хорошо, – сказала я, потому что не знала, что еще сказать. А потому повторила это слово еще раз, и еще, и еще: – Хорошо, хорошо, хорошо.

Я придвинулась к Кингсли и, покачиваясь взад-вперед, гладила его лицо, волосы, подбородок, снова и снова шептала его имя. Говорила, как сильно люблю его, рассказывала ему, что полиция всех обезвредила, и санитары будут здесь с минуту на минуту.

Проговаривая вслух, что с остальными все в порядке, я и сама успокаивалась. Бертон, по-видимому, накинулся на полицейских с клюшкой для гольфа и уже был доставлен в больницу с явным безумием – он так и продолжал настаивать на том, что все в полном порядке.

– Декстер сдержал свое обещание, – продолжала лепетать я. – Никто не пострадал. У Дориана шишка, и, хотя он ужасно зол, ему уже лучше. Джуди с ним и очень жалуется на него. Думаю, он ей нравится, хоть она и свернула бы мне шею, чтобы доказать обратное.

Слезинка упала на щеку Кингсли, потом еще одна. Она скользнула по его коже, и я поняла, что смеюсь и плачу одновременно.

– Все хорошо. Все позади. Пожалуйста, Кингсли, очнись.

– Ева. Санитары здесь, – шепнула мне Сильвер, и я, поспешно вытерев слезы, подняла глаза.

Вокруг было полно людей. К нам подошли полицейские и санитары. Фары полицейской машины и машины скорой помощи освещали всю площадку.

– Хорошо, – только и смогла вымолвить я. – Еще минутку, – попросила я, повернулась и нежно поцеловала Кингсли в губы.

Его тело дернулось, и, когда я отпрянула назад, он медленно открыл глаза. Кингсли несколько раз моргнул, пока его взгляд не прояснился и не встретился с моим. Он выглядел совершенно измотанным и разбитым, и все же на его губах заиграла улыбка.

– Привет, – прохрипел он.

Я рассмеялась, и снова эти дурацкие слезы потекли у меня по щекам.

– Привет, – ответила я.

– Поцелуй меня еще раз.

– Потом. Сначала тебя должны осмотреть врачи.

Он скривил лицо, обхватил пальцами прядь моих волос и нежно притянул меня к себе.

– Поцелуй меня прямо сейчас, – попросил он.

И я это сделала.

А потом еще раз, и еще, и еще.

Ева

Два дня спустя

Вздохнув, я закрыла за собой дверь и прислонилась к ней головой. Глаза горели, а голос за последние несколько часов непрекращающихся обсуждений и жарких дискуссий совсем охрип. Я глянула на свое заживающее колено. Повязку уже сняли, но пять швов, которыми зашили рану, явно оставят шрам.

– Ева, вот ты где. А я тебе везде ищу. Какое же огромное здание.

Я подняла глаза: передо мной стояла Джуди. Выглядела она так, будто неделю провела в спа-салоне, а не вечер в заложниках у террористов. Не представляю, как ей это удавалось. Ее глаза сверкали, а на щеках играл румянец. Это могло означать только одно.

– Ты снова поссорилась с Дорианом? – спросила я.

Джуди в шоке уставилась на меня.

– С чего ты взяла?

Я усмехнулась и отошла от двери.

– У тебя всегда появляется это удовлетворенное выражение, когда ты с ним поцапаешься.

– А вот и нет, – отмахнулась она.

Я подняла бровь.

– Тогда где ты только что была?

Она открыла рот и снова закрыла его.

– М‑м. Как обычно. Хотела спросить у тебя, как прошло заседание совета. Уэствинг молчит, как могила, и язвит больше обычного.

Я вздохнула.

– В совете царит хаос. Без Декстера и Брэмстона нам не хватает двух человек. И нужно выбрать нового президента. А директор Бертон, как ты знаешь, был почетно отправлен на давно заслуженную пенсию… – Я осеклась и провела рукой по волосам. – В общем, в совете не хватает людей. Школу на ближайшие несколько недель закроют, так что будем ждать января, когда приедет новый директор. Там уже реструктурируем совет и выберем его управление. Я подала по этому вопросу заявку.

Мы шли по коридоу, и стук наших каблучков эхом отражался от стен. У шкафчиков мы встретили небольшую группу учеников. Большинство студентов, в том числе и Поппи, разъехались из школы за последние два дня. Джуди нахмурилась и искоса взглянула на меня.

– Хочешь привлечь больше девушек в совет? – спросила она, подмигивая. – Если тебе нужны желающие…

Я остановилась, пропуская группку третьеклассников вперед.

– Не совсем. Я предложила в новом году выбрать двух человек на должность президента совета. Один представитель от мальчиков, а один от девочек. – Я замолчала и, дождавшись ее реакции, продолжила: – Дориан уже подал заявку. А кандидатом от девочек я бы хотела выдвинуть тебя.

– Что? – воскликнула Джуди. – Ты что, спятила? Это твой пост. Тебя слушают, тебе доверяют. А я… Я просто новенькая, которая всех раздражает.

– Это не так.

– Пожалуйста, давай больше не будем об этом. Я уже смирилась, правда, мне все равно…

– Джуди, – перебила я. – В следующем году я не вернусь в «Бертон». Я окончу школу и вернусь в Канаду. Мне уже давно пора, и учиться я буду там. Моя семья нуждается во мне, моя страна нуждается во мне, и я не собираюсь больше убегать. Единственный вывод, который я сделала из этой истории, – это то, что перемены неизбежны. Я не могу допустить, чтобы Новая Шотландия продолжала разваливаться, чтобы в итоге жители взяли правление в свои руки и насилием пытались подавить насилие. Я им нужна, а «Бертону» нужна ты. Школе нужна сильная девушка, которая не боится Дориана Уэствинга.

Она уставилась на меня, качая головой.

– Нет, Ева, я не могу этого сделать. Я ведь ничего не знаю… К тому же я даже не член школьного совета…

– Этот вопрос мы как-нибудь решим.

Зеленые глаза Джуди наполнились слезами.

– Я не справлюсь.

– Справишься, – сказала я, сжимая ее плечо. – И справишься блестяще. Я это знаю. Ни у кого нет столько энергии, как у тебя, и никто, как ты, не умеет доводить Дориана Уэствинга до белого каления. А это главные навыки.

Она состроила гримасу.

– Ты не можешь уехать. Я буду по тебе слишком сильно скучать.

Я рассмеялась.

– Пока что я здесь. А если соскучишься, приезжай навестить меня в Новую Шотландию.

– В твоем замке?

– Ага. Устроим пижамную вечеринку, – сказала я, и она улыбнулась, хотя в ее глазах все еще стояли слезы.

– Ладно, – часто заморгав, наконец, произнесла она. – Не могу поверить, что из-за тебя мне придется терпеть Дориана. Я тебя ненавижу.

Я рассмеялась и взяла ее под руку.

– Если кто-то и сможет его приручить, то только ты.

Ее улыбка вдруг