— А ведь мы с тобой, Дван, ни разу не встречали достигшей полной зрелости человеческой особи, — поделился с ним однажды ночью Седон.

Защитник нес караул у трапа звездолета во главе полудюжины коллег. Еще шестеро были выставлены по периметру. Танцор сидел в темноте прямо на земле, в нескольких шагах от собеседника. Дван знал, что при свете взошедшей над горизонтом полной луны напарникам не составит труда опознать в сидящей фигуре главаря мятежников, но все уже давно привыкли к его особым отношениям с еретиком и перестали обращать внимание на регулярные беседы между ними. Первое время он еще опасался получить замечание от Хранительницы Сэлии или Стража Мары, но те от комментариев предпочитали воздерживаться.

Дван долго молчал, вслушиваясь в отдаленное уханье и крики ночных птиц, потом неохотно кивнул, соглашаясь.

— В двадцати днях пути отсюда обитает племя дикарей, — как бы невзначай сообщил Седон.

— Это к ним тебя носило прошлым летом?

— Забавные твари, между прочим, хотя от животных мало чем отличаются, — не стал отрицать Танцор. — Говорить пока не умеют, но кое-какие примитивные орудия применять научились. Когда я им показался, представь, они забросали меня камнями!

— И что ты сделал? — с любопытством спросил Дван.

— Смылся от греха подальше, что же еще? — усмехнулся Седон. — Ужасно не люблю, когда в меня швыряют всякими твердыми предметами.

— Ну и к чему ты мне рассказал о своей экскурсии?

— К тому, Дван, что дети и внуки колонистов гораздо больше похожи на них, чем на нас. Нет, различий тоже предостаточно— наши не горбятся при ходьбе, не встают на четвереньки, у них нет ни скошенных черепов, ни выдающихся надбровных дуг, ни мощных челюстей, предназначенных рвать и грызть сырое мясо и кости.

Двана от его слов передернуло. Эти детишки порой приводили его в ужас своим абсолютно непристойным поведением. Если раньше до его ушей доходили лишь неопределенные слухи о том, что кто-то из колонистов тайком употребляет в пищу мясо убитых животных, их потомство, презрев все приличия, принялось охотиться в открытую. А в ответ на замечания скалили зубы и угрожающе порыкивали, подражая повадкам лесных хищников, после чего у самых рьяных ревнителей нравственности надолго пропадала охота связываться.

— Я слышал, ты набрал группу учеников и обучаешь их Танцу. Это правда? — осторожно поинтересовался Дван, не очень надеясь получить ответ, но Седон, против ожиданий, довольно осклабился и утвердительно кивнул:

— Чистая правда, друг мой, и ты знаешь об этом не хуже меня. Материал, конечно, не очень, и ничего путного пока не получается, но я не теряю надежды на успех. Некоторые из моих парнишек проявляют многообещающие способности.

— Защитников это тревожит.

— Защитников рано или поздно отзовут, — довольно резко огрызнулся Седон, — а я останусь тут разбираться с этими недолговечными коротышками. Мне будет гораздо легче управляться с ними, если удастся установить порядок, который они признают и которому станут подчиняться. Если, к примеру, построить Храм и...

— Ты собираешься построить Храм?! — в ужасе воскликнул Дван.

Седон ответил не сразу, а только после длительной паузы.

— Ты не совсем понял мой замысел. Я не намерен копировать Храм Зарадинов. Мы слишком сильно отличаемся от Владык, чтобы продолжать бездумно подражать им. Я хочу создать Храм Людей, одинаково доступный и понятный как ссыльным, так и их потомкам.

— Смотри, Седон, будь осторожен. Защитников вывести из равновесия не так-то просто, но...

— Но меня они боятся, — подхватил Танцор.

— Даже не надейся, что я обиделся, — спокойно заметил Дван.

Шел двадцать седьмой год с момента посадки космического корабля на опушке леса, граничащего с бескрайней равниной, поросшей высокой, местами в человеческий рост, травой. Лето было в самом разгаре, когда из межпространственного туннеля

вынырнул курьерский звездолет и лег на планетарную орбиту. В тот же день, ближе к полуночи, Седон посетил жилище инженера Суры, одного из более чем сотни научно-технических работников, выразивших желание сопровождать в изгнание своего мятежного предводителя. Там его уже ожидал Танцор Индо, сидевший на деревянной скамье в мастерской, закрыв глаза и привалившись спиной к стене. Только тот, кто знал его достаточно близко, мог усомниться в том, что Индо спит.

— Докладывай, — коротко бросил Седон хозяину дома, усаживаясь рядом с Наставником.

— Заранее извиняюсь за несовершенство моих инструментов, господин, — начал инженер. — Будь у меня оборудование получше, результаты были бы точнее, но...

— Тебе не в чем извиняться, — оборвал его Танцор. — Вспомни, мы прибыли сюда, не имея ничего, кроме одежды на плечах и кое-какой информации в блоках памяти наших кордеров. Так что ты уж точно ни в чем не виноват. Мы начали с нуля, а посмотри, сколького добились. Продолжай.

— Благодарю тебя, — смущенно потупился Сура, — я постарался сделать все, что в моих силах.

— Я жду, — напомнил Седон, прервав подчиненного нетерпеливым жестом.

— Сегодня рано утром наши приборы зафиксировали мощный тепловой выброс в открытом космосе, чуть выше верхних слоев атмосферы. — Инженер продемонстрировал Седону плоскую черную пластину из напоминающего стекло материала. — В лесу установлены два телескопа, назначение которых состоит в том, чтобы улавливать аномалии подобного рода. Этот квадратик называется инфракрасным фильтром. Он регистрирует тепловое излучение. Фильтры изначально прозрачны, но в течение пяти-шести суток тускнеют и чернеют, после чего требуют замены. Тот фильтр, что ты держишь в руке, был установлен вчера, а уже сегодня утром почернел. Танцор Индо днем проверял аппаратуру, обнаружил засвеченные фильтры и заменил их. Немного ближе к вечеру и новые фильтры пришли в негодность. Отсюда можно сделать только один вывод: на орбите находится космический корабль, регулярно производящий сброс избыточной тепловой энергии.

— Быть может, они просто прогревали двигатели?

— Нет, исключено. Я тут сконструировал парочку примитивных регистраторов гравитации и убедился, что Грависферу они не задействовали. Они включали генератор скачка. Дважды. Это едва ли не единственный механизм космического корабля, запуск которого сопровождается столь интенсивным выделением тепла.

— Ясно, — задумчиво кивнул Седон. — Значит, говоришь, звездолет на орбите? Уверен?

Вместо ответа Сура приставил к стене раздвижную лесенку, забрался на верхнюю ступеньку, осторожно снял тщательно замаскированную крышку ведущего на чердак люка, передал ее Седону и ловко влез в открывшийся проем. Минуту спустя он спустился, держа в руках завернутый в промасленную материю телескоп. Развернул его и протянул Танцору со словами:

— Посмотри на Храм.

Седон послушно навел инструмент на созвездие, окрещенное колонистами названием, от которого его всегда коробило.