А 21 марта русские сами перешли в контрнаступление и к началу апреля все-таки захватили всю территорию Венгрии. Впрочем, в тот момент это уже не имело решающего значения, так как немецкий фронт уже разваливался на всех направлениях.

Тем не менее в целом желание фюрера было выполнено. Венгрия не вышла из войны и продолжала сражаться почти до самого конца, а территория страны после этого напоминала выжженную землю. Итоговые потери венгерской армии составили 237 тысяч человек убитыми и ранеными, 520 тысяч попали в плен. При этом 54 755 венгров (свыше 10 %) умерли в советских лагерях. Сам Салаши был повешен по приговору венгерского суда в марте 1946 г.

Понятно, что говорить о Гитлере как о выдающемся полководце «всех времен и народов», конечно, нельзя. Об этом говорит конечный итог его деятельности – мировая война, развязанная по его инициативе в сентябре 1939 г., была безоговорочно проиграна Германией. В то же время нельзя не отметить, что он, без сомнения, обладал вполне определенным военным талантом.

Прусский военный теоретик Карл Клаузевиц, столь почитаемый фюрером, требовал от военного гения, коим считал себя Гитлер, многих положительных качеств: мужество и готовность нести ответственность за свои действия; способность вынести громадные физические и духовные усилия; большую выдержку. Энергичность, твердость и стойкость характера, образованность завершали перечень свойств, которые должны были бы характеризовать выдающегося военачальника.

Что применительно к этому можно сказать о Гитлере? Он в той или иной степени отвечал перечисленным качествам. Его интеллект вполне мог сравниться с силой ума его генералов и фельдмаршалов. Ум, мужество, выдержка, энергия и стойкость фюрера признавались очень многими. Сам Гитлер утверждал, что имел «хороший нюх» в стратегических вопросах, помогавший ему «все события унюхивать заранее». Он отличался определенной прозорливостью в оперативно-тактическом отношении и порой предвидел ход и исход проводимых операций. Фюрер мог определить слабости противника и зачастую лучше своих военных знал, как использовать время и подходящую ситуацию для осуществления своих планов.

В военно-техническом отношении он тоже был вполне компетентен, правильно оценив роль авиации и танковых войск при осуществлении стратегии блицкрига. Гитлер не раз оказывался прав в решении о начале операций и даже кампаний. Так, прозорливость и умение фюрера правильно выбрать момент для удара особо ярко проявились в ходе кампании во Франции. Он приложил немало усилий, чтобы преодолеть оппозицию собственных генералов, боявшихся прямого столкновения с армиями Англии и Франции и всячески оттягивавших сроки начала кампании на Западе в 1940 г.

Именно Гитлер был одним из авторов оригинального плана наступления через лесистые Арденнские горы, который далеко не сразу был одобрен консервативно мыслящим немецким верховным командованием. Так что громким успехом во французской кампании Вермахт во многом обязан фюреру.

Успехи в первых кампаниях породили у Гитлера уверенность в собственной прозорливости и полководческом таланте. Прирожденный генштабист генерал Зигфрид Вестфаль отмечал, что фюрер «безгранично преувеличивал свои военные таланты». Он стал считать свои решения военных вопросов наиболее целесообразными и стал меньше прислушиваться к оценкам и предложениям своих генералов.

Конечно, и тогда у фюрера были довольно спорные решения. К его ошибкам можно отнести приказ об остановке танковых дивизий перед Дюнкерком в мае 1940 г. Продолжая наступление, они могли отрезать британскую армию от моря и уничтожить ее, что предельно осложнило бы положение Англии. Это сильно улучшило бы перспективы планируемого броска через Ла-Манш.

Непонятен и отказ Гитлера после окончания кампании во Франции провести операцию по захвату Суэцкого канала и Гибралтара. Посылку же в Северную Африку ограниченных и материально слабо обеспеченных сил для спасения итальянской армии никак нельзя считать лучшим решением. Роковой ошибкой фюрера стал и отказ от захвата Мальты, чья потеря могла стать для англичан решающим поражением на Средиземном море.

Тем не менее Гитлер твердо удерживал военную инициативу в Европе, обыгрывая своих противников одного за другим, пока не столкнулся с серьезными проблемами на Восточном фронте, где Вермахт в декабре 1941 г. потерпел поражение под Москвой.

Тогда же уж совсем глобальной ошибкой стало решение Гитлера вступить в декабре 1941 г. в войну с США, чью военно-экономическую мощь он оценил абсолютно неверно. Если нападение на СССР в июне 1941 г. можно объяснить идеологическими мотивами при одновременном наличии у фюрера неверных геополитических соображений в отношении позиции Англии, то в случае с США сыграло роль наличие союзных обязательств перед Японией. Этот же азиатский союзник сам и не подумал напасть на СССР с востока, чтобы помочь рейху в борьбе на Восточном фронте.

Фюрер позирует кинооператору на фоне Эйфелевой башни, Париж, Франция, 1940 г.

Неудачей окончились и попытки фюрера втянуть в войну на своей стороне Испанию, Турцию и Болгарию. Наличие же такого союзника, как Италия, лишь создавало большие проблемы для немецкого командования. Не удалось побудить к более активным действиям и северного союзника – Финляндию. Роль же других союзников – Румынии, Венгрии, Словакии и Хорватии – в боях на Восточном фронте была достаточно ограниченной.

К чему привело наличие ненадежных войск союзников, прикрывавших фланги немецких армий, наступавших по расходившимся направлениям – на Сталинград и на Кавказ, общеизвестно. Решение о таком использовании союзных войск никак нельзя отнести в актив немецкому командованию и лично Верховному главнокомандующему Вермахтом.

Имевшиеся задатки военачальника у Гитлера все больше нивелировались, а порой и полностью затмевались чисто человеческими отрицательными чертами характера – упрямством, своенравием, нетерпимостью, грубостью и чрезвычайными перепадами настроения, которые вряд ли можно объяснить только его настоящими и мнимыми болезнями.

Вышеупомянутый генерал Вестфаль, часто общавшийся с фюрером, отмечал: «Его упрямство не позволяло ему вовремя признать последствия неблагоприятного хода событий… Недостаток какого-либо чувства умеренности привел к тому, что он разбазарил все ресурсы во время войны на всех фронтах».

Да и эти ресурсы, необходимые для достижения поставленных целей, зачастую были крайне недостаточны. Понятно, что упорное движение к этим целям продолжалось до полного истощения войск и исчерпания резервов, когда уже начинала маячить угроза окончательной катастрофы. Необходимые решения очень часто запаздывали, в результате чего противник постепенно перехватывал инициативу.

Генерал Дерр считал, что действия верховного командования пагубно сказались в первую очередь на сухопутных силах. По его мнению, при Гитлере процветало пренебрежительное отношение к личному составу действующей армии, проявлялось мало заботы о нем.