Его человечность исчезла.

В пустом подвале раздался стон, и он взглянул на гражданского вампира, пристегнутого ремнями к столу. Мистер Икс работал, а Вэн наблюдал. Словно то была стрижка у парикмахера.

Он должен был считать это неправильным. Все время, что Вэн был боксером, он причинял своим оппонентам боль, но старался не трогать невинных и презирал людей, выискивавших слабаков. А сейчас? Реакция на эту грязную жестокость исчерпывалась раздражением… потому что она не действовала. Об О’Ниле они узнали только одно: человека, подходящего под описание, видели в компании мужчин, которых считали Братьями, в нескольких центральных клубах: в частности, в ЗироСам и Скример. Но они и так это знали.

Он начал подозревать, что Старший Лессер просто срывал злость. А это было тратой времени. Вэн хотел отправиться за вампирами, а не играть в этой сцене роль куортербека на скамье запасных.

Но, черт, у него и не было возможности убить одного из этих кровососов. Благодаря мистеру Икс, который держал его в стороне с момента вступления в Общество Лессенинг, Вэн дрался лишь с другими гребаными лессерами. Каждый день мистер Икс сводил его с новым лессером. И каждый день он ставил своего противника на колени, а потом закалывал. И с каждым днем мистер Икс все больше и больше злился. Будто Вэн разочаровывал Старшего Лессера, хотя и непонятно, чем именно.

Когда в воздухе, пахнущем кровью, раздался булькающий звук, Вэн тихо выругался.

— Я тебе утомил? — рявкнул мистер Икс.

— Не совсем. За этим реально так здорово наблюдать.

Последовало короткая пауза. Затем раздраженное шипение.

— Не будь таким размазней.

— И все же. Я, блин, боксер. И не увлекаюсь дерьмом, типа связывания и пыток, особенно, когда это ни к чему не приводит.

Тусклые, бесцветные глаза вспыхнули.

— Ну так иди на патруль с остальными. Смотри я на тебя еще чуть дольше — и сам окажешься на этом столе.

— Ну наконец-то. — Вэн направился к лестнице.

Когда его армейский ботинок достиг первой ступеньки, мистер Икс добавил.

— Твой слабый желудок тебя позорит.

— Мои кишки тут не причем. — Вэн продолжил путь.

Бутч сошел с беговой дорожки и вытер футболкой пот с лица. Он только что пробежал одиннадцать миль. За пятьдесят минут. То есть в среднем милю за пять минут. Мать… вашу.

— Как себя чувствуешь? — спросил Ви со скамьи для жима.

— Как гребаный Ли Мэйджорс.

Прозвучал лязг, когда почти семьсот фунтов опустилось на стойку.

— Воспоминание о «Человеке на шесть миллионов долларов» старит тебя, коп.

— Я вырос в семидесятых. Подай на меня в суд. — Бутч глотнул немного воды, затем быстро глянул в сторону двери. Он задержал дыхание, а секундой позже вошла Марисса.

Боже, она выглядела шикарно: в черных брюках и кремовом пиджаке — по-деловому, но женственно. И ее светлые глаза сияли через всю комнату.

— Думала заглянуть, прежде чем уйти на ночь, — сказала она.

— Рад, что ты пришла, детка. — Он как можно быстрей вытер себя и подошел к ней, но она, казалось, не возражала против него — горячего и потного. Вообще. Ее ладонь погладила его щеку, когда он наклонился и сказал «привет» ее губам.

— Ты хорошо выглядишь, — прошептала она, пробежавшись рукой по щеке и обнаженной груди. Она обвела его крестик маленькими пальчиками. — Очень хорошо.

— Да? — Он улыбнулся, став твердым в шортах для бега, вспоминая, как полтора часа назад основательно разбудил ее. — Ну, не так хорошо, как ты.

— Я бы поспорила. — Он зашипел, когда она тесно прижалась к нему.

Застонав, он мысленно пробежался по планировке тренировочного центра, пытаясь выяснить, где они могли исчезнуть минут на десять. Хм… да, по близости находилась классная комната с хорошим дверным замком. Идеально.

Он посмотрел на Ви, собираясь бросить другу «я-еще-вернусь», но удивился, обнаружив Брата смотрящим на них из-под опущенных век, с нечитаемым выражением лица. Вишес быстро отвел взгляд.

— Ну, мне пора идти, — сказала Марисса, отступая назад. — Важная ночь.

— Ты не можешь немного задержаться? Может, на пять минут?

— Я бы с радостью, но…нет.

«Погоди-ка», — подумал он. Она как-то иначе смотрела на него. По правде говоря, ее взгляд был прикован к его шее, а рот слегка приоткрыт. Затем ее язык быстро облизнул нижнюю губу, будто она попробовала что-то вкусное. А может, хотела попробовать.

Его пронзила вспышка вожделения.

— Детка? — хрипло произнес он. — Тебе нужно кое-что от меня?

— Да… — Она поднялась на цыпочках и прошептала на ухо. — Я дала тебе слишком много, когда ты проходил превращение, поэтому чувствую слабость. Мне нужна твоя вена.

Матерь божья… он ждал этого очень долго. Возможности покормить ее.

Бутч схватил ее за талию, поднял с пола и понес к двери, будто спортзал полыхал в огне.

— Не сейчас, Бутч. — Она засмеялась. — Опусти меня. Тебе же не больше недели.

— Нет.

— Бутч, отпусти меня.

Его тело подчинилось требованию, хотя его разум хотел поспорить.

— Как долго?

— Скоро.

— Я достаточно силен.

— Я могу подождать пару дней. Будет лучше, если мы выждем.

Она поцеловала его и посмотрела на свои часы. Они были самыми любимыми из его коллекции — Петек Филлипп с черным крокодиловым ремешком. Ему нравилась мысль о том, что они были с ней, куда бы она ни пошла.

— Я пробуду в Безопасном месте всю ночь, — сказала она. — К нам едет женщина с двумя детьми, и я хочу быть там, когда они будут регистрироваться. Еще у меня в планах первое собрание с персоналом. Приедет Мэри, и мы проведем его вместе. Так что, возможно, я не вернусь до рассвета.

— Я буду здесь. — Он поймал ее, когда она отвернулась, и снова развернул к себе. — Будь там осторожна.

— Буду.

Он глубоко поцеловал ее, руками обняв стройное тело. Черт, он не мог дождаться, когда она вернется. Он начал скучать, как только она ушла.

— Я полный придурок, — сказал он, когда захлопнулась дверь.

— Я же говорил. — Ви поднялся со скамьи и взял пару одноручных гирь. — Связанные мужчины — это что-то.

Бутч покачал головой и попытался сосредоточиться на том, что он еще хотел сделать в спортзале этой ночью. Последние семь дней, когда Марисса уходила на свою новую работу, он оставался в лагере и учился управлять телом. Кривая обучения шла в гору. В самом начале, ему пришлось заново учиться самым простым функциям, например, как есть или писать. Хорошая новость в том, что все работало. Ну, почти все. Одна его рука была в маленьком беспорядке, но ничего серьезно.