— Давай подождем еще минут десять.

Ладно, хорошо. Бутч пытался пережить это время, проводя ладонями вверх-вниз по рукам Мариссы. Ее плечам. Лицу. Волосам. В конце концов, Ви пробормотал:

— Я думаю, теперь все закончилось.

Несмотря на странное разочарование в голосе Брата, Бутч усмехнулся.

— Ну, это было не так уж и плохо. Кроме той части, когда я умирал, конечно. Это не было…

Не успев закончить предложение, нахмурился.

— Что такое? — спросила Марисса.

— Я не знаю, я… — Что-то происходит… что-то у него внутри…

Вишес подошел к столу.

— Что случилось, коп?

— Я…

Боль накатила огромной волной, схватила его своей когтистой лапой, обернулась вокруг тела, врезаясь в плоть во всех возможных местах. Он задыхался, зрение пропало, затем снова вернулось.

— Вот дерьмо. Я умираю…

Перед ним возникло лицо Вишеса. И ублюдок улыбался… широченной улыбкой чеширского кота.

— Это изменения, мой друг. Теперь… теперь ты превращаешься.

— Что за х…

Он не успел договорить. Раскаленная агония — это все, что он знал и испытывал глубоко внутри себя, теряясь в водовороте мучений. Болезненные ощущения усиливались, он надеялся, что вырубится. Но ему не повезло.

После сотни световых лет страданий началась деформация: сначала затрещали кости его бедер, он завыл, но не было времени, чтобы долго думать об этом, потому что на очереди были руки. Затем плечи. Позвоночник… ноги… руки… ступни… его череп рвался на части, челюсть болела. Он перевернулся… выплюнул два зуба…

В урагане изменений Марисса оставалась с ним, говорила с ним. Он держался за ее голос, ее образ в своей голове, она была островком спокойствия в океане его страданий.

На другом конце города, в одном укромном местечке, Джон прикончил свое первое пиво. А потом и второе. Затем третье. Он был удивлен, что его желудок справился с напитком, но тот принял его, без сучка — без задоринки, и удерживал внутри.

Блэйлок и Куин сидели на полу перед кроватью, прикованные к плазменному телевизору — они играли в «sKillerz», эту игру-жоподралово, что была повсюду. Судьба сыграла злую шутку, и Джон побил их обоих, так что теперь они сражались за второе место.

Развалившись на одеяле Блэйлока, Джон опрокинул очередную бутылку Короны в рот и понял, что она пуста. Потом взглянул на часы. Минут через двадцать за ним должен был заехать Фритц, а это могло стать проблемой. Он был бухой. Совершенно бухой.

Это было очень приятно.

Блэйлок рассмеялся и упал на пол.

— Не могу поверить, что ты сделал меня, ублюдок.

Куин взял свое пиво и слегка ударил Блэя бутылкой по ноге.

— Прости, здоровяк. Но ты смотрелся отстойно.

Джон подпер голову рукой, наслаждаясь приятным ощущением беззаботности и расслабленности. Он так давно пребывал в постоянном раздражении, что уже и забыл каково это — просто расслабляться.

Усмехнувшись, Блэй посмотрел на него.

— Ну, конечно, молчаливый силач, который сидит там, надирает задницы лучше всех. Ненавижу тебя, знаешь об этом?

Джон улыбнулся и жестом послал Блэя куда подальше. Сидевшие на полу рассмеялись. В это же время подал голос Блэкберри.

Ответил Куин. Произнес кучу «ага». Повесил трубку.

— Черт… Лэш какое-то время не вернется. Такое впечатление, что ты, — парень посмотрел на Джона, — напугал его до усрачки.

— Блин, этот парнишка всегда был кретином, — сказал Блэй.

— В точку.

Какое-то время они просто молчали, прислушиваясь к «Nasty» Too Short. А потом на лице у Куина появилось напряженное выражение.

Его глаза, один голубой, другой зеленый, сузились.

— Эй, Блэй… ну и как оно было?

Блэй закатил глаза.

— Проиграть тебе в «sKillerz»? Настоящее кайфоломово, спасибо тебе большое.

— Ты знаешь, я не том спрашиваю.

Чертыхнувшись, Блэй потянулся к маленькому холодильнику, достал новое пиво и со скрежетом открыл его. Парень выдул уже семь, но казался трезвым, как никогда. Конечно, он съел еще четыре БигМака из МакДональдса, две большие упаковки картошки фри, два вишневых пирога и выпил шоколадный молочный коктейль. Плюс пакет «Ruffles».

— Блэй? Расскажи… Как это происходило?

Блэйлок глотнул из бутылки и с трудом проглотил пиво.

— Никак.

— Пошел. Ты.

— Окей, хорошо. — Блэйлок сделал еще глоток. — Мне… эх, мне хотелось умереть, понятно? Я был уверен, что так оно и случится. Потом я… Ну, ты знаешь. — Он откашлялся. — Я… эмм, взял ее вену. Но после стало только хуже. Намного хуже.

— Чья это была вена?

— Джейсим.

— Уау. Она горячая штучка.

— Неважно.

Блэй наклонился в бок, схватил свою толстовку и бросил ее поверх бедер. Словно у него там было что-то такое, что стоило бы прикрыть.

Куин проследил за этим движением. То же самое сделал и Джон.

— Ты переспал с ней, Блэй?

— Нет! Поверь мне, когда наступает превращение, секс — это последнее, что у тебя на уме.

— Но я слышал, что после…

— Нет, я не делал этого с ней.

— Окей, ну и хорошо. — Но одно было совершенно очевидно: Куин думал, что его приятель спятил. — А что насчет изменения? Как это?

— Я… я развалился на куски, а потом снова собрался в единое целое. — Блэй сделал глубокий глоток. — Вот и все.

Куин размял свои маленькие руки, потом сжал их в кулаки.

— Ты чувствуешь себя иначе?

— Да.

— Как?

— Господи, Куин…

— Что тебе скрывать? Нам всем предстоит пройти через это. В смысле… Черт, Джон, ну ты же тоже должен хотеть знать это?

Джон посмотрел на Блэя и кивнул, чертовски надеясь, что эти двое не перестанут разговаривать.

В повисшей тишине Блэйлок вытянул ноги вперед. Через новые синие джинсы было видно, как сократились и расслабились мускулы на мощных бедрах.

— Ну и как теперь ты себя чувствуешь? — Не отставал Куин.

— Самим собой. Только… ну, не знаю. Намного сильнее.

— Миииило, — рассмеялся Куин. — Не могу дождаться.

Глаза Куина поднялись.

— Это не то, чего стоило бы с радостью ждать. Поверь мне.

Куин покачал головой.