Мышонка, вопреки традициям, похоронили за стеной замка. Без ласкового друга лорду стало одиноко, ему принесли нового щенка, но Раял отдал его младшему брату Хагсону. Мышонок был незаменим.

В какой-то день, когда он увидел на псарне похожего щенка, ещё совсем маленького, слеповатого и пищащего, лорд расплакался и пробрался за стены замка, чтобы навестить друга. Удивлению не было предела, когда из-под земли выкопался его любимый Мышонок! Он был весь в глине, в его ранах ползали какие-то червяки, его глаза, кажется, отсутствовали. Но он вилял хвостом, где в некоторых местах виднелись кости, радостно прыгал на хозяина, чтобы обняться, и приносил палку. Вместе со своим другом лорд вернулся домой, и там начался кошмар.

Леди-мать семейства кричала и падала в обморок, отец ударил Мышонка мечом, проткнув насквозь, но тот только вновь подбежал к вскрикнувшему Раялу и запрыгал вокруг него. Что было дальше, Глейгрим помнил плохо. В памяти осталось лишь то, что тогда явилась тётка его отца, которая уже была, как говорили, не в себе.

Она попросила юного лорда попрощаться с псом и отпустить его. «Здесь ему не место» – так пожилая леди Глейгрим сказала в тот день.

Им дали время проститься.

Чуть позже, пока родители Раяла приходили в себя, бабушка позвала его поговорить.

Она рассказала, что Глейгримы – древний род, они, как и другие Великие Династии, обладают своими способностями. Дар Глейгримов в том, что они способны давать жизнь мертвецам, на короткий или долгий срок – зависит от лорда.

Маленький Раял обрадовался – он сможет вернуть своих животных и друзей, если те погибнут, однако его прародительница пояснила, что возвращается лишь тело. И оно будет делать всё, что хочется лорду, который его призвал, не более того. Благодаря этому дару их Династия побеждала в войнах и охраняла свои территории, пока всё это не было забыто.

– Я была ещё совсем юной, мне едва исполнилось одиннадцать, когда мой старший брат погиб, – делилась с внуком леди Глейгрим. – Я провела у его тела долгие часы, рыдая и прося прощения. Я очень хотела извиниться, уж и не помню за что. И мой брат ожил. Когда я захотела, чтобы он обнял меня, он обнял, когда я попросила простить меня – он простил. Когда я сказала, что теперь мне спокойно и я могу отпустить его, – он вернулся на своё место.

– Но мой Мышонок вилял мне хвостом и хотел остаться со мной. Он меня любит.

– Мышонок умер, мой милый, ты смог вернуть лишь его тело. Он будет делать то, что ты захочешь, но жизни в нём нет.

– Тогда я хочу, чтобы он был рядом. Хотя бы так. Хотя бы таким!

– Запомни, Раял, в мире нет человека несчастнее, чем тот, кто предпочтёт общество безвольного мертвеца, лишь бы не переживать горечь утраты. Отпусти Мышонка. Твой дар совсем не для этого…

И почему он забыл Мышонка?

Его леди-мать билась в истерике, отец седел на глазах, братец плакал, люди шарахались от его друга… Наследник Глейгримов выбросил плохое из головы и запрещал себе вспоминать. Он не хотел травмировать родных и себя, не хотел причинять боль семье. Наверное, тогда же он начал учиться держать под контролем свои чувства и не позволять никаких вольностей. Терпеть и оставаться спокойным, что бы ни случилось. До сегодняшнего дня.

– Мекул, скажи, что ты чувствуешь?

Мертвец молчал. Он не знал, что ответить, потому как сам Раял не мог понять, чего он хочет на самом деле.

Тогда он пошёл на отчаянный шаг и пожелал, чтобы его друг встал и попрыгал, не оповещая вслух о своих желаниях. Бывший лорд Силверкнайф исполнил пожелание поднявшего его Глейгрима, и Раял опечаленно вздохнул.

– Мой печальный лорд, я останусь с тобой, не бойся.

Юноша-правитель понимал, что это обман и погибший герой говорит и делает то, чего хочется Раялу. В первую очередь требовалось переубедить себя.

– Это неверное решение. Живые должны быть с живыми, а мёртвые – с мёртвыми. Я не могу взять тебя с собой, как бы ни хотел.

– Никто не узнает, – отозвались голосом Мекула мысли Раяла.

– Мой дорогой друг, – Глейгрим собрался с силами, – я не забуду тебя и всё, что ты сделал для меня. Надеюсь, ты простишь меня и… Как бы мне ни хотелось продолжать наслаждаться твоим обществом, я отпускаю тебя.

Лорд Силверкнайф послушно покинул своего друга, вернулся на место, улёгся и вновь перестал подавать признаки жизни. Раяла всё ещё терзали сомнения, действительно ли всё так, как он только что видел, или плохое самочувствие дало о себе знать.

Если же всё, что случилось, и то, о чём он вспомнил, – правда, то теперь он знает, для чего ему дан этот странный дар и что с ним делать.

– Милорд, как вы? – Кажется, он слишком долго просидел у погибших.

Его рыцарь, сир Тиар, был взволнован состоянием своего правителя. И не только он – воины и командующие держались чуть поодаль, но каждый пытался разглядеть побольше, и, когда Раял решил встать и пошатнулся, к нему ринулась толпа из жаждущих помочь своему лорду.

– Устал, сир Тиар. Устал и опечален смертью моего молочного брата. Нет, не надо слов, нового вы мне ничего не скажете, а от выражений сожаления и заверений, что это моя последняя потеря, легче не станет никому из нас. Вы не способны оградить меня от потерь, а я не смогу сдержать слова, что перестану грустить и вскоре всё забуду. Такая боль никогда не забывается полностью, но стирается временем и другой болью. Тускнеет.

– Милорд… – Похоже, Раял испортил долгую и подготовленную речь, и не только своему рыцарю. Люди вокруг молчали.

– Отправьте тела лордов в их замки, а рыцарей – в храм Тринадцати в Вечном Городе, – упомянутый город окружал Этернитифелл, – остальных, к сожалению, мы закопаем здесь.

– Милорд, быстрее и правильнее будет сжечь тела. – Советник Дгерас всегда давал хорошие советы. Но не в этот раз.

– Нет. На моей земле моих людей, да и врагов, сжигать не будут. Пусть они находят свой покой в земле до тех пор, пока не придёт их час.

Его люди переглядывались. Шёпот был совсем тихим, несложно было догадаться, что они обсуждают странности в поведении и словах своего лорда.

– А теперь я хочу поговорить со своими командующими и сирами. Прошу всех следовать за мной в зал, – в отбитом замке было множество преимуществ. Его стены позволяли обороняться и днём, и ночью, залы, пусть и разграбленные Флеймами, были с крышей и меньше пропускали звук и дождь, нежели шатры. А запасы, которые не смогли забрать себе враги, если не промокли ранее, то послужат достаточным источником питания для восстановления сил, и ещё ненадолго. Даже такая непродолжительная передышка могла повлиять на исход следующей битвы.

– Флеймы почти отброшены с наших земель – в их распоряжении остался один ключевой замок – Мунфелл, вместе со своей территорией. И два не очень важных в плане расположения городка с их замками. – Сир Тиар расстелил карту и отмечал деревянными фигурками местоположения войск Глейгримов и их врагов.