«Как странно, – пронеслось в голове. – Он мог бы стать моим, а запах и ощущения были бы родными».

Она бы к ним привыкла, видела бы и чувствовала каждый день, улавливала бы все изменения и вариации, а со временем превратилась бы в другую Нэт. Постепенно она стала бы частью его, а он – частью ее. Чудесный выход из положения, но уж очень жестокий.

– Нэт, – отозвался Эсром.

Она нехотя отпустила его. Ковбой открыл кабину, и Нэт, легко забравшись наверх, примостилась около дочерей. Эсром захлопнул за ней дверцу, обежал вокруг машины и сел за руль. Всю дорогу, пока ехали до его дома, оба не проронили ни слова. Нэт гладила через одеяльце животик Сэди. Саманта радостно болтала о снеге. Лидди с немым восторгом смотрела в окно. Когда добрались до места, дом, в котором жил Эсром, показался еще более жалким, чем во время первого визита. Изъеденные эрозией кирпичи разрушались просто на глазах, и красноватая крошка падала в снег. Эсром поставил пикап под пологий навес.

– Девочки, – объявила Нэт, пытаясь развернуться к дочерям в тесной кабине. – Мистер Эсром отвезет вас в охотничий домик, а мне придется задержаться в городе. Я очень хотела бы поехать с вами, но никак не могу.

Саманта удивленно уставилась на мать. Через минуту и Лидди оторвалась от созерцания окрестностей.

– Мама, я хочу, чтобы ты поехала с нами.

– Не могу, родная, – повторила Нэт. – Но вас ожидает очень приятное путешествие с мистером Эсромом. Вы же будете его слушаться?

– Да, – согласилась Лидди.

– Мы и Сэди с собой берем? – сделала большие глаза Саманта.

Нэт начала бить нервная дрожь.

– Да, и Сэди, но это ненадолго.

Она поцеловала каждую в щечку. Слезы застилали глаза. Нэт перевела взгляд на Эсрома:

– Позаботься о девочках.

– Конечно, я буду беречь их, как золото.

Он передал ей ключи от зеленой машины. Крепко сжав их в ладони, Нэт выпрыгнула из кабины и отошла в сторону. Она не сводила глаз с Саманты и Лидди, с профиля Эсрома, пока пикап, ревя и грохоча, не скрылся за поворотом.

Пол

Сначала отпустили водителя «Понтиака», затем медсестру. Пол сидел в углу комнаты на складном стуле и видел, как они уходят. Теперь он разглядывал очередную партию вышедших из душа мужчин. Из разговоров стало понято, что это ребята из поисковой команды. В их задачу входило бегом ворваться на реакторный уровень, найти тело Сидорского и бегом умчаться обратно, оставив его на месте. За тридцать пять секунд, проведенные на месте взрыва, они получили годовую норму радиационного излучения. Один из парней рассказывал, как обнаружил несчастного оператора.

– Я тоже его видел, – поделился другой. – Но не понял, подумал, что какое-то тряпье висит.

Следующей задачей было извлечь тело Сидорского. Собрали операторов со всей испытательной станции. С помощью крюков они, сменяя друг друга, стянули мертвеца вниз и уложили на огромные носилки. Существовал риск, что, если они напортачат, труп упадет в реактор и это снова приведет к сверхкритической реакции.

Услышав такое, Пол содрогнулся. Он все сделал правильно, отослав семью из города, хотя его и терзали мысли, что таким образом он как бы добровольно отдал Нэт другому мужчине. Когда Пол представлял, как Эсром, будто на пикник, везет куда-то в глушь его жену и дочерей, он испытывал не только душевную, но и настоящую физическую боль. Он не мог спокойно сидеть, не мог ни на чем сосредоточить внимание. Ему обязательно нужно было двигаться, хотя бы постукивать ногой по металлической ножке стула. Беспокойные руки не находили себе места, голова то и дело нервно подергивалась. Неконтролируемые телодвижения отчасти помогали обрести хоть какое-то, пусть хлипкое, но равновесие. Казалось, что по спине и плечам ползают тысячи невидимых насекомых. И только если постоянно шевелиться, можно на пару секунд унять противный зуд. Потом все начиналось снова. Еще две секунды Пол, сцепив зубы, терпел, и опять какая-то часть его тела приходила в движение.

Из головы не выходил Вебб: не столько изуродованное лицо, которое Пол детально рассмотрел в машине скорой помощи, сколько беспомощное тело на бетонном полу, обнаруженное на реакторном уровне. Страшная картина все еще стояла перед глазами: человек со стоном переворачивается, приподнимается и тянет руку к чему-то эфемерному, несуществующему, чего уже не может увидеть. Одежда пристала к телу, как папиросная бумага, как подарочная обертка, в которую его завернули к празднику. Вебб был жив, хотя и выглядел ужасно, пусть даже это был последний вздох, предшествующий смерти. А затем – скорая помощь, медсестра, набирающая номер на дисковом циферблате, и обваренное лицо Вебба, которое, казалось, в любую секунду может сползти, обнажив кости. Двадцатилетний добряк Веббси! Какая утрата!

Мерзкое ощущение усиливалось, давило на плечи – медленно, но неуклонно. Он старался не двигаться, пока гигантский кулак не сжал легкие. Терпеть больше не было сил. Пол резко передернул плечами и судорожно заерзал на стуле. На мгновение полегчало, и он обмяк, можно сказать, расслабился.

Когда Нэт ворвалась в комнату, он никак не отреагировал – ему показалось, что это галлюцинация. Не пошевелился и тогда, когда жена, заприметив его под стенкой на стуле, бросилась к нему со всех ног. Сбитый с толку, он сидел, как истукан. А она продолжала выкрикивать его имя. Следующее, что он осознал, – любимые руки обвивают плечи. Нэт покрывала поцелуями его лоб, щеки, плечи… Губы, словно бабочки, порхали по коже. Он в изумлении смотрел на нее, а Нэт, присев на корточки, приглаживала его непослушные волосы.

– Ты здесь, – пробормотал он.

В тот же миг весь мир изменился.

– У тебя больной вид, – отметила Нэт.

– Мэм! – окликнули ее сзади.

К женщине, размахивая руками, бежал встревоженный доктор. Нэт повернула голову, все еще прижимаясь щекой ко лбу Пола. Она смерила врача таким взглядом, как будто не понимала, откуда человек в белом вообще взялся и какое отношение он имеет ко всему происходящему.

– Тебе нельзя здесь находиться, – прошептал Пол. – Ты не должна приближаться ко мне. Тебе лучше уехать.

Жена отрицательно покачала головой и прижалась к нему еще теснее.

– Мэм! – Врач был в бешенстве. – Мэм! Здесь закрытая зона, а этот мужчина еще не прошел дезактивацию.

Нэт выпрямилась, сжав руку Пола в своих ладонях:

– Извините, но он едет со мной.

Врач был чрезвычайно раздражен. Выставив в ее сторону указательный палец, он едва не подпрыгивал на месте.

– Вы схватились за его руку! Руки – наиболее зараженные части человеческого тела. Мэм! Хотите, я покажу на дозиметре, что вы наделали? Вы увидите…

– Мне все равно, – отрезала Нэт.

Она дернула Пола за руку, и тот, абсолютно ошеломленный, поднялся со стула.

– Мы уходим, – объявила женщина и поволокла мужа к выходу.