— Тогда иди. Постараюсь как можно скорее прийти ей на помощь.

— Трактирщик…

Он уже думал о том, как помочь Танцовщице, но, услышав мой голос, круто обернулся:

— Что?

— Неужели Чистильщик причинит ей еще больше боли?

— Нет. И все же его помощь может оказаться не совсем такой, какая ей сейчас требуется.

Я побежала, сгорая от стыда и сожаления. Надо было ни на шаг не отходить от Танцовщицы! Я ведь могла не покидать ее. Зато сейчас я выполняю поручение, данное мне двумя богами… Танцовщица хотела того же. Так и надо думать. Она хотела того же!

От безымянной таверны я быстро добралась до Песчаной улицы. От квартала пивоваров ее отделяло всего несколько улиц, застроенных жилыми домами. Когда-то на Песчаной улице помещались красильни, а потом они переехали на восточную окраину Медных Холмов. Некоторые огромные старые здания переделали под каретные сараи и конюшни. В других теперь были лесоторговые склады и хранилища прочих крупных товаров.

За складами начиналась Песчаная улица; там селились сапожники, портные, ткачи и шерстобиты. Текстильная биржа, в отличие от многих цеховых построек в Медных Холмах, как, впрочем, и в Калимпуре, могла похвастать близостью к своим истокам. Правда, внутрь я еще ни разу не заходила. Когда мы с Танцовщицей осматривали город, то нарочно держались подальше от Текстильной биржи, чтобы меня не заметили раньше времени. Танцовщица показала мне биржу лишь издалека.

Фасад был облицован гранитными плитами, украшенными резьбой. По бокам лестницы я увидела мраморные тюки шерсти и валяльную бочку. Кто-то посадил в бочку цветы, хотя сейчас от них остались лишь разросшиеся корни да мертвые листья. С крыши, загораживая центральные окна, свисал флаг Медных Холмов. На нем был изображен герб города — медный щит, поделенный на четыре части, с короной и кораблем. Вспомнив, чему меня учили на Гранатовом дворе, я подыскала нужные слова: щит рассечен на четыре прямоугольных поля. В первом золотом поле изображена корона, венчающая корабль на море.

Интересно, почему после падения Правителя не убрали корону?

У дверей, на верхнем пролете, стояли два стражника в таких же плохо сшитых кожаных доспехах, как и болван, охранявший казну. Правда, у здешних стражников в руках были копья. Один из них преградил мне путь:

— Сюда нельзя, мальчик. Особенно в маске. И потом, правители сейчас заняты.

Здесь мне вряд ли удалось бы завязать драку.

— Они сами посылали за мной!

— А теперь отсылают прочь.

Стражники захихикали.

— Меня очень хотел видеть Федеро.

Смех прекратился. Копьеносцы прищурились.

— Ты уверен, что он хочет увидеть именно тебя? Беседа с ним вряд ли доставит тебе радость!

Я подумала, что с удовольствием скормила бы болванов Бескожему, но сдержала растущее раздражение.

— Я ничего не узнаю, пока не войду.

Стражник отступил на шаг и ударил кулаком по двери, украшенной витражами. На витражах изображались все стадии производства войлока. Из-за двери высунулся пожилой конторский служащий с кислым выражением лица.

Стражник показал на меня:

— Мальчишка уверяет, что за ним посылал Федеро!

Служащий оглядел меня с ног до головы.

— Не помню, чтобы мы посылали за малолетним наемным убийцей. Наверное, твое место на улице Лобскаус, среди музыкальных залов.

Я приподняла покрывало и ткнула пальцем в шрамы на щеках.

— Прости мою ошибку! — воскликнул служащий. — Вижу, слухи о твоем прибытии не были преувеличены.

— Спасибо, — сладким голосом сказала я охраннику.

Черный костюм был хорош для Калимпуры, где никто не удивлялся самым необычным одеждам. В Медных Холмах маскарадные костюмы носили только на сцене, и я выглядела странно, если не сказать больше. Особенно не в чести были всевозможные маски и покрывала.

Очутившись в здании биржи, я поняла, что скрываться больше нет смысла. Скомкав покрывало, я сунула его в мешочек.

Когда-то здесь была величественная прихожая. Теперь ее поделили на квадраты и в каждом квадрате поставили письменный стол и шкафчик. Висящие на стенах портреты бывших президентов биржи завесили графиками. Туда-сюда сновали люди с бумагами в руках; кто-то старательно скреб по бумаге пером. Конторские служащие тихо переговаривались, сбившись в кучки по двое или по трое. Правитель пал, но цехами, торговлей и таможней по-прежнему надо было управлять.

— Как видишь, — сказал мой провожатый, — дел у нас хватает. Здесь же взимают налоги и выплачивают гонорары. Здесь же принимают жалобщиков… Прошу, следуй за мной!

Мы зашагали куда-то длинными, извилистыми коридорами. Я потеряла счет бесконечным поворотам. Здесь было очень шумно; как ни странно, биржа напомнила мне подземелья с их шорохами, шепотами и отдаленным эхо. Мы поднялись по величественной лестнице и очутились в зале, где в основном хранили разные документы; к большим стопам бумаги или свиткам пергамента были приколоты записочки с названиями. Вдали от того места, где занимались налогами, стало гораздо тише.

Наверху лестницы клерк остановился.

— Значит, ты — та самая девица! — Он едва удержался, чтобы не цокнуть языком. — А я — господин Наст.

— Наст, меня зовут Зелёная. Запомни: Зелёная!

— Запомнил. А меня зовут господин Наст. — Его улыбка напоминала еще одну морщину. — Надеюсь, мы с тобой станем близкими друзьями.

Услышав такое, я не могла не рассмеяться.

Идя следом за господином Настом по коридору, я видела по обе стороны комнаты, в которых работали люди. Я насчитала нескольких женщин, но в основном делами занимались крепкие мужчины среднего возраста. В простенках между дверями также стояли шкафчики с бумагами. Большая дверь в конце коридора, как и входная дверь, была украшена витражами с изображением различных стадий валяния. Из-за двери слышались резкие голоса. Там кто-то спорил.

Наст громко постучал.

— Мы заняты! — отозвался голос из-за двери.

— Пришла девица Зелёная, — ответил Наст.

Наступило молчание. Позади меня шум в коридоре затих. Я оглянулась. Изо всех дверей высовывались любопытные. Какая-то молодая женщина с целой кипой документов зажимала себе рот ладонью.

— Входи, — разрешил Наст. — Желаю удачи, юная особа!

Я толкнула дверь и вошла, готовясь снова предстать перед Федеро.

В зале за витражной дверью сидели пятеро. Первым делом я не спеша огляделась, ища оружие, неприязненные взгляды, запасные выходы. На время я снова стала Лилейным Клинком и готовилась к работе. Потом я натолкнулась на пристальный взгляд Федеро и снова стала девочкой под гранатовым деревом, которая с тоской смотрит на ворота и ждет, когда вернется ее тайный друг.