Я склонился над ним с бокалом виски:

— Вот, выпей это. — Я поднес бокал к его губам.

Верзила медленно выпил. Он посмотрел на нас тупым взглядом.

Макси заботливо спросил:

— Как себя чувствуешь, парень?

Мы стояли, глядя, как мутнеют его глаза. Потом он уснул.

Я перетащил его за ноги и бросил к остальным.

— Там какой-то маленький ублюдок говорит, что хочет видеть Теспуса, — заявил Косой.

— Угости его выпивкой и уложи спать, — распорядился Макси.

— Паренек умный. Он увидел этих спящих ублюдков в комнате и сказал, что ему не хочется спать. Парень соображает.

— Ладно, — сказал Макси. — Веди его сюда.

В комнату с улыбкой вошел стройный симпатичный паренек с мальчишеским лицом.

— Привет, ребята, — произнес он.

Паренек непринужденно сел, перекинув ногу через подлокотник кресла, достал пачку «Лаки страйк» и предложил нам. Мы отказались от угощения. Он вел себя спокойно и естественно, не так, как те большие грубые ублюдки, которые весь день вламывались к нам в комнату. Он сидел, улыбаясь и покачивая ногой, словно у себя дома.

Макс сказал:

— Ладно, парень, мы заняты. Что тебе нужно?

— Где Теспус?

— Слушай, приятель, мы здесь задаем вопросы, — осадил его Макс.

Парень с улыбкой повторил:

— Где этот недоумок Теспус?

Есть люди, которые везде чувствуют себя в своей тарелке, и как раз такой человек находился перед нами. Он всегда и всюду свой, на улице и дома. Парень, болтающийся тут и там. Умник и всезнайка. Он мог быть итальянским умником с Малберри-стрит, еврейским умником с Деланси-стрит или, как этот парнишка, типичным ирландским умником с Десятой авеню.

Макси начал раздражаться:

— Поди-ка сюда.

Он открыл дверь в соседнюю комнату. Парень просунул в нее голову и присвистнул:

— Господи Иисусе.

Сцена произвела на него впечатление.

Парень вернулся в свое кресло и сказал:

— Меня выкинули из моего здания, потом я походил по улицам и посмотрел, что там творится. — Он с улыбкой продолжал: — Там идет бойня. Головы трещат, как яйца. Все лифты в домах стоят. Нигде нет ни охраны, ни штрейкбрехеров. Профсоюз практически выиграл забастовку. — Парень продолжал улыбаться, показывая свои зубы. Он знал, что они у него чистые и белые. Он выпустил кольцо дыма. — Я пришел с соседней территории, из владений Оуни.

— С Десятой авеню? — спросил я.

— Нет, с Одиннадцатой. Я знаю, кто вы, ребята.

— И что? — спросил я.

— Я понял, кто взял в руки эту забастовку. Синдикат, — заключил он со своей неугасающей улыбкой.

— У тебя ушки на макушке. Ты знаешь, что к чему, — сказал Макси.

— Да, я летаю тут и там, — беспечно признал парень.

— А если я выброшу тебя в окно, ты тоже полетишь? — съязвил Макси.

— В этом нет необходимости. Я могу вам помочь.

— Ты можешь нам помочь? — повторил Макс. — Как?

Парень пожал плечами:

— Как хотите.

— Что ты можешь для нас сделать? — спросил Макси. — Нам не нужна помощь. Мы и так справляемся. Мы выигрываем забастовку.

— Ну, не знаю. — Парень опять пожал плечами. — Просто если я могу быть чем-то полезен, то с удовольствием вам помогу.

Пришел Косой:

— Как насчет того, чтобы пожрать? Кто-нибудь ел сегодня?

Мы все вдруг почувствовали, что зверски проголодались.

— Хотите, я схожу за сандвичами к Линди или куда-нибудь еще? — вызвался парень.

— Ты никуда отсюда не пойдешь, — возразил Макс.

— Ладно, как скажете. — Он поудобней устроился в кресле.

— Меня что-то тянет на креплак,[30]— сказал Патси.

— Ладно, возьмем креплак. Косой, сбегай к Раппопорту и скажи ему, чтобы сделал нам креплак побольше и посытнее — с сыром, картофелем и всем прочим. — Макс протянул Косому десятку.

Я перешел в приемную и сел за стол. Через некоторое время меня начали раздражать лежавшие кругом люди. Я взял одного за ноги и перетащил в другую комнату.

— Вы хотите убрать этих ублюдков из приемной? — спросил парень с Одиннадцатой авеню.

— Да, они меня раздражают.

— Я займусь этим, — энергично предложил парень.

— Ладно, помоги мамочке.

Я с одобрением смотрел, как легко он перетаскивал спящие тела в другую комнату. Потом парнишка нашел метлу и стал подметать помещение.

Он закончил работу и отнес метлу во внутренний офис. Мне показалось, что парень задерживается там слишком долго. Я подкрался, быстро открыл дверь и вошел в комнату. Он стоял на коленях на полу и обшаривал карманы спящих.

Оглянувшись, парнишка улыбнулся мне и продолжал свое занятие. Мое присутствие его нисколько не смутило. Я стоял, куря сигару и глядя на него. Он закончил работу, отряхнул брюки и пересчитал деньги.

— Сколько там? — спросил я.

— Сто десять долларов и сорок центов. — Парень отсчитал пятьдесят пять долларов и двадцать центов и протянул мне.

— Там есть еще трое ребят. Не хочешь поделиться с ними?

Он улыбнулся:

— Зачем, приятель? Это касается только нас. Они тут ни при чем.

— А если бы я не поймал тебя за этим делом, ты бы все оставил себе?

Он улыбнулся:

— Конечно, а ты разве нет?

Я покачал головой и усмехнулся:

— Ладно, парень, забирай все себе.

— А ты не хочешь взять?

— Нет, это все твое.

Он спокойно сказал:

— Ладно, спасибо, приятель.

— Эти ребята, — я ткнул ногой в спящих, — все твои друзья, разве нет?

— Нет, я просто работал с ними.

— Вы всегда занимаетесь только этим — штрейкбрехерством?

— По большей части. Бывают иногда дела, связанные с разводом.

— Все сгодится, чтобы заработать свой честный доллар.

— Верно, — засмеялся он. — Ради денег эти ублюдки, — парень кивнул на лежавшие на полу тела, — готовы продать собственную бабушку.

— И все агентства так работают?

— Да, везде полно дерьма. Я побывал в разных местах. Они берутся за любые дела, начиная с воровства и кончая убийством. Мы частенько следили и за крупными компаниями.