Следующие пять дней прошли под девизом "Когда эти сволочи закончатся?". Нас атаковали днём и ночью. Демики и преподы держали оборону, периодически устраивая контратаки за пределами базы, профессура ковала оружие, Сосискин матерился, я скрипела зубами от бессилия. Увы, у меня в руках ещё ложка плохо держалась. Когда я попыталась дать очередь из магиямета, меня банально отнесло в сугроб. Хорошо, никто из молодняка не видел мой конфуз. Зато это увидел Дракон и чуть не разорвал меня в клочья за то, что я посмела высунуть свой нос на улицу.

Шестое утро нас встретило тишиной, которая продержалась до наступления сумерек. Но стоило в небе зажечься первой звезде, как на нас с воздуха напали птеродактили, весьма нехило плюющиеся ядовитой слюной, разъедающей даже камень. Как они смогли прорваться через защиту, не пропускающую никого из живых, думать было некогда. Забор рухнул, и на нас ринулось полчище хрен поймёшь кого, не до классификации мне тогда было.

Если бы не драконы, сомневаюсь, что от нас тогда бы остались хоть рожки да ножки. Они поливали противника огнём, не давая ему приблизиться к мягкотелым существам, засевшим у них за спинами. Но все равно, нет-нет, да какая-нибудь клыкасто-зубастая тварь прорывалась сквозь кольцо ревущего пламени. Сколько это продолжалось, не знаю, но драконы стали выдыхаться, а монстры и не думали кончаться, нас брали измором. Вдруг я услышала взрыв, и на моих глазах дом взлетел на воздух и осыпался грудой осколков. Все замерли, и в тишине прозвучало мое сакраментальное:

– Какой мудак это сделал?

– Дорогая, я тоже рад тебя видеть, – вражеские солдаты расступились, и верхом на устрашающего вида мохнатой зверюге перед моим взбешенным взглядом предстал единственный и неповторимый Наместник Тьмы на земле, его гадское величество Скелифигурр, чтоб ему всю жизнь энурезом маяться!

Глава 27Нежданный гость – хуже Гагарина

(Марсианская народная поговорка)

Спрыгнув с коняшки повышенной волосатости, главный засранец вальяжной походкой сытого кота направился в нашу сторону.

– А хорош, стервец, – томно закатила глазки женская сущность, и я вынуждена была с ней согласится.

Но потом вспомнила, что Скелетон вроде как враг, и моментом набычилась.

– Вот мы и встретились, таинственная варрла, – поигрывая плёткой, 'порадовал' враг номер один.

– Аха, давно не виделись, амиго, счастлива, караул как, – застенчиво шаркаю ножкой в ответ. Чем обязана визиту?- уж если вести светские беседы, так уж по полной.

– Ну, я же обещал, плутовка, что мы с тобой обязательно увидимся, правда, на тебе слишком много одежды, да и на лице и…

Не дожидаясь окончания фразы, я, не иначе как с перепугу, опустила на его начищенный сапог валенок 45 размера в блестящей колоше и прошипела, как огнетушитель:

– Только попробуй сказать, что на мне иллюзия, жало вырву и сожрать заставлю, драгоценный.

– А что мне за это будет?

– Не, вы видали, он ещё и торгуется, – зачесались кулаки, а я усилием воли подавила желание съездить ему по идеальной мордофеле и процедила:

– Останешься с языком, владение иностранным не гарантирую.

Мы стояли друг напротив друга и играли в гляделки, народ застыл в непонятках, из которых их вывел трескучий голосок Сосискина:

– Я таки дико извиняюсь, но что такой уважаемый человек забыл в нашем суровом краю, где дрова выдают по талонам?

– Пришёл добивать, – рыкнул Владыка и сделал попытку хвостом убрать меня с траектории удара.

Наместник оказался проворнее. Мигом подскочил ко мне, стянул с моей озябшей руки варежку, галантно поцеловав покрасневшую от мороза ладошку, осчастливил:

– Мне неинтересно сражаться с обессиленными противниками, и я не убиваю умных женщин, а предпочитаю их завоёвывать.

Где он предпочитает их завоёвывать, было понятно по его самодовольной ухмылке и похотливо заблестевшим глазкам.

– Злодей с принципами, уважаю!- вылезло вперёд ехидство.

– Вот если бы у тебя ещё была психологическая травма, так я вообще бы в тебя влюбилась, – добавляю от себя.

Судя по его обалдевшим глазам, он не был знаком с трудами старика Фрейда. Пришлось пояснить:

– Все комплексы родом из детства. Может, тебя папа в детстве ремешком порол или соседская девочка высмеивала? – Нет? Тогда с чего у тебя мания величия-то образовалась…

Народ прибывал в шоке, я же несла ахинею и молилась, чтобы Кабан догадался раздать всем амулеты. Ну не верилось мне, что вражина пришёл чисто поболтать, да и супостаты потихоньку продвигались вперёд, беря нас в окружение. Неизвестность начала нервировать, и я повторно задала свой вопрос, только теперь уже совсем в невежливой форме:

– Какого хрена ты припёрся, порушил мою лубяную избушку, а теперь оголяешь мне невроз?

– Хотел пригласить тебя в гости, – с этими словами мерзавец схватил меня в охапку и шагнул в открывшийся перед ним портал.

Последнее, что помню, вопль Сосискина:

– Я тебя, падла корюзлая, с того света достану, если с ней что-нибудь случится, ублюдок.

Очнулась моя душенька в классическом логове фэнтезийного злодея. Багровые шторы, багровое покрывало, шёлковое, естественно, багровые обои, затянутое бордовой тканью зеркало, чадящие свечи, горящий камин, на полку которого, небрежно попивая багровое винишко из высокого бокала, облокотился потрясающий мужик в виде Темного Властелина. Штаны в обтяжку, чтоб весь суповой набор видно было, кожаная жилетка на голое тело, мускулистая грудь с болтающейся на ней подвеской. Меня аж замутило от такого великолепия. Даже сразу и не могла сообразить, чего мне больше хочется: плюнуть на пол или съесть солёный огурец.

– Мать, а ты вообще-то голая, – нервно хихикнула нравственность, когда я собралась встать и высказать свое 'фи'.

– Сосискин убьёт за потерю кальсон с начёсом и тёплого белья, – заскулил опыт общения со скрягой мирового масштаба, отчётливо почувствовавший занесённую над ним карающую лапу. Думать, что будет за утрату казённого имущества в виде верхней одежды, бедолаге было страшно.

Заметив мои телодвижения, похититель поставил бокал и незамедлительно переместился ко мне в постель.

– Прости, я не знал, что ты так переносишь переходы, – мурлыкнул гад и приложился к моей щёчке.

– Стакан налить надо было, – сердито соплю в ответ и отодвигаюсь от греха подальше. Чего уж тут скрывать, бередит он мне душу, и не только ее, мерзавец. Сама не понимаю, что со мной творится, с одной стороны, меня колотит от страха, с другой стороны, я его хочу до трясучки.

– Не иначе как колдует, поганец, – авторитетно заявляет мозг и намекает, что неплохо бы связаться с Эдиком и передать на базу, что со мной пока все в порядке, и заодно узнать, как там у них дела.