атаке или обороне, это было разрешение на убийство. Поэтому за произнесением этого рокового слова последовало гробовое молчание. Слышался лишь легкий шум крыльев паривших в высоте птиц, с опущенными головами и вытянутыми шеями, как бы тоже наблюдавших с интересом за происходящим внизу. Это были коршуны, чуявшие пролившуюся кровь.

И снова раздался поддразнивающий смех орла, из густоты темного леса ему ответил зловещий свист совы, звуки, удивительно походящие к случаю. Несмотря на все эти крики, предвещавшие, казалось, смерть, противники снова сошлись, и их скрещенные шпаги зазвенели с такой силой, что белая сова и коршуны в испуге замолкли.

Хотя бой велся с ожесточением, противники сохраняли полное присутствие духа. Все их движения, немного, правда, ускоренные, выказывали удивительную выдержку и ловкость.

Если беспрерывная атака Сантандера удивляла Кернея, то его противник был немало, в свою очередь, удивлен, встречая неизменно вытянутую, прямую руку Кернея. Если бы креол мог удлинить свою шпагу на несколько футов, он не замедлил бы вонзить ее в бок ирландца, он уже два раза слегка задел его, оцарапав грудь.

Бой продолжался уже двадцать минут без малейшего результата для сражающихся. Рубашка Кернея из белоснежной стала красной, как у мясника, рукава и руки были в крови, не в его крови, а его противника. Лицо было тоже замазано кровью, брызгавшей со шпаг. У Сантандера оно имело ужасный вид. Керней, воспользовавшись удобной минутой, нанес ему удар, порезавший щеку и угрожавший оставить шрам на всю жизнь. Это послужило поводом к окончанию дуэли. Сантандер, очень дороживший своей красотой, почувствовав, что ранен в щеку, потерял совершенно самообладание. Он бросился, как сумасшедший, на своего противника и, произнеся проклятие, нанес ему удар, метя прямо в сердце. Но шпага его, вместо того чтобы пронзить сердце ирландца, уткнулась в пряжку его подтяжек, где и застряла на секунду. Тогда в первый раз Керней, согнув локоть, ударил своего противника прямо в сердце. Все ждали, что Сантандер упадет мертвый, так как удар по своей силе должен был пробить его насквозь. Вместо этого шпага Кернея не только не вонзилась в тело Сантандера, но конец ее отломился, причем послышался двойной звук ломающейся стали и звон металлических звеньев. Молодой ирландец был поражен, увидев в своей руке обломок шпаги, конец которой отскочил в траву.

Надо было быть подлецом, чтобы воспользоваться этой роковой неудачей Кернея, Это, однако, не остановило Сантандера, он собрался уже напасть на безоружного противника, когда Криттенден, бросившись вперед, закричал: «Обман!» Однако его вмешательство не спасло бы жизнь ирландцу, если бы не выступил другой человек, ясно увидевший то, что уже давно заподозрил. В одну секунду у Сантандера шпага выпала из окровавленной, беспомощно повисшей руки, это было последствием меткого выстрела, последовавшего с козел одной из карет, где сидел весь окутанный теперь дымом Крис Рок.

— Подлый креол! — вскричал он вне себя от негодования, — вот же тебе за твой обман! Сорвите с него рубашку — и вы увидите, что у него надето под ней! Я прекрасно слышал звон стали!..

Сказав это, он соскочил с козел, перепрыгнул через наполненный водой ров и бросился к сражавшимся. Отстранив секундантов, он схватил Сантандера за ворот и разорвал его рубашку. Под ней оказалась не фланелевая или бумажная фуфайка, а металлический панцирь.

Глава VIII

УНИЗИТЕЛЬНАЯ КАРА

Мы не в силах описать сцены, происшедшей после этого открытия, и выражения лиц окруживших Сантандера людей. Техасец, сила которого была пропорциональна его росту, продолжал еще держать мексиканца рукой, употребляя на это так же мало усилий, как если бы держал ребенка. Под фланелевой рубашкой Сантандера виднелся панцирь, непробиваемый для шпаги. Теперь было ясно, почему он так легко шел на поединок и уложил уже двух противников, все поняли также, отчего он так тяжело упал на край рва. Трудно быть хорошим скакуном, неся на себе такую тяжесть.

Оба доктора и кучера, заметив это мошенничество, оставили кареты и подошли ближе к месту происшествия. Кучера из симпатии к Крису Року кричали: «Обман! Измена!» В Новом Орлеане даже такие люди заражаются рыцарским духом благодаря всему, что им приходится видеть вокруг. Одним словом, креол оказался покинутым всеми, даже тем, кто казался его другом, то есть его секундантом. Заметив обман, в который он был вовлечен, Дюперрон выразил ему свое презрение, назвав его подлецом. Затем, обращаясь к Кернею и Криттендену, он прибавил:

— Предлагаю вам, милостивые государи, в извинение за то, что случилось, драться со мной, где и когда вам будет угодно.

— Мы вполне удовлетворены, — заметил кентуккиец, — по крайней мере я, и надеюсь, что капитан Керней разделяет мое мнение.

— Конечно, — ответил ирландец. — Я освобождаю вас от всякой ответственности, так как вполне уверен, что вы до этой минуты не имели понятия об этой кольчуге, — сказал он, указывая на стальной панцирь своего противника.

Французский креол поблагодарил вежливо, но не без некоторой гордости, затем, взглянув еще раз с презрением на Сантандера и повторив слово «подлец», удалился с места поединка. Все, очевидно, ошиблись в этом человеке, который, несмотря на свою непривлекательную наружность, был вполне порядочным человеком, что он и доказал.

— Что с ним сделать? — спросил техасец, продолжавший крепко держать Сантандера. — Расстрелять его или повесить?

— Повесить, — вскричали в один голос кучера, которые, казалось, были так раздражены против обманщика, как будто он лишил их назначенного им вознаграждения.

— Я того же мнения, — заметил техасец. — Быть расстрелянным слишком много чести для такого негодяя! Поступив так подло, он заслуживает лишь собачьей смерти.

Затем, обратясь к Криттендену, он спросил:

— Что с ним сделать, господин поручик?

— По-моему, ни расстрелять, ни повесить, он достаточно уже наказан, если в нем осталась хоть искра совести.

— Совести? — вскричал Крис Рок, — Да разве такого рода человек понимает значение этого слова? Черт возьми! — продолжал он, повернувшись снова к своему пленнику и тряся его с такой силой, что на нем зазвенел стальной панцирь. — Яс удовольствием проткну вас кинжалом вместе с вашим панцирем и всем прочим!

Говоря это, он выхватил