в виде пирамидального бревенчатого сруба в четыре звена, накрытого сверху бревенчатым накатником (Дындыбай II)[832]. Сооружения этого вида напоминают некоторые деревянные конструкции в богатых савроматских могилах на р. Илек (рис. 29, 1; 31, 1), хотя сходство можно лишь предполагать, поскольку дерево сохранилось плохо. И все же находки сложных деревянных конструкций у восточного населения, генетически связанного с андроновцами, позволяют думать, что различные деревянные надмогильные сооружения савроматов могут быть наследием не только срубных племен, но и андроновцев.

Обычай савроматов погребать коня не только у края, но и на перекрытии могилы (Бис-Оба, курган 8), находит полную аналогию в Алакульском могильнике андроновской культуры[833].

Наконец, южная ориентировка покойников, известная и на р. Илек[834], и в Зауралье (Алакульский могильник) в погребениях андроновской культуры, отмечена на р. Илек в могилах переходного времени (рис. 3, 3) и в типичных савроматских могилах.

Пережитки некоторых форм материальной культуры андроновского населения Приуралья и Казахстана также улавливаются в культуре савроматов вплоть до IV в. до н. э. Выше я привел примеры, свидетельствующие о том, что многие элементы орнамента на приуральской посуде V и IV вв. до н. э. представляют сильно видоизмененные формы андроновской орнаментики.

Некоторые типы савроматских костяных и бронзовых наконечников стрел, о чем я подробно писал в специальной работе, ведут свое происхождение от евразийских стрел эпохи бронзы, известных не столько в памятниках срубной культуры, сколько в андроновских и вообще восточных конца эпохи бронзы[835]. Восточные (казахстанские, сибирские и среднеазиатские) черты культуры у савроматов, особенно приуральской группы, выступают довольно ярко в течение всего периода их развития. Это объясняется отчасти родством степных племен восточных районов Евразии, корни которого уходят в глубь эпохи бронзы, отчасти тесными взаимоотношениями в эпоху раннего железа, что я старался показать при анализе различных категорий материальной культуры (особенно керамики, бронзовых зеркал, каменных жертвенников). Еще раз мы к этому вернемся при характеристике савроматского звериного стиля и взаимоотношений савроматов с соседями.

Итак, анализ имеющегося археологического материала убеждает нас в том, что многие погребальные традиции срубного и андроновского населения Поволжья, Приуралья и Казахстана продолжали сохраняться или развиваться у савроматов и что наследие срубников и андроновцев прослеживается и в савроматской материальной культуре. Данные археологии подтверждают выводы антропологов об участии срубно-андроновского населения в формировании савроматских племен. Сейчас еще рано говорить, какая из указанных крупных групп населения степной бронзы составила решающий компонент при формировании савроматских племен. Однако мне думается, что отношения между потомками срубных и андроновских племен составляют основную линию савроматского этногенеза. Говоря об андроновцах, я имею в виду, прежде всего, их западную группу, хотя вполне вероятно включение в состав сарматских племен, особенно на более поздних этапах их развития, и более восточных потомков андроновцев, связанных с грацилизированным круглоголовым населением Средней Азии, а также отдельных групп западносибирского населения, связанных с угорским миром. Савроматские племена не были однородны по своему происхождению. Поволжские сарматы на раннем этапе развития в основном представляли прямых потомков местных племен эпохи бронзы, смешавшихся с пришлыми из Южного Приуралья и Казахстана андроновцами. Андроновцы проникали в Поволжье еще в эпоху бронзы, но особенно в начале I тысячелетия до н. э., ибо андроновский антропологический тип выявляется у савроматов значительно яснее, чем в классических памятниках срубной культуры[836].

К западу от Волги краниологический материал I тысячелетия до н. э. получен только из памятников бассейна р. Маныч[837]. Здесь в погребениях II тысячелетия до н. э. преобладал долихо- и мезокранный тип, близкий, по В.В. Гинзбургу, к средиземноморскому. В I тысячелетии до н. э. вместе с мезокранным начинает преобладать брахикранный тип, близкий астраханскому сарматскому и типу Среднеазиатского междуречья. Появление короткоголового населения в I тысячелетии до н. э. В.В. Гинзбург объясняет проникновением в бассейн р. Маныч населения Нижнего Поволжья. Почти все брахикранные черепа и особенно те, которые В.В. Гинзбург сближает с типом Среднеазиатского междуречья, найдены в погребениях с западной ориентировкой. Часть их, по моему мнению, относится к савроматскому или переходному периоду.

В Южном Приуралье к началу железного века, судя по археологическим сведениям и по антропологическому материалу, правда, еще незначительному[838], сохранились потомки местных андроновских племен. Возможно, что в процессе усиления связей древних племен Волги и Урала в бассейн р. Урал и даже восточнее проникли и племена срубной культуры. В этом вопросе следует учитывать не столько антропологические данные, сколько следы срубной культуры в Приуралье и определенную нивелировку срубной и андроновской (в ее западных районах) культур в конце их существования.

Кроме того, в Южном Приуралье существенную роль в формировании савроматов сыграли элементы более восточного происхождения, в частности, круглоголовое население степных районов Средней Азии, откуда оно, вероятно, довольно рано проникло в Астраханскую область и даже на р. Маныч. Эти явления с большей четкостью прослеживаются в прохоровской культуре.

§ 3. Письменная традиция и данные языкознания о происхождении савроматов

Проблема происхождения савроматов была бы освещена неполно, если бы мы не привлекли данные письменных источников и выводы лингвистики. К сожалению, письменные источники весьма отрывочны и облечены в форму народных легенд, где фантастические представления переплетаются с туманными историческими свидетельствами, разобраться в которых нам помогает сумма всех смежных научных дисциплин — археологии, антропологии и языкознания. Что касается лингвистики, то поскольку моя работа носит историко-археологический характер, я, не касаясь истории вопроса, лишь привлекаю выводы крупных представителей языковедения — иранистов сравнительно-исторической школы, мнение которых господствует в современном языкознании. Конечно, невозможно полностью согласовать данные смежных наук на современном этапе их развития, однако сопоставление всех источников дает нам возможность наметить в основных чертах этногенез савроматов.

Данные антропологии и археологии показывают, что в физическом (соматическом) отношении ранние сарматы не были однородны в силу исторического развития и взаимоотношений различных древних племен евразийских степей, что их культура в археологическом смысле сложилась на основе разных культур, в первую очередь, срубной и андроновской. Данные же письменной традиции и языкознания говорят, если не об этническом единстве, то во всяком случае о близком языковом родстве савроматских племен как части обширного ираноязычного мира.

Греко-римская литературная традиция связывала савроматов-сарматов по происхождению с индийцами. Особенно ясно это видно из сообщений Диодора Сицилийского и Плиния Старшего. Диодор, говоря о могуществе скифских царей и покорении ими в древности многих народов, сообщает о переселении скифами из Мидии покоренных савроматов, причем эти переселенцы основались у реки Танаис (Библиотека, II, 43)[839]. Об этом же говорит Плиний: «По реке Танаису, впадающей в море двумя устьями, живут сарматы, по преданию потомки мидян, также разделяющиеся