– Приношу свои извинения, муж мой. Меня отвлек раздражающий звук. – Она улыбнулась так очаровательно, как только могла, и с той же улыбкой повернулась к архиепископу: – Простите нас, ваше преосвященство, за возникшую паузу. Пожалуйста, продолжайте.

Пока Саймон что-то бормотал и они приступили к обсуждению важных вопросов, архиепископ Джервис изо всех сил старался не подносить руки к лицу и даже вытащил из кармана четки и принялся их перебирать.

– Вот в чем корень всех проблем, ваши величества, – сказал он. – В месяц тьягар брат герцога Друсис женится на леди Турии, племяннице графа Далло Ингадариса.

– О, – с искренним удивлением сказала Мириамель. – Маленькая Турия! Я думала, он собирался жениться на ее старшей сестре. Вне всякого сомнения, Турии еще слишком рано выходить замуж.

– В этом месяце ей исполнится двенадцать лет, ваше величество, это возраст, который считают достаточным для брака по обычаю и Матерь Церковь. Его Святейшество беспокоит не возраст невесты, ведь после свадьбы Друсис станет сильнее, потому что будет сыном графа Далло, что, в свою очередь, приведет к еще большему ожесточению между теми, кто поддерживает Дом Бенидривис и Дом Ингадарис.

– Мне кое-что известно о том, что там происходит, – неожиданно заговорил Саймон. – Во-первых, то, что старый Далло сделает Друсиса своим зятем, ничего не изменит в его отношении к происходящему – он и без того поддерживает Друсиса против его брата, законного обладателя титула герцога. – Он поднял руку, когда архиепископ собрался ему ответить. – И сам Ликтор, Святейший Отец, член Дома Клавина, насколько я помню, давно уже является союзником Далло и Ингадарисов. Так чем вызвано его внезапное беспокойство? – Король повернулся к королеве: – Ты думаешь, я не слушал во время встреч совета? – Отсутствовало лишь детское триумфальное «Ха!».

У Мириамель не нашлось подходящего ответа, поэтому она повернулась к архиепископу:

– Вы хотели что-то сказать, ваше преосвященство.

Четки уже успели пройти полный круг в его руках.

– Ну да, король, конечно, совершенно прав. Но это лишь часть проблемы. Дело в том, что Его Святейшество оказался в неудобном положении. При обычных обстоятельствах, в особенности учитывая, что Санцеллан Маистревис и Санцеллан Эйдонитис находятся в таком близком соседстве, он бы вмешался, когда конфликт еще только зарождался. Поймите меня правильно, ваши величества – Его Святейшество призывал к миру множество раз в прошлом году, порицая обе стороны за столкновения и нарушения порядка, приводившие к жертвам и хаосу. Но положение в Наббане ухудшается – совсем недавно смерть одного из Ингадарисов привела к массовым волнениям, и герцогиня Кантия, жена герцога, оказалась в их центре. Она не пострадала, благодаря нашему милосердному богу, но катастрофа была близка.

– Ну, я согласен, мы не можем позволить громилам из фракции Короля Рыбака и Буревестников устраивать беспорядки на улицах, – сказал Саймон. – Но что мы можем сделать?

– Верховный король и Верховная королева могут прибыть на свадьбу, – сказал Джервис так поспешно, словно пытался произнести всю фразу на одном выдохе. – Именно об этом будет просить посланец Ликтора. Его Святейшество договорится с герцогом Салюсером и остальными сторонами, чтобы во время вашего визита все сели за стол переговоров. Присутствие ваших величеств покажет важность согласия, и тогда у нас появятся шансы добиться мирного договора. – Он сделал глубокий вдох и засунул четки и руку в карман своих одеяний. – Об этом попросит Его Святейшество. Я не хочу, чтобы его обращение стало для вас сюрпризом.

Однако Мириамель была удивлена и некоторое время не знала, что сказать. Мысль о путешествии в Наббан привела ее в растерянность, ведь вокруг Верховного Престола происходило столько событий.

– А почему Ликтор Матери Церкви не может сделать это сам? – спросил Саймон. – Какой смысл иметь Ликтора, если он не в состоянии сказать людям, чтобы они прекратили воевать? Разве не этому учит нас вера и разве Ликтор не считается отцом мировой семьи? Ведь именно такова роль отца – прекращать ссоры в семье. Добрый бог знает, что я и сам поступал так множество раз. И только бог знает, сколько раз ругал Моргана, когда он не подчинялся матери или бабушке.

«И один лишь бог знает, как мало от этого было толку», – подумала Мириамель.

– Вы же и сами все понимаете, – сказал Джервис, – вы коснулись главной проблемы, ваше величество, когда указали, что Его Святейшество находится в союзе с семьей Ингадариса. Без помощи графа Далло Святейший Отец не был бы избран эскриторами и не стал бы Ликтором. Наббан – это не просто город, а целая нация, чья история написана великими Домами. «Слова значат меньше крови» – одна из самых древних пословиц Наббана. Герцог Салюсер и его приверженцы… ну, они не доверяют Его Святейшеству и считают, что он не сможет сохранять объективность. – Четки снова появились из кармана, проведя там совсем немного времени. – Для установления мира нужен человек со стороны.

– Но ведь я состою в родственных отношениях с Ингадарисами, – заметила Мириамель.

Архиепископ Джервис покачал головой:

– Ваши решения по поводу Наббана всегда были честными, ваши величества, и всем известно, что вы остаетесь в хороших отношениях с Бенидривисами, несмотря на родственные связи…

– Потому что без герцога Салюсера вся страна превратится в дерьмо, – заявил король, который не заметил, что от его слов архиепископ едва не уронил четки. – Он лучше всех остальных в Наббане понимает, что лучше для народа, даже в ущерб собственным интересам.

На этот раз Мириамель позволила себе улыбнуться, хотя ее не слишком порадовал вклад мужа в разговор. Джервис вцепился в четки обеими руками, словно они оказались единственным оставшимся в море обломком кораблекрушения.

– Да, я уверен, что ваше величество совершенно правы, – поморщившись, ответил архиепископ. – Но у меня нет сомнений, что вы и королева захотите обсудить этот вопрос наедине, так что я вас оставлю. Посланник Святейшего Отца уже на пути к вам.

– Вы знаете, кто он? – спросила Мириамель.

– Экскритор Ауксис, так мне сказали. – Не вызывало сомнений, что архиепископ мечтал поскорее оказаться в стенах монастыря Святого Сутрина. – Он достойный человек, богобоязненный и беспристрастный.

– Не сомневаюсь, – сказала Мириамель. – Благодарю вас за то, что поделились с нами своими тревогами, ваше преосвященство, еще одна услуга, оказанная вами Верховному Престолу.

Когда Джервис удалился, Саймон повернулся к Мириамель:

– Ну сплошная чепуха, не так ли? Склоки в Наббане никогда не прекращаются. Дракониха Рейчел часто повторяла, что эрнистирийцы больше всего любят охоту, эркинландеры – рыбалку, а в Наббане всем другим развлечениям предпочитают споры.

Мириамель подобрала подол платья и встала.

– Я не думаю, что старшая горничная, какой бы важной ни была ее роль в твоей жизни, способна дать хороший совет, когда речь идет о раздорах внутри нации.