Заинтересованный, Язон подошел поближе и принялся изучать механизм лебедки, размещенный над рамой. Механизм этот оказался довольно любопытным образчиком достижений местной инженерной мысли. Черная веревка наматывалась на большой вращающийся барабан, сидящий на железной оси толщиной с руку. Связанный со скалой четырьмя массивными кронштейнами, барабан, благодаря тому, что все давление передавалось на скалу, мог выдерживать огромную нагрузку. Он соединялся с большим зубчатым колесом, около полутора метров в диаметре, а то, в свою очередь, сцеплялось с шестеренкой поменьше, которую можно было крутить при помощи длинной деревянной рукояти.

Чтобы сообразить, для чего предназначено это сооружение, не требовалось быть Архимедом или Ньютоном. Язону оставалось только восхититься строителями подъемника. Повернувшись к Темучину, он спросил:

— Это машина для спуска вниз?

— Да, — ответил тот после короткого молчания. — И нам придется ее испробовать, другого способа попасть туда нет. Эту штуку построили люди из племени Горностаев. Они клянутся, что часто пользовались ею и рассказывают множество сказок о жизни внизу. Я не поверил бы ни единому их слову, но у них есть порох и дерево… Они будут управлять машиной, и, если что-нибудь случится, их убьют.

— Нам это не поможет… если и вправду что-нибудь случится.

— Человек рождается, чтобы умереть, — наставительно сказал Темучин. — А жизнь — это всего лишь ежедневная отсрочка неизбежного.

От неожиданности Язон даже не нашел, что ответить: он никак не ожидал услышать из уст вождя столь философское высказывание.

Послышались крики — это воины гнали с холма к лебедке несколько десятков мужчин и женщин.

— Начинайте работать, — приказал Темучин, и воины мигом окружили лебедку. — Не спускайте с них глаз, и, если что-нибудь будет не так, — убейте их!

Приободренные таким образом, Горностаи приступили к работе. Хорошо зная, что надо делать, они действовали быстро и слаженно: одни вертели ручку, другие регулировали предохранители, а кто-то даже добрался до висящего над пропастью блока, чтобы смазать его.

— Я пойду первым, — сказал Темучин, надевая кожаную упряжку, закрепленную на конце черной веревки.

— Надеюсь, веревка окажется достаточно длинной, — легкомысленно заметил Язон, но встретившись взглядом с Темучином, тут же пожалел о сказанном — вождь не любил шуток.

— Когда я спущусь, отправляй вниз моего моропа. Проследи, чтобы ему завязали глаза, иначе он взбесится. Потом спустишься сам, потом спустят твоего моропа и так далее, — объяснял вождь. — Аханк! Животных приводить к обрыву по одному, чтобы другие моропы не видели, что с ними делают. Понял?

Аханк отсалютовал.

Пленники из клана Горностаев по команде принялись вращать колесо, помогая себе криками. Когда, после нескольких оборотов, Темучин поднялся в воздух, барабан переключили на обратный ход, и вождь стал медленно опускаться вниз, покачиваясь на конце веревки. Подойдя к обрыву, Язон некоторое время наблюдал, как его фигура постепенно уменьшается и пропадает из виду.

Спуск продолжался очень долго. Через каждый сто метров вращение барабана замедлялось, потому что через шкив проходило место стыка двух кусков веревки, а затем скорость опять возрастала. Люди у лебедки непрерывно менялись, и работа не прекращалась ни на минуту.

— Из чего сделана эта веревка? — спросил Язон у седовласого старика, командовавшего Горностаями.

— Под обрывом встречается растение с длинными, гибкими побегами. Из него получаются отличные веревки — они хорошо растягиваются, но почти не рвутся. Это растение трудно найти, и я не знаю, как оно называется.

«Наверное, какая-то лоза», — подумал Язон и вдруг увидел, что веревка начала сильно дергаться вверх и вниз. Крепко схватив старика за руку, он вопросительно посмотрел на него. Тот, сморщившись от боли, поспешил объяснить:

— Все в порядке. Просто спуск завершился, и веревка освободилась от груза. Так всегда бывает, — добавил он и крикнул своим людям. — Поднимайте!

Язон отпустил его, и старик быстро отошел в сторону, потирая руку. Он говорил правду: освобождаясь от груза, эластичная лиана начинала подпрыгивать, так как резко изменялась сила натяжения.

— Давайте моропа! — приказал Язон, когда веревку вытянули обратно.

Воины привели животное. Мороп опасливо косился на пропасть, но пока на него надевали упряжку, стоял спокойно и не проявлял никаких признаков беспокойства. Но как только кочевники завязали ему глаза и взялись за барабан, моропа словно подменили — он захрипел и судорожно забился, цепляясь когтями за землю. Однако Горностаи не растерялись, видимо, у них имелся немалый опыт в таким делах; старик, с которым беседовал Язон, взял в руки длинный молоток и ударил моропа по голове. Тот сразу обмяк, его с криками подвесили над пропастью и стали опускать.

— Моропа трудно убить, — сказал старик Язону. — Удар по голове ему не повредит, но надо точно рассчитать силу, иначе он очнется раньше времени и оборвет веревку.

— Хороший удар! — похвалил Язон.

Все вроде бы шло нормально: барабан со скрипом вертелся, веревка медленно уходила вниз, ничто не нарушало размеренного ритма работы.

Мороп скоро исчез из виду, и Язон, отойдя от края обрыва, уселся на землю и задремал. Внезапно раздались громкие крики, и, открыв глаза, он увидел, что веревка ходит ходуном и даже соскочила с блока.

— Оборвалась? — встревоженно спросил Язон.

— Нет. Все в порядке. Мороп спустился.

Так и должно было случиться: когда тяжелое животное сняли, веревка стала дергаться и раскачиваться еще сильнее, чем в прошлый раз.

Язон вспомнил, что он следующий, и ощутил тяжесть внизу живота. Придется приложить немало усилий, чтобы не страдать от морской болезни в этом лифте железного века.

Спуск начался не лучшим образом. Почувствовав, что земля уходит из-под ног, он инстинктивно попытался уцепиться за нее, но из этого, естественно, ничего не вышло; барабан сделал еще один оборот, и Язон повис в воздухе. Бросив беглый взгляд на облачное море под ногами, он решил больше туда не смотреть. Край обрыва медленно поднимался, вот уже исчезли угрюмые лица кочевников…

Язон старался думать о чем-нибудь смешном, но с удивлением обнаружил полную потерю чувства юмора. Медленно вращаясь вокруг своей оси, он с интересом поглядывал что сторонам, благо ярко светило солнце, и в прозрачном, чистом воздухе можно было разглядеть мельчайшие детали окружающего ландшафта.

Только теперь, увидев обрыв во всей красе, он смог оценить его гигантские размеры. Влево и вправо от Язона, насколько хватало глаз, тянулась серая каменная скала. Внизу она терялась в белом море облаков, где-то там находилось подножие этой фантастической стены. Высоко над головой, на фоне голубого неба, вырисовывались острые вершины гор, но по сравнению с глыбой обрыва они казались совсем не высокими.