– Конечно, ему ничто не мешает нанять очередного дуболома, – согласился Стьюксбери. – Но одно дело – найти отморозка в Лондоне, другое – здесь, в патриархальной провинции.

– Не стоит забывать, что у него, похоже, есть кто-то еще, – резонно заметила Камелия. – По крайней мере я так думаю. Рэндалл был, мне показалось, очень искренен, когда сказал, что никогда не осквернял свои руки воровством и не брал свертка.

Лицо Стьюксбери потемнело.

– Не могу представить себе предателя среди своих людей. – Он взглянул на Ройса и Фица. – С таким же успехом можно было бы кинуть тень подозрения и на вас.

Ройс пожал плечами в ответ:

– Подобная мысль в голову мне не приходила, но, согласись, деньги – очень мощное воздействие на умы.

– Вся прислуга была со мной много лет, в большинстве они из этих мест.

– Но почему же вы подразумеваете только мужчин? – спросила Мэри. – Здесь еще и горничные есть. – Мужчины с удивлением взглянули на Мэри, и та продолжила: – Это именно те, кто может незаметно вынуть мой сверток. Они беспрепятственно могут находиться в наших комнатах. Никому не придет в голову что-нибудь предвзятое при виде того, что горничная выносит что-то из спальни.

– Ты полагаешь, что это могут быть Пру или Джуни? – В голосе Роуз слышалось потрясение.

– Честно говоря, не очень. С моей точки зрения, ни та ни другая никогда не станут причинять какой-либо вред нам или графу. Просто даже их не следует исключать.

– Ты права, – согласился Оливер. – Мы должны учитывать все. – Возможно, что и у меня завелась паршивая овца, для которой воровство – обычное занятие.

– Полагаю, – сказал Ройс, – в ближайшие несколько дней мы можем находиться в спокойствии.

– С этим я согласен, – кивнул Оливер. – Но в любом случае наша охрана должна оставаться настороже. Скорее всего он уже отправился в Лондон, чтобы нанять очередного бандита.

– Ну и хорошо. – Ройс так же согласно кивнул в ответ. – Завтра же отправлюсь в Айверли.

– Айверли! – У Мэри упало сердце, но она промолчала, и это было все, что она смогла сделать.

– Ты хочешь сказать, что тебя там не будет? – спросила Лили самым удрученным тоном. – Но как же насчет бала у леди Сабрины? А я на тебя рассчитывала. И что, теперь я там буду бродить как неприкаянная?

Ройс рассмеялся в ответ:

– Очень сильно сомневаюсь, что ты будешь страдать от нехватки партнеров. Так или иначе, я обещаю, что каждой из вас приглашение на вальс будет гарантировано.

Мэри взглянула на графа. Как всегда, его лицо было невозмутимо, а Фиц, несомненно осведомленный о решении Ройса, не удосужился высказать это вслух.

Не желая показать свою уязвленность, Мэри не смогла удержаться:

– Желаю вам приятного пути, сэр Ройс. Если остальные меня простят, я думаю, что мне пора наверх. День был слишком труден.

С ней не могли не согласиться и остальные, поэтому к дверям отправились все вместе. Направляясь к выходу, Мэри изо всех сил старалась не взглянуть на Ройса. Держась между Лили и Камелией, она, не оглядываясь, зашагала по коридору.

Притворяясь, что не замечает ничего, Мэри не могла не признать в глубине души, что находит Уиллмер без Ройса совершенно опустевшим. Возможно, это и к лучшему: пусть это произойдет раньше. А пока весь Уиллмер гудел от новости о помолвке Роуз и Сэма.

– Сэм разговаривал со мной прошлым вечером так ласково, – поделилась Роуз со старшей сестрой, когда все находились в ее спальне. – Он сказал, что я всегда была той единственной, которая имела для него значение в жизни, и что просил моей руки у кузена Оливера только потому, что хотел сделать все правильно. Именно поэтому я не могу держать на Сэма зла и ответила ему «да». Посмотри, он принес мне кольцо, сказав, что носил его с собой много месяцев.

– А что сказал ему Стьюксбери? Поинтересовался, как Сэм собирается о тебе заботиться? – спросила Лили.

– Да! Понимая, что граф мог бы поддерживать меня по-родственному, Сэм ответил, что много лет откладывал деньги и хочет начать собственное дело. Оливер был крайне раздражен. Но Сэм сказал, что где-то на Западе он выкупил участок, где был обнаружен уголь, после чего граф успокоился, поняв, что Сэм – деловой человек. И – вы не поверите – даже дал мне приданое.

– Приданое? Боже, какая дикость! – воскликнула Камелия.

– По-видимому, в тех кругах, в которых мы живем, так не считают. Кузен Оливер объяснил мне потом сам, что это будет справедливо. Имена вступающих в брак будут официально оглашены в это воскресенье, а само венчание состоится через неделю. Поскольку после этого Сэм хочет вернуться в Соединенные Штаты, я не могу дождаться этого события.

– Кто же может тебя в этом порицать? – спросила Мэри, положив ей руку на плечо.

– Неужели ты сможешь нас покинуть? – простонала Лили. – Мы так будем по тебе скучать. Ты действительно хочешь вернуться?

– Да. О да! Я тоскую по дому. Здесь все слишком официально, и я ненавижу прислугу, которая все делает за меня.

– А мне здесь нравится. – Вскинув руки, Лили упала на кровать. – Здесь у нас будет и одежда, и все-все-все.

– И мне здесь тоже нравится, – сказала вдруг Камелия, удивив всех. – Хотя люди и ведут себя здесь непривычно для нас, а занятия с мисс Далримпл я просто ненавижу. Всему должен быть предел. Я люблю лошадей и обожаю верховые прогулки. Вивиан просила, чтобы я научила ее стрелять, а Фиц обещал выбрать нам мишени. Кроме того, он сказал, что будет учить меня стрелять из лука и играть в крокет. – Камелия пожала плечами. – Мне хочется быть такой, как Фиц и Шарлотта, как Ройс и Вивиан. Полагаю, что даже к кузену Оливеру я испытываю симпатию.

Мэри понимающе кивнула. Ей тоже здесь нравилось, если бы только не ощущение пустоты, когда рядом не было Ройса. Потянувшись к Роуз, она обняла ее.

– Мы действительно будем очень скучать по тебе, однако твое счастье для нас несравненно важнее.

– Я тоже буду тосковать.

– По крайней мере пообещай, что будешь писать нам хотя бы раз в неделю и рассказывать о себе все. – Соскочив с кровати, она тоже обняла сестру.

Конечно же, и Камелия не могла оставаться в стороне. Тесно прижавшись друг к другу, они вдруг остро осознали, какие перемены их ожидают. Наконец, хлюпнув носами, они разжали руки и приступили к обсуждению, что следует надеть на свадьбу.

Не менее важным, чем предстоящая помолвка, был и трехдневный бал у леди Сабрины, по сути – их первый выход в свет, поэтому гардероб и прически имели большое значение. Вечерние платья, привезенные Шарлоттой, несомненно, были самыми элегантными из всех, которые они когда-либо имели, но леди Вивиан им уже пояснила, что эти наряды хороши для балов на земских собраниях, а вот на балу у леди Сабрины нужно иметь что-то более изысканное.

Поэтому, узнав о бале, она немедленно послала в лондонский магазин двух лакеев с запиской к мадам Арсено, содержащей просьбу подобрать для сестер Баскомб что-нибудь более подходящее. Ровно за день до бала Вивиан приехала в Уиллмер.