– Да, мы поймали человека, который осмелился напасть на мисс Баскомб вообще и на мисс Роуз в частности.

– Ну… Так, однако, значит, они это… Они на меня сами наскочили. Вот оно как. – Пленник указал на Мэри и потрогал больное место на голове, куда упала рукоятка «Лепажа».

– Это после того-то, как ты схватил Роуз и пнул Мэри? – В голосе Ройса одновременно проявились и холод, и ирония. – Полагаю, Стьюксбери, его следует запереть в подвале, с глаз долой, да и от девушек подальше. А там уж его и допросим.

– Нет, нет! – Похититель лихорадочно обернулся вокруг, словно ища союзников. – Я же не сделал ничего такого дурного, да и знаю очень мало.

– В данном случае, – сказал граф, поднимаясь, – в его словах может присутствовать доля истины. Пусть и немного, но ему найдется что рассказать. – Он повернулся к Ройсу. – Так или иначе, я не думаю, что есть необходимость заниматься им в подвале, выбивая что-либо. Он выглядит так, словно над ним ты уже и так хорошо поработал.

– Это произошло, когда его пришлось задерживать, – объяснил Ройс. – Я еще даже не успел его спросить, почему он хотел навредить Мэри и ее сестрам.

– Да я и в мыслях такого не держал! – закричал незнакомец. – На них ни царапины нет и раньше не было!

– Серьезно? – Голос графа стал вкрадчивым. – Прямо-таки ни одной?

Мужчина удивленно уставился на Оливера, и шум непроизвольно стих:

– Нет, конечно. Нет. Ни сегодня, ни когда-либо. Пожалуйста, отпустите меня, и я обещаю, что исчезну навсегда. Я вернусь в Лондон, и вы никогда меня больше не увидите. – Последние слова были произнесены с такой экспрессией и убежденностью, что Мэри ничуть не усомнилась, что это правда.

– О-о, не думаю, что есть возможность для подобного решения, – ответил Стьюксбери. – Твое место в тюрьме, за все нужно платить. На тебе висит похищение и покушение на убийство.

– Нет! Нет! Я не собирался никого убивать! – закричал похититель.

– В любом случае существует такая вещь, как нападение, – заметил Оливер. – И все, что я расскажу в магистрате, будет зависеть в полной мере от того, что расскажешь ты.

– Расскажу вам? Клянусь, я расскажу обо всем, что бы вы ни спросили. Что вы желаете знать?

– Кто тебя нанял, в первую очередь?

– Чегой-то? А как вы, значит, узнали, что меня наняли?

– Кстати, действительно, – вмешалась Камелия, – почему вы в этом так уверены?

– Неужели, глядя на этого парня, вы можете предположить, что в его тупую голову могла бы забрести идея похищения? – Оливер вновь обернулся к похитителю. – Ладно, для начала скажи свое имя.

– Джейми, сэр. Джейми Рэндалл.

– Тебя наняли в Лондоне?

– Ага, он пришел ко мне и велел следовать вместе с ним за девушками.

– Он сказал тебе, что нужно одну похитить?

– Ага, черноволосую.

– Почему именно ее?

– Да знать-то мне откуда? – Рэндалл покачал головой. – Просто сказал, чтобы скрал я ее.

– В Лондоне ты пытался это сделать?

– Я только, значит, следил там, чтобы запомнить, как они выглядят. Там-то возможности никакой не было. Вот я следом-то и направился, когда они уехали.

– И кто именно тебя нанял?

– Понятия не имею.

– Рэндалл, неужели ты думаешь, что я в это поверю?

– Это правда. Он-то своего имени мне не называл.

– Но ты его как-то называл?

– Просто «сэр».

Последний ответ заставил губы графа нервно дернуться, но он быстро взял себя в руки: то, что Джейми Рэндалл не знал имени своего нанимателя, явно походило на правду.

– Ладно, как он выглядел? – вмешался Ройс.

Джейми озадаченно посмотрел на Ройса.

– Чегой-то? Ну, будет он меня постарше… И ростом невелик. По плечо мне, значит, будет.

– Ну а волосы какого цвета?

– И не черные, и не белые, значит. Так… Буроватые какие-то, с проседью.

Мэри почувствовала, как беспокойно забилось сердце. Описание полностью подходило под Космо Гласса.

– А как он говорил? – спросила Мэри. Видя очередное непонимание, она пояснила: – Ну, как ты сам, или как вот эти джентльмены, или как мы с сестрой?

Рэндалл изумленно уставился на Мэри, с трудом воспринимая вопрос, но все же ответил:

– Не знаю… Но в своем роде, как вот они. – Он указал на Фица и его братьев.

Мэри ощутила облегчение: американский акцент Космо был еще более сильным, чем у сестер Баскомб. Увидев вопрос в глазах Ройса, она еле заметно покачала головой. Следующие вопросы не принесли никакой ясности, Джейми лишь признался, что сам нашел жуткое место для ночевок в развалинах Бикон-Хилл и по ночам слышал призрачные непонятные звуки.

– Следил он за поместьем только сам, в такую маленькую штучку вроде трубочки. А потом уж меня посылал.

– Он что, никогда сам не уходил оттуда? – спросил Ройс.

– Иногда, – пожал плечами Рэндалл. – С кем-то он, значит, встречаться ходил. – Он посмотрел на Ройса и, предвидя его следующий вопрос, добавил: – Да только мне не рассказывал.

– Это был кто-то из моего дома? – резко спросил Стьюксбери. – Ты видел, как он принес кожаный сверток? Или его украл ты?

– В жизни не воровал. Только принес он когда этот сверток однажды, помню, радостный был – ужас как. Но потом погрустнел и сказал, что это не то, что ему было нужно, или что-то навроде того.

– Внутри свертка были документы. Ты видел, что он с ними сделал? – спросил Ройс.

– Сложил вдвое да и в карман себе засунул, что ж еще-то?

– Может быть, он хоть обмолвился, зачем ему нужны эти документы? – спросила Мэри, но тот лишь отрицательно покачал головой:

– Не, не упомню такого.

«Не знаю» да «не упомню» были, казалось, общим рефреном в ответах этого человека. Граф попробовал расспросить его более подробно, но, поняв, что узнал все, что только мог, пожал плечами и, позвав слуг, велел отконвоировать пленника в магистрат.

Когда его вывели, все присутствующие обменялись долгими взглядами.

– Да, – сказал наконец граф, – немного же нам стало ясно, но хотя бы похититель схвачен.

– Однако существует таинственный наниматель. Что насчет него? – спросила Мэри. – Роуз, как я понимаю, все равно еще находится в опасности, не так ли?

– Я не думаю, что он сам займется этой работой и попробует сделать ее самостоятельно, – сказал Ройс. – Он попытался выполнить это один раз, и ему не удалось. Все, надеюсь, уже поняли, что этот человек не силен и мал ростом, он неглуп и прекрасно осознает, что не справится.