Кородоса вернулся в свой столичный особняк более довольным, чем покидал его. Встреча с Альге, получившаяся не очень удачной, странным образом успокоила его и настроила на решительный лад. Ядгар останавливаться явно не собирается; что ж, Васко самому нужно остановить его. Забрать власть именно сейчас, когда многие недовольны действиями императора. Чужеземец был прав, когда говорил о его слабости, а значит, скорее всего, не врал и в другом.

— Жиль, — приказал глава рода секретарю, молча дожидавшемуся его в кабинете, — отправь гардарику запрос на связь и попроси техников еще раз проверить, точно ли закрытая линия не прослушивается СБ.

Спустя час Жиль пригласил Кордосу к защищенному коммуникатору. Васко высокомерно кивнул головой, поздоровавшись с человеком, стоявшим по ту сторону экрана на фоне неприметной серой стены.

— Все никак не могу привыкнуть к смене вашего облика, Юрий.

— Видите ли, находиться в бегах и одновременно блистать красотой нелегко. — Собеседник улыбнулся, тряхнув короткими темными волосами.

Юрия сейчас вряд ли узнал бы даже кто-либо из старых знакомых. Он подстриг и перекрасил волосы, тон кожи сделал темнее, избавился от татуировки и носил теперь традиционный лонгийский наряд: широкие, не сковывающие движения штаны и расшитый длинный сюртук. Глаза его казались почти черными, длинный узкий нос благодаря имплантам стал шире, а острый подбородок тверже — теперь наемник выглядел как коренной житель Кадиса. В толпе взглянешь — не узнаешь. Васко не сомневался, что тот и отпечатки пальцев изменил. От гардариков можно было ожидать что угодно. Только мимика осталась той же, живой и легкой, а взгляд — таким же пронзительным.

— Я принимаю ваше предложение, если вы, конечно, сможете выполнить обещанное.

— Я уже много сделал, — напомнил Цехель. — К примеру, избавился от Альвареса.

— Он был так важен?

— Один из немногих, кому Ядгар продолжал доверять. Много знал и про меня, и про вас.

— На место Альвареса Альге поставит другого. Или вы оказались удачливее меня и смогли засунуть в СБ своего человека? — хмуро спросил Васко.

— Нет, я не настолько хорош. Но замене Альвареса уже подготовили и внедрили защищающий от эсперов чип — из тех, что производятся и контролируются Гардарикой.

Васко приподнял брови, начав догадываться, к чему ведет Цехель.

— Вы сможете им управлять?

— Безусловно.

Юрий не смог повлиять на агента, так как не имел доступа к кодам его чипа, но тот, кого Ядгар столь предсказуемо поставил на место Диего, был удобнее: даже со взломанным чипом бывший падре вряд ли стал бы хорошей марионеткой. Такие люди скорее сломаются, чем последуют внедренному приказу. Тарос Нейрин — другое дело.

— Хорошо. Тогда приступаем. У нас мало времени, — сказал Васко.

— Одну минутку, — поднял руку Юрий, — меня волнуют условия сделки. Надеюсь, мне не следует ждать подвоха?

— Нет. Все будет, как мы договаривались. Вы получите свою рабыню, мне она не нужна. Ненавижу эсперов. Их сила противоестественна и служит дьяволу.

— А как же ваш внук?

Кордоса скривился.

— Надеюсь, вы сможете излечить Замира от этой болезни, тай. Лонгийцы не потерпят на троне эспера.

Цехель мягко улыбнулся.

— Рад, что имею дело с таким здравомыслящим человеком. Завтра утром я с вами свяжусь. Будьте осторожны, сиятельный тай.

Двадцать пятого февраля во дворце Кадиса прогремели взрывы. Точечные удары — в центральной части и правом крыле. Система безопасности оказалась повреждена изнутри, поэтому охране дворца понадобилось время, чтобы вернуть контроль над ситуацией. Жертв было всего несколько десятков, но среди них оказались и два министра из тех, кого Альге считал своей опорой. Важнейшей задачей СБ стала эвакуация, прежде всего — ближнего круга императора. Наследника и его сестру решили вернуть в горный замок, а вместе с ними Ядгар отправил и своего эспера, хотя об этом мало кто знал. Император решил остаться в городе.

В тот же день в шестом часу два флаера с сопровождением поднялись в воздух. К ночи они должны были быть на месте, но в девять вечера операторы, занимающиеся эвакуацией, сообщили Альге, что техника перехвачена и над нею утерян контроль. В ночь на двадцать шестое прибывшие на место, где был оставлен один из летательных аппаратов, обнаружили тела охраны. Пассажиры исчезли.

Эсперы неспособны предвидеть будущее. Перед переменами мы так же беззащитны, как и обычные люди. Даже более. Нас слишком захватывают те миры и тайны, что спрятаны в душах других, чтобы обращать внимание на реальность вокруг. Ядгар с нашей первой встречи забрал себе все мое внимание. Мои мысли и чувства были обращены к нему, его я видела в своих снах. Он был так важен для меня, что я перестала отдавать себе отчет, что помимо наших отношений у него есть другая жизнь — обязанности, заботы, проблемы, — и не думала, что она как-то повлияет на мое существование. Отношение Ядгара ко мне сковывало, но оно же и защищало. Поэтому столкновение с холодной реальностью было отрезвляющим.

В первый раз, когда мне стало плохо, я принимала душ. Сначала резкую слабость и внезапное головокружение я связала с собственным физическим состоянием, последствием моего отказа от еды, но нахлынувшая потом волна паники не оставила сомнения: сработал мой дар. Произошло что-то настолько плохое, что я почувствовала состояние человека — нет, людей — сквозь стены и расстояние. Как на Токсане при атаке на дом Нибеля.

Второй эмпатический удар, уже гораздо ближе, последовал через несколько минут, — я успела добраться до кровати, так что мне удалось избежать новых синяков и ссадин от падения. Когда явились за мной, я все еще пыталась прийти в себя. Эхо голосов, зовущих о помощи, заставляло меня вздрагивать и зажимать уши руками. Как будто это могло помочь…

Пришедший мужчина был мне незнаком, но сразу же вызвал неприятие, возможно потому, что его мысли защищал ментальный чип. У лонгийца было плоское невыразительное лицо и скупые, но хорошо отточенные движения. Несмотря на гражданскую одежду, в нем легко угадывался бывший военный.

— Следуйте за мной, тайнэ, — сухо приказал он мне.

— Я не одета… Вы дадите мне время собраться?

— Несколько минут. Я очень прошу вас поспешить.

— Что-то случилось? — спросила, уже зная, что мне не ответят. Внимание лонгийца было не здесь, хотя его же тревога и напряжение сказали мне достаточно. Происходило что-то очень и очень плохое.

Чтобы собраться, времени понадобилось больше, чем я рассчитывала. Усиливавшаяся головная боль, моя растерянность и чужое раздражение делали меня еще более медлительной. Когда же мы вышли, я просто не поспевала за сопровождающим.

— Куда мы идем?

Запыхавшись, я остановилась, придерживаясь за стенку. Мужчина напряженным взглядом обежал коридор, по которому мы шли. Рука его неосознанно скользила по бедру, где немного топорщился сюртук. Догадаться, что охранник вооружен, было несложно.