– Да что такое? Сначала списали вертолёт. Теперь списывать скафандры? – недовольно, и в то же время со смехом сказала Анна.

– Может, кто-нибудь объяснит, что я видела? Почему я видела детей, закопанных в землю? Я видела руки, произрастающие из земли. Слышала голоса, зовущие на помощь. Что это такое? – Магваер едва не начала паниковать.

– Как говорил Ник, Драконы уничтожили ЭМИ не только электронику. Местами они уничтожили и инфополе. То, что мы называем Адом и Раем. Привычные места обитания усопших душ изменились до неузнаваемости. Всё перемешалось. В некоторых районах, где погибали люди, души просто не могли попасть в потусторонний мир. Им некуда было деваться, и души вынуждены были искать пристанище.

– Такими пристанищами становились тихие и укромные уголки. Заброшенные дома, квартиры, убежища. Даже такие вот туннели, – начала подробно отвечать Яна.

В последний момент подключилась Цукерман:

– В такие места лучше не соваться живым. Сама видела, что происходит. И это ты ещё не попала туда.

– Есть ещё одно предостережение. Немаловажное. Посколько Ад и Рай местами перемешались между собой, а плёнка между нашим миром и миром мёртвых истончилась, то нужно быть осторожной в некоторых местах. Там, в том мире, холодно. Скользко. Противно. Темно. Если ты в патогенном месте зажигаешь фонарик, свечку, даже спичку с сигаретой – рискуешь навлечь на себя призраков. Они могут быть как добрые, так и злые. И тогда тебя не может ничего спасти.

Хилари слушала и приходила в ужас от всего этого.

– Тебе следует знать кое-что о нашем доме. Дело в том, что тени, что ты видела – это души умерших. Временами они возвращаются на те места, где они когда-то умерли. Они просто не понимают того, что погибли. Как правило, такие тени появляются в местах жестоких боёв. В Портленде есть несколько районов, где имперские войска всё же побывали. Там были ожесточенные бои. Имперцы творили привычные им зверства. В таких районах после войны люди не живут. И на то есть причины. Здесь погибали люди. Много отрицательной энергетики. Такие тени, как мы видели, появляются с какой-то периодичностью. Слышны крики. Стоны. Вопли. Взрывы. Разговоры. А иногда на такие места надвигается туман, и ты можешь видеть всё, что происходило там, воочию. В нашем доме тоже лилась кровь рекой… – Ник решил дал возможность рассказать другим.

– Во время войны Высотный переулок был ключевой точкой. Захватив его, Драконы получили бы отличную позицию для артиллерии. Смогли бы снести с лица земли всё сопротивление, и город был бы захвачен. Партизаны удерживали эти места как только могли. Иногда по ночам, в коридорах первого этажа и в убежище, можно встретить такие тени. Именно поэтому у нас в коридорах никогда не гаснет свет.

– Блин. Я не знаю, что и сказать… Мне и страшно, и интересно одновременно, Магваер продолжала говорить напуганным голосом.

– Мы не просто так решили приставить к тебе человека. Джоззи рассказала бы тебе об этом и помогла в случае необходимости. Но теперь ты знаешь.

– Я понимаю. Но меня сейчас больше волнует моя судьба. Что мне делать теперь? Ведь вы не возьмёте меня. – Хилари сделала типичную для всех молодых воинов ошибку.

– Это ещё почему? – удивился Ник.

– Я струсила и подалась на всё это.

– Если ты струсила, то я не знаю, что такое действительно трусость, – отмахнулась Анна.

– Ты немного испугалась. Это свойственно всем нам. Когда мы сталкиваемся с чем-то неизвестным и мало изученным – пугаемся, – попыталась вразумить воина Вика.

– Когда-то, в эпоху первобытности, сверкающая молния на горизонте и гром пугали всех людей без исключения. Теперь же мы знаем, что это всего лишь навсего гроза, и она не несёт никакой опасности. Почти. Что же до этого… Ты повела себя правильно. Ты поддалась на то, что видела, но ты не знала, что это обман. Это нормально. Ты не растерялась, выстрелила первой в нашего противника и ранила его. Многие на твоём месте растерялись бы, но не ты.

Ник говорил убедительным, спокойным тоном. Выдержал небольшую паузу.

– Не знаю – как твой командир во время операции, я доволен тобой. То, что я хотел в тебе увидеть, я увидел. Наследница, твоё слово?

– Моё слово таково – этот боец достоин нас. Она не дрожит перед неизвестными живыми врагами. Боевой пыл на высоте, и даже слишком. Но это скорее плюс, нежели минус. Я хотела бы видеть тебя в наших рядах.

– Пилот. Твоё мнение.

– Соглашусь с мнением Наследницы и добавлю – тебе предстоит ещё многому научиться у нас. А нам у тебя. Ведь бывает – учителя нередко учатся у своих учеников. Только так можно сказать, что ученик превзошёл учителя.

– Майор. Твоё слово.

– Я не мастер красноречия. Но хочу видеть тебя в наших рядах. Ты отличный боец и хорошая личность.

– Костыль. Твоё слово.

– Будь я на месте Ника, взяла бы тебя, не раздумывая. В тебе есть неугомонная энергия. В тебе так и полыхает жажда служить своему народу. Рвёшься служить. Всегда рвёшься в бой. Это очень похвально. Тебе неведом страх. Наверное, ты не побежишь с поля боя, даже если обстановка будет совсем плохой. Ты не дрогнула, когда эти твари начали прорываться. Храбро начала стрелять в них, несмотря на то, что на тебя обрушились многочисленные атаки противников.

– Настя. Тебе слово.

– Моё мнение таково. Возьмём. Есть, конечно, некоторые сомнения. Меня смущает твой боевой пыл, что приходится усмирять во время боя. Это может привести к твоей гибели или ранению. Нужно контролировать свои эмоции. Но думаю, ты этому научишься. Это свойственно всем новобранцам.

– Все сказали своё слово. Теперь ты должна сделать последнее. Ответь на пару вопросов.

Вопросы задавали поочерёдно – то Ник, то Вика.

– Даёшь ли ты слово чести, что будешь всегда рядом с нами, в беде и в мире?

– Да.

– Готова ли ты к бдительности в мире, победе в войне, героизму в жертвенности?

– Готова.

– Можешь ли ты в любое время дня и ночи прийти на помощь нуждающемуся?

– Могу.

– Готова ли ты пожертвовать собой или своим близким для спасения человека из твоего народа?

– Собой да. Близким нет. Если мне придётся сделать такой выбор, я либо пожертвую собой, либо умру вместе со своими близкими.

– Верно, только настоящий воин готов всегда пожертвовать собой, а его близкий должен это понимать и принять как должное.

– Будешь ли бдительной? Никому не позволишь обвести себя вокруг пальца и сбить себя с верного пути?

– Да.

– Для тебя истинны те изаповеди что все мы соблюдаем, и ты никогда не отступишься от них?

– Никогда. Если я отступлюсь, я убью себя, ибо нет истины, кроме той, что есть в Кодексе, и то, как истолковывают её наши высшие. Те, кому мы обязаны своим существованием.