— Возможно, медики прояснят что-нибудь с ней.

— Я не испытываю особого энтузиазма.

— Вы так не думаете?

Жако покачал головой, словно Соланж Боннефуа сидела напротив него.

— Она впала в ступор, мадам. Просто замкнулась в себе.

— Вы там были?

— На озере. Сидел рядом с ней, мадам.

— В Эксе? Это же в юрисдикции Савойи.

Жако улыбнулся. Именно то, за что должен уцепиться марсельский надзирающий судья.

— Старший инспектор Лескюр любезно согласился включить меня в свою команду, — ответил он.

— Впечатление?

— О Лескюре или Водяном?

Молчание на линии, потом очередной вздох.

— Смирилась, — сказал Жако. — Не особенно рада, что ее поймали, но и не испытывает сожаления.

— Я слышала, она попыталась бежать.

— Вряд ли это была попытка бежать, мадам. Когда я представился, она посмотрела на меня долгим, тяжелым взглядом, словно узнала откуда-то, потом встала и пошла прочь — как если бы я сказал что-то обидное, понимаете? Это Лескюр снискал себе славу, появившись рядом с ней. Взял ее за руку и просто повел по дорожке к машине.

— Значит, хороший результат.

— Хороший, мадам.

Соланж Боннефуа опять помолчала.

— Так когда возвращаетесь в Марсель, Даниель? Мы соскучились по вас.

— Кто знает, мадам? — ответил Жако, развернувшись на своем кресле и глядя на струйки дождя, бегущие по стеклу. — Кто знает?