На фронтах, кроме того, находились представители Генерального штаба и главных управлений Наркомата обороны. Большая информация шла Ставке также от политорганов фронтов через Главное политическое управление Красной армии. Так что у Верховного главнокомандующего имелась обширная информация на каждый день, а иногда и на каждый час о ходе военных действий, нуждах и трудностях командования фронтов, и он мог, находясь в Москве, оперативно и правильно принимать решения». [1]

Не так давно появилась еще одна попытка разъяснения причины того выезда Иосифа Виссарионовича. Автор статьи о спецдобро-вольцах – бойцах Сибирского добровольческого стрелкового корпуса– А. Петрушин, в журнале «Родина» привел рассказ будущего главного маршала артиллерии Н. Н. Воронова о встрече командования Западного фронта со Сталиным в районе Юхнова. Петрушин предположил, что «…может быть, он (Сталин. – В. М.) хотел понять, за что так яростно сражаются люди, обреченные им на бессрочную ссылку в Сибирь? Почему они не обратили штыки против виновника своих бед и страданий? Не перешли, как некоторые, казалось бы, верные ему генералы на сторону неприятеля?» [2]

Продолжая обсуждение этой темы, еще одно предположение не без сарказма делает уже названный мной выше Дмитрий Волкогонов:

Такое разнообразие во мнениях, в принципе, по довольно несложному вопросу (был – не был), несколько настораживало. Можно согласиться с тем, что Иосиф Виссарионович являлся непревзойденным мастером кабинетного руководства. Поэтому его «касательное» посещение линии фронта (в действительности он был далеко от него) понадобилось, скорее всего, не для ознакомления с делами двух фронтов, не для обогащения впечатлениями от встреч с личным составом частей, готовящихся к наступлению. Нет. Этот выезд из Кремлевского кабинета вождю был нужен по каким-то только ему известным причинам. Меньше всего Сталин думал о своем историческом реноме. Он ясно понимал, что за долгие годы борьбы за строительство социализма и так стал знаковой фигурой для всех живущих в СССР и даже за его пределами. Понимал, что будущие летописцы без его подсказки соответствующим образом отобразят сей факт его полководческой деятельности под названием: «Выезд Верховного главнокомандующего в войска».

Еще одно мнение имеется в воспоминаниях охранника И. В. Сталина– А. Т. Рыбина:

Однако версию Д. Волкогонова о возможной заботе Сталина за свое реноме перед будущим поколением частично может подтверждать тот факт, что Иосиф Виссарионович посчитал необходимым, чтобы о посещении им фронта союзники узнали от него самого. Вот одно из его писем к Уинстону Черчиллю.

ДОКУМЕНТ ИЗ АРХИВА

ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА

ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ Г-НУ У. ЧЕРЧИЛЛЮ

Я только что вернулся с фронта и успел уже познакомиться с посланием Британского правительства от 7 августа.

1. Я согласен с тем, что встреча глав трех правительств безусловно желательна. Такую встречу следует осуществить при первой же возможности, согласовав место и время этой встречи с Президентом.

Вместе с тем я должен сказать, что при данной обстановке на советско-германском фронте я, к сожалению, лишен возможности отлучиться и оторваться от фронта даже на одну неделю. Хотя мы имеем в последнее время на фронте некоторые успехи, от советских войск и советского командования требуется именно теперь исключительное напряжение сил и особая бдительность в отношении к вероятным новым действиям противника.

В связи с этим мне приходится чаще чем обыкновенно выезжать в войска, на те или иные участки нашего фронта. При таком положении я не могу в данное время направиться для встречи с Вами и Президентом в Скапа-Флоу или в другой отдаленный пункт.

Тем не менее, чтобы не откладывать выяснение вопросов, интересующих наши страны, целесообразно было бы организовать встречу ответственных представителей наших государств, причем о месте и времени такой встречи можно было бы договориться в ближайшее время.

Кроме того, следует заранее условиться о круге вопросов, подлежащих обсуждению, и о тех проектах предложений, которые должны быть приняты. Без этого встреча едва ли даст какие-либо ощутительные результаты.

2. Пользуюсь случаем, чтобы поздравить Британское правительство и англо-американские войска по случаю весьма успешных операций в Сицилии, которые уже привели к падению Муссолини и к краху его банды.

9 августа 1943 года. (Выделено мной. – В. М.) [5]

К удовлетворению советского вождя, Ф. Рузвельт и У. Черчилль в совместном ответе И. В. Сталину 19 августа 1943 года по достоинству оценили роль личного, непосредственного руководства Верховного на фронте: «…Мы полностью понимаем те веские причины, которые заставляют Вас находиться вблизи боевых фронтов, фронтов, где Ваше личное присутствие столь содействовало победам». (Выделено мной. – В. М.) [6]

Генерал армии С. М. Штеменко, касаясь того же выезда Верховного главнокомандующего на фронт, вспоминает:

Ко всему сказанному можно добавить еще, что Гитлер тоже бывал в Ржеве. Среди легенд, упорно повторяемых многими, есть рассказ о приезде фюрера под этот город. Фронтовик Д. Шевлюгин даже приводит дату этого якобы имевшего место события: «В первые дни нашего наступления (январь 1942 года) (по показанию пленных) в Ржев прилетал Гитлер и потребовал от командования группы войск, оборонявших Оленинско-Ржевский плацдарм (9-й полевой, 3-й и 4-й танковых армий), удерживать его любой ценой, считая Ржев “восточными воротами” для нового наступления на Москву». [8] Однако немецкими источниками этот факт открыто не подтверждается.