прошлом, и сейчас. Нынче это вообще считается признаком таланта, так что не переживай. Кроме того, ты сможешь потом, когда найдешь клад, все разъяснить адвокату. По этому вопросу с ним все равно придется общаться.

– Ага, найдешь его, клад этот, как же, – вздохнула Рита.

– Не стоит отчаиваться! Мы просто пойдем другим путем. Я долго думал, кроме того, мы со Стасом провели исследования и навели некоторые справки. Например, мы уточняли, затевал ли Николай Сергеевич какой-нибудь ремонт в доме или глобальные перестройки на территории особняка. Как выяснилось, последние пару лет ничего подобного точно не происходило.

– Непонятно только, что нам это дает?

– Давайте рассуждать логически.

– Давайте, с логикой у меня все в порядке, – кивнула Маргарита.

– Значит, будем отталкиваться от личности Николая Петровского. Мы знаем, что он был талантливым мистификатором с ноткой авантюризма. Но по большому счету человеком осторожным, кроме того, умным, и расчетливым, в общем, любил все тщательно планировать и продумывать все детали.

– Да, это верно, – подтвердила Рита.

– Он полагался на Маргариту и надеялся, что клад найдет именно его дочь. Но должен был предусмотреть все варианты и подстраховаться на случай, если ценности обнаружит посторонний человек. Давайте смоделируем ситуацию и подумаем, что произойдет тогда.

– Нашедший заберет все себе, что же еще?

– Нет, наш неизвестный может так поступить, если собирается оставить клад себе неофициально, то есть незаконно. Но тогда он не сможет ничего продать из драгоценностей, разве что на черном рынке. Ведь любой торговец или покупатель, что дорожит своей репутацией, потребует документы, подтверждающие происхождение вещи. Так?

– Да, и что?

– Значит, неизвестный, который обнаружил клад, должен объявить об этом и отдать половину государству, если земля муниципальная, или владельцу земли, если она находится в частном владении. Отсюда вопрос: где Николай Петровский станет прятать клад?

– Только на территории поместья!

– А мы только что выяснили, что в последнее время хозяин поместья не затевал глобальных перестроек, ремонтов или смены ландшафтного дизайна. Ведь только под этой вывеской он мог подготовить тайник, не привлекая внимания слуг и гостей, что практически безвылазно сидят в особняке. То есть это означает, что тайник сравнительно небольшой и что его сделали заранее, много лет назад, еще во время первого ремонта дома.

– Получается, что тайник с кладом в самом доме?

– Да, ведь только так Николай Сергеевич мог пользоваться им, не привлекая внимания посторонних.

– Хорошо, но что конкретно нам это дает? Дом огромный, не станет же Маргарита снова затевать ремонт и ломать стены? – покачал головой Стас.

– Нет, конечно же. Ведь если ломать, прежде всего, нужно знать, где именно. А на данный момент наши изыскания лишь позволяют нам ограничить периметр.

– Ладно. Потом нужно разбить его на сектора и начать планомерные поиски?

– Это долго, трудозатратно и привлечет слишком много внимания. Мы знаем, что клад спрятан в доме сейчас, и этого уже достаточно.

– Да? А что же нам делать дальше?

– Снова обратимся к имеющимся подсказкам. Сначала я предполагал, что послание будет сложным: код, шифры, скрытые надписи. А что, если все наоборот? Если нужная нам подсказка все это время была в буквальном смысле слова у всех перед глазами?!

– И что же это, интересно?

– Часы, разумеется, вернее, их циферблат. Что, если предположить, что Николай Сергеевич не просто так остановил часы и это был не намек для Риты, а конкретное указание? Тогда цифры, на которых остановились стрелки, имеют важное значение для поисков.

– Да, но какое? Вариантов может быть слишком много! – воскликнул Стас.

– Много, но не так уж и слишком. Мы ведь с вами уже установили, что клад находится в здании. Так? Значит, стрелки указывают нам, где именно, это самое очевидное предположение.

– То есть что конкретно, направление или количество шагов? – встрепенулась Рита.

– Но, Лева, посмотри внимательно, стрелки две, и указывают они практически в разные стороны, – скептически взглянул на друга Крячко.

– Это уж слишком буквально, – усмехнулся тот. – Продолжим рассуждать логически, только привяжем сюда топографию. Часы остановились на десяти минутах седьмого. Если представить перед собой карту, большая стрелка будет указывать нам на северо-восток, а маленькая, соответственно, на юго-запад.

– И это разные направления! Мы просто будем бегать туда-сюда! – снова возразил Стас.

– Нет, не забывай, что в каждой точке нужно будет повернуть. И вообще, чем гадать, я предлагаю просто попробовать.

– Ладно, а начать нужно с какой стрелки?

– С большой. Если взять за отправную точку часы, то на северо-востоке от них находится дверь кабинета.

– Так. Направление есть, а сколько шагов отмерять?

– Десять и семь.

– И мы остановимся в коридоре или в центре холла.

– Два раза по десять и семь.

– Хорошо. А кто будет шагать, то есть чей шаг возьмем за меру длины?

– Маргарита, твой отец был какого роста?

– Примерно такого же, как и полковник Крячко.

– Тогда меряет Стас, только старайся шагать нормально, не слишком широко, чтобы не создавать погрешность. Считает Рита, но не вслух, пожалуйста, я слежу за направлением.

И они приступили к поискам. Первая точка оказалась в середине коридора. Под скептическими взглядами Стаса и Риты изменили направление и пошли дальше. Вторая точка оказалась практически посередине парадной гостиной, отделанной резными дубовыми панелями.

– Ну и что, куда мы пришли, Лева?! – с недоверием в голосе протянул Стас.

– Погоди, нужно осмотреться и немного подумать.

– По-моему, мы опять вытянули «пустышку».

– Мне кажется, Стас прав, – согласилась Рита, – если он сейчас стоит в искомой точке, то это может быть лишь пол или потолок. Так ведь?! Или я чего-то не понимаю?

– Нет, – снова усомнился Крячко, – пол выстелен мраморными панелями, они плотно подогнаны друг к другу и швы скреплены цементом, судя по всему, давно. И на потолке не может быть никаких тайников, он целый и без единой щелочки.

– Да, потолок с росписью, тайник незаметно не устроишь. А плиты – это старинный мрамор, лежит здесь еще со времени постройки дома, его не меняли, только отреставрировали. Да ничего тут нет.

– Не торопитесь, мои недоверчивые друзья, – задумчиво протянул Гуров.

Рита со Стасом переглянулись, и он спросил:

– Что ты видишь, Лева?

Задумчивым и каким-то отстраненным взглядом рассматривая резные панели, Гуров ответил:

– Николай ведь лично принимал участие в реставрации особняка?

– Да, папа всегда очень гордился этим фактом. Действительно, работа была проделана грандиозная.

– И отделку этой комнаты, я слышал, он реставрировал сам?

– Да, некоторые панели очень пострадали, и их пришлось полностью заменить, а некоторые удалось восстановить. Что до сюжета, отец старался придерживаться того, что был изначально. Но как каждый талантливый мастер, возможно, привнес что-то и от себя