Сенека в Польше

В 2005 году я получил письмо из Варшавы от профессора Евы Сикоры, работавшей в Институте экспериментальной биологии им. Ненцкого Польской академии наук. С Евой мы познакомились в начале 1990-х годов в Анконе в один из моих приездов в Итальянский национальный центр по изучению старения. Ева приглашала меня стать соорганизатором и сопредседателем Европейской конференции «Рак и старение» (SENECA-2007) и, если я соглашусь, включиться в написание заявки на грант Европейской комиссии на проведение такой конференции. Третьим сопредседателем был приглашен известный иммунолог Грэхем Павелец из Университета Тюбингена. Саму конференцию предполагалось провести в Варшаве в октябре 2007 года и основное внимание уделить фундаментальным аспектам проблемы. Я, конечно, согласился. Прежде всего привлекала тема. Конференций по старению и раку было в последние годы много, но все они были с уклоном в клинику, тогда как фундаментальным аспектам проблемы обычно уделялось мало внимания. Получить грант Европейского сообщества было весьма престижно и сложно – сумма грантов была высока, но и конкуренция очень высокая. Работа закипела. Составили список возможных докладчиков и заручились их согласием приехать и выступить. Это было самое простое – Ева была клеточным биологом, Грэхем – онкоиммунологом, я – канцерогенщиком, и мы знали практически всех в мире ведущих специалистов в областях, которыми занимались. Список участников, быстро составленный, был воистину «звездным».

Самым сложным, к моему немалому удивлению, оказалось собственно написание самой заявки на грант и заполнение многочисленных и весьма запутанных форм заявки, включавших множество разделов и составивших внушительный том объемом более ста страниц. Наиболее сложным оказался финансовый раздел. Еве пришлось нанять специального менеджера, который смог справиться с этим шедевром европейской бюрократии. Привычные мне формы заявок Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ), Миннауки отличались от форм Европейского сообщества примерно также, как ВАЗ-2113 от «мерседеса». Забегая вперед, замечу, что финансовые отчеты были еще сложнее и запутаннее.

Заполнить научную часть заявки было проще всего, поскольку у каждого из «концессионеров» был приличный список публикаций, опыт организации и проведения международных конференций и конгрессов. За нами был и солидный авторитет учреждений, в которых мы работали. Короче, грант мы получили без больших проблем с очень высокой оценкой рецензентов. Уже одно то, что объявление о конференции было опубликовано в журнале «Nature», говорит о высоком статусе конференции.

И вот отгремел июльский Европейский геронтологический конгресс в Петербурге, потребовавший полной отдачи душевных и физических сил, и наступил октябрь 2007 года. Мы с Евгением Имянитовым – молодым блестящим профессором, руководителем отдела молекулярной онкологии нашего Института – гуляем по Варшаве, любуемся восстановленным из руин Старым городом, парками и дворцами. Инородным телом смотрелся днем Дворец науки и техники – «сталинская» высотка, построенная в подарок новой Польше от СССР. Поздним вечером, с подсветкой, высотка смотрелась очень даже неплохо.

Стоит ли говорить, что конференция прошла прекрасно, доклады были великолепные. В своей пленарной лекции «Связь старения и рака» на церемонии открытия конференции Том Кирквуд подчеркнул, что рак самым тесным образом связан с процессом старения на самых разных уровнях. Во-первых, частота развития рака большинства локализаций растёт с возрастом. Во-вторых, велика роль накопления молекулярных повреждений в обоих процессах. В-третьих, наблюдается существенная межвидовая корреляция между долголетием, степенью эффективности репарации ДНК и возникновением опухолей. В-четвертых, рак и старение в некотором роде противоположные процессы, поскольку старение связано с ограничением репликативного потенциала клеток, тогда как рак связан с клеточным бессмертием. Докладчик особо отметил эволюционные аспекты взаимоотношений старения и рака. Очень ярким было выступление Леонарда Хейфлика, который остановился на фундаментальных механизмах старения, взаимоотношениях программированного и стохастического старения, различиях между нормальным старением и болезнями. По его мнению, детерминанты долголетия полностью отличны от причин старения и независимы от них.

Утренняя сессия 5 октября была посвящена вопросам биодемографии. В ключевой лекции Анатолия Яшина, которую он назвал «Биодемография рака и старения: перспективы статистического моделирования», было подчеркнуто, что достижения молекулярной биологии заставляют усомниться в корректности общепринятой точки зрения о независимости смертности от рака и других причин. Он полагает, что устранение рака как причины смерти человека приведет к значительно большей прибавке лет жизни, чем предсказываемые демографами 3–3,5 года. Современные методы математического моделирования позволяют выявить и оценить вклад факторов организма и окружающей среды как в процесс старения, так и в процесс развития злокачественных новообразований. Директор МАИР Питер Бойл представил развёрнутую картину глобальных изменений в частоте и смертности от рака в разных странах и регионах в их связи с постарением населения, с экономическим развитием и стилем жизни. Доклад Кари Хемминки, в то время работавшего в Германии, был посвящен генетической эпидемиологии рака. Особую ценность представляют результаты исследований, основанных на данных Шведского семейного регистра, о продолжительности жизни и развитии рака у близнецов и приемных детей, позволяющие оценить роль как наследственных факторов, так и окружающей среды.

Докладом Яна Хоеймейкера из Лейдена, представившего обзор собственных блестящих исследований роли систем репарации ДНК в развитии старения и рака, выполненных как на мышах с различным образом модифицированными геномами, так и на людях с синдромами прогерии, открывалась сессия «Поддержание интеграции генома». Было показано, что избыточная активность механизмов, защищающих ДНК от повреждений, может защищать от рака, но ускорять старение, тогда как ослабление их – способствует раку. Дж. Шей привёл данные о том, что как существенное укорочение теломер, так и изменение их позиции могут играть большую роль в регуляции процесса клеточного старения и некоторых аспектах старения организма в целом. Евгений Имянитов использовал оригинальный подход к оценке роли генетических полиморфизмов в предрасположенности к возникновению рака легкого и молочной железы у людей, что позволило установить важную роль генетического портрета в резистентности пожилых людей к некоторым формам рака. Исключительный интерес вызвал доклад Веры Горбуновой, работающей в США, которая показала, что активность теломеразы коррелирует не с видовой продолжительностью жизни, а с массой тела: у грызунов большего размера наблюдается подавление теломеразной активности в соматических клетках. Это наблюдение позволяет понять, почему у животных с большой массой тела большая подверженность раку, а не большая продолжительность жизни.

Сессию «Клеточная смерть и клеточное старение» открывала лекция Джудит Кампизи «Клеточное старение модулирует фенотипы старения и рака». Джудит полагает, что репликативное (клеточное) старение является защитным механизмом, предотвращающим в молодом возрасте возникновение рака, но создает условия для развития опухолей в пожилом возрасте (так называемая антагонистическая плейотропия). Она высказала предположение, что стареющие клетки формируют ассоциированный со старением секреторный фенотип (SASP – senescence-associated secretory phenotype), способствующий развитию опухолей, в формировании которого имеет значение утрата р53. Замечу, что ещё в 70–80-е