– Ладно, Гарион, – проворчал Бельгарат. –Придется нам отправляться на разведку. – Он спешился, превратился в волкаи побежал по ущелью. Гарион, также в волчьем обличье, последовал за ним.

Уже наступил вечер, когда стены ущелья начали расширяться иони увидели впереди линию хребта. Добравшись до нее, они побежали к северу подпостепенно утихающим дождем.

– Дедушка, – мысленно произнес Гарион, –по-моему, там пещера. – Он указал носом на отверстие в скале.

– Давай посмотрим.

Отверстие было не более чем широкой трещиной, а пещеравнутри не слишком расширялась. Зато она была глубокой, походя на длинныйкоридор.

– Что ты об этом думаешь? – спросил Гарион, когдаони стояли у входа, вглядываясь в темноту.

– Подходящее место для ночевки и укрытия от дождя.Приведи других, а я пока попытаюсь развести огонь.

Гарион побежал назад. Дождь заканчивался, но поднимался ветер,становившийся все более холодным.

Остальные с осторожностью выбирались из ущелья, когда Гариондобежал до них.

– Опять пещера? – заныл Шелк, когда Гарион сообщилоб их находке.

– Я буду держать тебя за руку, Хелдар, –предложила Бархотка.

– Ценю твои добрые намерения, Лизелль, но это вряд липоможет. Терпеть не могу пещер.

– Надеюсь, ты когда-нибудь расскажешь мне почему?

– Едва ли. Мне не нравится ни говорить, ни даже думатьоб этом.

Гарион повел их по узкой тропе на вершине хребта. ДвуколкаСенедры подпрыгивала на камнях. Самодовольное выражение, появившееся на ее лицепосле того, как она завладела кабриолетом, теперь исчезло, и она испуганновздрагивала при каждом толчке.

– Не слишком похоже на пещеру, – критическизаметил Бельдин, когда они добрались до отверстия в скале.

– Можешь спать снаружи, – посоветовал емуБельгарат.

– Чтобы завести лошадей внутрь, придется надеть на нихнаглазники, – заметил Дарник. – Им стоит только взглянуть на этоотверстие, и они откажутся туда заходить.

– Я чувствую то же самое, – сказал Шелк. –Просто удивительно, насколько умны лошади.

– Мы не сможем взять в пещеру двуколку, – произнесСади.

– Накроем ее палатками, а поверх набросаемгрязи, – предложил Дарник. – Она не будет видна – во всяком случае втемноте.

– Давайте займемся делом, – поторопилБельгарат. – Нам нужно оказаться внутри, прежде чем стемнеет окончательно.

Понадобилось почти полчаса, чтобы завести упрямых лошадей вузкую пещеру. Потом Дарник прикрыл вход брезентом и отправился помогать Эриондуи Тофу прятать двуколку.

Волчица, хромая, вошла в пещеру; ее детеныш весело бежалследом. Теперь, когда его стали регулярно кормить, вялый и изможденный волчонокстал игривым и жизнерадостным. Гарион заметил, что его мать тоже началатолстеть, а ее мех становился гладким и лоснящимся.

– Отличная берлога, – заметила волчица. –Отсюда мы будем ходить на охоту?

– Нет, сестрица, – ответила Польгара, помешиваяотвар в стоящем на огне горшочке. – У нас есть дела в другом месте. Дай-кая взгляну на твою рану.

Волчица послушно легла у огня и протянула поврежденную лапу.Польгара осторожно разбинтовала ее и осмотрела.

– Гораздо лучше, – сказала она. – Рана почтизажила. Она еще причиняет тебе боль?

– Это не имеет значения, – равнодушно отозваласьволчица. – Боль нужно терпеть.

– Но если боль стихает, значит, идет заживление раны.

– Это правда, – согласилась волчица. – Я самазамечала это в прошлом. Сейчас боль уменьшилась.

Польгара промыла лапу отваром, затем смешала его с мылом исахаром, приложила примочку к ране и снова забинтовала ее.

– Больше этого не понадобится, сестрица, – сказалаона своей пациентке. – Рана почти зажила.

– Спасибо, – просто ответила волчица. – А ясмогу ходить, когда опять станет светло? Штуковина, которая бегает на круглыхногах, очень неудобная, а та, которая заставляет ее бегать, слишком многоговорит.

– Потерпи еще денечек, – посоветовалаПольгара. – Дай ране время зажить.

Волчица вздохнула и положила голову на лапы.

Принесли воду из ручья, и Польгара приготовила ужин. Послееды Бельгарат поднялся.

– Давай оглядимся вокруг, – предложил онГариону. – Хочется знать, с чем нам предстоит иметь дело.

Гарион кивнул и встал. Они вышли из пещеры, захватив ужиндля Шелка, который с энтузиазмом вызвался стоять на часах.

– Куда вы собрались? – спросил маленькийчеловечек, садясь на камень, чтобы приняться за еду.

– На разведку, – ответил Бельгарат.

– Неплохая идея. Хотите, я пойду с вами?

– Нет. Оставайся здесь и смотри в оба. Предупредиостальных, если кто-нибудь появится.

Старик отвел Гариона на сотню футов, где оба превратились вволков. За последние несколько месяцев Гарион проделывал это настолько часто,что различия между его двумя обликами начали стираться, и он часто замечал, чтодумает по-волчьи, даже пребывая в человеческом обличье. Размышляя над этимнеожиданным открытием, Гарион бежал за огромным серебристым волком.

Внезапно Бельгарат остановился.

– Думай о том, чем занят сейчас, – сказалон. – Если ты будешь отвлекаться, это скверно повлияет на твои слух ичутье.

– Да, достопочтенный вождь, – ответил Гарион,ощущая стыд. Волки редко нуждаются в упреках, а когда такое происходит,чувствуют себя опозоренными.

Добравшись до места, где склон хребта был расщепленземлетрясением, они остановились. Подножия гор были скрыты темнотой. Очевидно,армия Урвона получила приказ не разводить костры. Однако на равнине сторожевыеогни мерцали, словно оранжевые звездочки.

– У Зандрамас большая армия, – заметил Гарион.

– Да, – согласился старик. – Завтра утромразразится крупное сражение. Даже демонам Нахаза понадобится много времени,чтобы перебить столько народу.

– Чем дольше это продлится, тем лучше. Если хотят,могут сражаться целую неделю. К тому времени мы уже будем на полпути к Келлю.