Я не могла вымолвить ни слова, когда он рассказал о том разговоре с матерью.

– Вы как-то резко замолчали, – заметил он с со– мнением, все еще улыбаясь уголками рта, но в его глазах отражалась печаль, которая раньше не показывалась. Видеть эффект, произведенный его историей на кого-то еще, было для него первым шагом к возвращению себе эмоций, которые он блокировал все эти годы. Встретившись с шоком на моем лице, он заново, глазами свидетеля, пережил опыт брошенности и начал входить в контакт с глубоко закопанными яростью и грустью. Мы провели многие недели, возвращая этого воображаемого маленького мальчика, и работали с ним: освобождали место для его горя и потери, давая ему прочувствовать, а не защищаться от них, сопротивляясь.

На наших сеансах Фрейзер потихоньку учился снова чувствовать, переносить боль, которую он нес в себе, боль потерь, которые случились с ним из-за его неспособности привязываться к другим. Его сожаления из-за того, что он так и не завел детей, обездвиженный страхом, что он сделает с ними то же, что сделали с ним его родители, и холодно рациональные разрывы отношений с женщинами, которых он любил, когда они начинали требовать от него взять ответственность.

В безопасности и с разрешением чувствовать, которого у него раньше не было, Фрейзер начал примиряться с тем, что в его жизни не случилось из-за шаблонов поведения Резистора, с упущенными возможностями и тем, как в итоге сложилась его жизнь. Он признал, что использовал вызывающее поведение, отстраненность и саморазрушение как защитные механизмы от страха быть отвергнутым или чужой жестокости. По завершении терапии он готовился к длительному визиту к своей сестре в Новую Зеландию, взволнованный возможностью возобновления их общения и полностью готовый к этому событию.

Как вы чувствовали себя, когда были ребенком?

Если вы узнаете в себе Резистора, которому хочется верить, что ему все равно, что думают другие люди, поразмыслите, от каких эмоций вы защищаетесь.

Возможно, вы, как и Фрейзер, уже знаете, каково это – быть отвергнутым, и охраняете себя от этой боли, прячась за бунт и равнодушие.

Ребенком Фрейзер должен был прятать свои чувства, и когда он повзрослел, их высвобождение из заточения стало краеугольным камнем его выздоровления. Для вас тоже может быть очень важно осознать свои эмоции.

Представьте себя детьми. Спросите себя из прошлого: «Как ты себя чувствуешь?»

Посмотрите, можете ли вы снова ощутить ваши детские эмоции и чувства, но осторожно – не пренебрегайте ими в этот раз, не отмахивайтесь от того, что они пытаются вам сказать.

Ваши чувства заслуживают валидации, они обоснованы, и вы их испытываете не на пустом месте, даже если не знаете, по какой причине. Сотрудничайте с ними, поймите, что им нужно было от вас тогда, и приложите усилия, чтобы удовлетворить свои потребности сейчас. Не позвольте вашему внутреннему Резистору снова убедить вас уйти в безразличие. Вам больше не понадобится сопротивление, чтобы защитить себя, когда вы научитесь делать приятное себе.

Секреты и ложь

Существует еще третий вид угождения родителям. Есть такие угодники, которые пытаются усидеть на двух стульях: они впадают то в послушание, то в непослушание, несогласные следовать правилам, но и не желающие бунтовать. Есть такие дети и подростки, которые на людях подчинялись, но внутри себя – бросали вызов.

Они научились скрывать свою правду и манипулировать родителями, чтобы получить желаемое. Неспособные прямо попросить о том, что им нужно, они на– учились быть хитрыми и лицемерными, чтобы обмануть людей, обладающих властью, и оправдывая обман как единственный вариант получить желаемое. Давление со стороны сверстников обострило ситуацию: тяга угодить родителям дополнилась давлением угодить сверстникам.

Они становятся взрослыми, им не хочется уступать, но страшно открыто бросить вызов. Они продолжают лгать, чтобы получить желаемое, или принуждают родителей (и других авторитетных фигур) соглашаться с их версией происходящего. Эти личности расчетливы с фактами, продавая обеленные истории власть имущим, преувеличением и полуправдой вымогая то, что им нужно. Они ведут себя так не только со своими фактическими, внешними родителями; они могут начать скрывать правду и от себя самих и внутреннего родителя, иметь секреты от собственного сознания. Они не позволяют себе делать то, что хотят, из-за того, что, как сами считают, должны делать, но в конце концов все равно поступают так, как хотят, тихо, пассивно или с вызовом. Этих родительских угодников не научили, что ошибки – естественная и приемлемая часть взросления, что на последствиях можно учиться, делать выводы и в будущем принимать лучшие решения. Вместо этого они отрекаются от своих желаний и снаружи выглядят, как Классический угодник, или Тень, или Миротворец, одновременно утаивая внутри Резистора.

Мы все знаем хотя бы одного такого родительского угодника, потому что с нами они поступают так же, как и с родителями. Они назначают всех окружающих на роль критикующего внутреннего родителя. Эти Резисторы не хотят, чтобы мы сердились, поэтому говорят, что опоздают на десять минут, когда на самом деле опоздают на час. Они спрячут одну проблему, но создадут еще большую проблему в процессе. У них «совсем вылетело из головы», что они должны были с нами встретиться, хотя на самом деле они просто запланировали две встречи в одно и то же время. Они извинятся за то, что подвели нас, но не предпримут никаких активных действий, чтобы все сложилось по-другому в следующий раз. Если вы узнали себя в этом описании, время остановиться. Врать себе и окружаю– щим о том, кто вы есть, не приблизит вас к ощущению свободы и безусловного принятия, которого вы жаждете. Это так же не дает вам узнать жизненно важную информацию о том, насколько полезны или вредны ваши выборы на самом деле.

Однако такое поведение принесет вам ощущения неопределенности и стыда, которые вы, скорее всего, и так испытали в изобилии в детстве.

Сорайя

Сорайя старалась соответствовать ожиданиям своей матери, но боролась со своим внутренним диверсантом.

В 11 лет она прочитала статью в глянцевом журнале, купленном матерью. Статья рассказывала о низкокалорийной диете. Сорайя знала, что была физически больше своих подруг и уж точно больше моделей и поп-звезд, фото которых видела в журналах для подростков.

Она выписала низкокалорийные продукты, которые советовала диета, и добавила их в еженедельный список покупок. На следующих выходных она начала готовить обед, руководствуясь планом питания из журнала. Ее мать усмехнулась при виде тарелки с хлебцами и творогом: «Я не осилила бы все это, а я даже не сижу