Финн удовлетворенно оглядел заполненный людьми зал. Журналисты, блогеры, представители местной администрации, несколько звезд – все они снова собрались в Блейкли, потому что он так захотел.

Он прекрасно знал, что многие лишь косвенно интересуются его компанией, парком для активного отдыха, возрождением английской деревни и возможностью познакомить городских детей с природой. Они приехали сюда, чтобы войти в легендарный бальный зал Блейкли и ощутить себя преемниками поколений блестящей светской молодежи, которая танцевала, флиртовала, соблазняла и изменяла под этими сводами.

Иногда по ночам Финн заходил в зал – ему чудилось, что он слышит шорох дорогих тканей, видит краем глаза движение нарядных фигур. Каждая эпоха взращивала своих потрясателей устоев, и всех их притягивало в Блейкли. Но с этим покончено. Новый владелец, чей стиль управления мог показаться слишком скучным и праведным, собирался заложить традиции, которые охватывали больше разных людей и ломали меньше судеб.

– Финн, вот ты где!

Алекс довела образ эффективного менеджера почти до совершенства. Финн сомневался, что она ухитрилась потерять где‑то хороший вкус и чувство стиля, но сегодня ничто не выдавало в ней модницу. Алекс выбрала серое платье средней длины с пиджаком в тон, закрутила волосы в тугой пучок, нацепила на нос очки в черной оправе и походила скорее на библиотекаршу, чем на участницу престижного светского приема.

Финн догадался, что унылое обличье тщательно продумано. Если Алекс могли разоблачить, то только здесь и сейчас, в ее родном доме, кишащем представителями прессы. Не в первый раз Финн призадумался, правильно ли поступил, заманив ее в Блейкли. Однако на сей раз его волновали не собственные переживания, а сохранение инкогнито Алекс. В конце концов, разве сам он не узнал ее с одного взгляда? С другой стороны, Финн знал ее лучше, чем кто бы то ни было.

Алекс деликатно подтолкнула к нему миниатюрную женщину.

– Позволь представить тебе Исму Сайед. Она ведет популярный блог о путешествиях.

– Очень приятно. – Финн улыбнулся. – Надеюсь, вам у нас нравится.

– О да! Финн, расскажите, каково это – вернуться домой? Вы же выросли в Блейкли, я правильно понимаю?

– Здесь жили многие поколения моей семьи, – согласился Финн, который не намеревался делать из этого секрет.

– Но не в замке, верно? Как Бомоны отнеслись к тому, что садовник стал владельцем их поместья?

Финн скорее почувствовал, чем увидел, как напряглась стоявшая чуть позади него Алекс.

– У меня не было возможности обсудить это с ними. Я надеюсь, они порадуются, узнав, что поместье попало в руки человека, который крепко связан с этим местом и любит его.

– Лорд Бомон умер, не оставив наследников мужского пола. Но что насчет леди Бомон и Лолы? Вы не знаете, как сложилась их жизнь?

Ложь давалась Финну нелегко, но он пригласил Алекс не для того, чтобы выдать на растерзание журналистам. Пригрозив таким исходом несколькими днями раньше, он лишь пытался убедить ее остаться в Блейкли.

– Насколько мне известно, леди Бомон уехала в Калифорнию. О Лоле я уже много лет ничего не знаю.

– Я слышала, вы возрождаете знаменитый рождественский праздник?

– Это традиция Блейкли.

– По‑вашему, это разумно? Последний бал закончился гибелью любовницы лорда Бомона, на семью свалилось столько несчастий…

Подавив желание обернуться к Алекс, Финн сосредоточил весь свой шарм на журналистке.

– Для Блейкли наступила новая эра, и праздник должен это отразить. Мы планируем общее торжество с выступлением школьного хора и соблюдением местных рождественских обычаев. У вас уже была возможность осмотреть замок? Он почти весь открыт для посещения – от помещений для прислуги до комнаты, где Елизавета I, по слухам, принимала тайного любовника. Все осталось в том же виде, что и четыреста с лишним лет назад.

– Блейкли знаменит любовными авантюрами. – Исма подняла телефон повыше, готовая записать каждое слово. – Скажите, местные жители знали, что происходит на вечеринках Бомонов? Говорят, здесь устраивались настоящие оргии, гости принимали наркотики и менялись женами в то время, а владельцы поместья оплачивали излишества взятыми в долг деньгами. Вы можете это подтвердить? А информацию, что у Лолы был роман с кем‑то из прислуги?

Финн напрягся, хотя предполагал, что репортеры снова возьмут этот след. Десяти лет не хватило, чтобы изгладить из их памяти шокирующую гибель модели – жены поп‑звезды – во время рождественского праздника в Блейкли.

На Рождество в замке всегда собиралась пестрая компания аристократов, второстепенных членов королевских семей, актеров, музыкантов – сплошь красивых, богатых и знаменитых. Когда стало известно, что погибшая была любовницей лорда Бомона, а его жена крутила роман с молодым певцом, разгорелся эпический скандал. Вслед за сюжетами о пороках лорда на поверхность выплыли истории о его долгах. Поняв, что разорение неминуемо, Бомон застрелился. Вдова сбежала в Америку с любовником, оставив дочь в одиночку разбираться с долгами, неудобными вопросами и втоптанной в грязь репутацией.

Лола, которая успела сделать себе имя в модельном бизнесе, еще могла обернуть ситуацию в свою пользу, подняться на волне интереса к семье, сохранив и влиятельных друзей, и рекламные контракты. Но в этот момент в прессу попали фотографии, которые предназначались не для публики, а только для Финна.

Странно, что никто и глазом не вел, когда изображения Лолы Бомон в крохотном бикини появлялись в журналах или на уличных щитах. Это считалось искусством. Но личные фото примерно такой же степени обнаженности были восприняты как порнография.

Снимки Лолы обсуждали везде – на страницах печатных изданий, в ток‑шоу и дискуссионных клубах. Грехи отцов тяжелым грузом ложились на хрупкие девичьи плечи. Лолу сделали символом потребительского отношения к жизни, оплаченных чужим потом излишеств и всего остального, что довело мир до кризиса.

Если бы личность человека, слившего фотографии в прессу, оставалась тайной, Лола могла бы выбрать борьбу, а не бегство. Но доступ к ним имел только Финн.

Он посмотрел на Алекс, которая стояла рядом с журналисткой с непроницаемым выражением лица, словно разговоры о Бомонах ее не касались. Перемены явно зашли дальше имени – Лола стала другой женщиной, настолько закрытой, что никто не мог угадать, о чем она думает.

– Честно говоря, я не обращал особого внимания на то, что происходило в замке, – ответил он Исме. – Я был сфокусирован на собственном будущем.

Алекс вышла из транса и повернулась к репортерше, излучая доброжелательный профессионализм. «Неужели ей действительно все равно?» – подумал Финн. С другой стороны, она не просила ставить ее в такое положение, а оказалась в ловушке по его воле. Финн не имел права осуждать Алекс за методы, которые она использовала, чтобы выбраться.