Самая тяжелая работа, которая нас ожидает, это переправить по частям весь наш багаж вверх по склонам обвалов, по ступеням скал, через снеговые сугробы, на первую ледяную террасу. Отсюда мы начнем двигаться вперед на машине к северо-востоку. Состояние льда превосходно. Трещины, делающие летом край материкового льда почти непроходимым, заполнены снегом, превращенным вьюгами в компактную массу.

Неделя трудной работы, наконец, закончена. Все мужчины должны были участвовать в ней. Эскимосы ревностно помогали нам. Благодаря саням и отважности носильщиков, нам удалось преодолеть самые трудные препятствия.

Место для лагеря выбрано. Оно на высоте 500 метров над морем и в 4 килом. от берега. От этого становища можно видеть и отдаленный залив, и весь изборожденный морщинами ледник, по которому мы шли, – ледник, обтекающий, подобно реке, черные выступы скал и окаменевший по одному знаку могучего духа, поселившегося в земле страха и ужаса, которая, по верованию эскимосов, находится за этими ледяными стенами.

Глубоко внизу, в темном заливе, стоит на якоре «Gorm den Gamle», и дым из его трубы высоко поднимается к голубому небу. Вдали виднеется море, покрытое салом и громадными ледяными горами, которые блестят и искрятся.

Насчет погоды мы спокойны. До сих пор была только однажды сильная метель, засыпавшая место стоянки сугробами снега.

Петер Гальберг и Стеффенс, конечно, без промедления стали собирать машины. Им помогают механики и машинисты шхуны. Приятно видеть, с каким искусством и охотой работают люди. Ночи мы проводим в палатках. Мы приучаемся к будущим неприятностям и не боимся их. Но отходить от нашего лагеря небезопасно. Лучше всего при каждом шаге внимательно палкой исследовать снег. При одной такой прогулке на лыжах мне пришлось убедиться, что безопасность ледяного покрова довольно сомнительна. В некоторых местах пласты снега образуют свод над трещинами льда. У сопровождавшей меня Надежды вдруг исчезла почва под ногами. Девушка осталась на весу над зияющей бездной только потому, что, не теряя присутствия духа, оперлась лыжным шестом о край открывшегося провала. Шест постепенно опускался, и девушка медленно скользила в пропасть.

Я моментально был около нее и поднял ее кверху. Даже крика не вырвалось у нее. С минуту стояла она, нахмурив брови.

– Вы не ушиблись? – спросил я ее в испуге.

– Нет, – сказала она просто. – А знаете ли, что вы сохранили мне жизнь?..

Я опустил глаза под ее серьезным и глубоким взглядом.

Машина собрана. Она стоит, готовая от одного движения рычага двинуться в дорогу. Она, конечно, мало похожа на автомобиль. Выглядит она как крытый тендер, как снеговой плуг с несколькими окнами и со стеклянной передней стеной.

Петер Гальберг усовершенствовал идею инженера Чарльза Берга из Миннеаполиса. Это машина лазящего типа с четырьмя винтами, вместо колес на горизонтальной оси. Винты приводятся во вращательное движение, независимо один от другого, сильным мотором в 60 лошад. сил, работающим спиртовым паром. Спирт, как известно, замерзает только при 40° холода, но тот, который мы везем с собою, приготовлен особым образом, составляющим тайну Снеедорфа, и сопротивление этого спирта холоду увеличено во много раз.

Спиртовые пары сгущаются и могут быть снова употреблены для наполнения мотора. Части машины поставлены наилучшей фирмой Мерседес. Винты из стали, а их крылья имеют тонкие и острые края, как у коньков. И если винты с левой стороны вращаются в направлении, противоположном вращению винтов правой стороны, автомобиль двигается вперед. Диаметр винтов значительно больше, чем предлагал Берг; благодаря этому, Гальберг достиг не только большей быстроты, но и большей сохранности мотора.

Направление машины зависит от движения винтов, укрепленных на особых коленах, и от двух стальных досок, в форме полумесяца, настоящих рулей, врезающихся в лед и снег и приводимых в движение сжатым воздухом. Машиной, построенной из удивительно легкого материала, можно управлять с необыкновенной точностью из будки шоффера.

Имея в виду страшные морозы «внутриземья», инженер снабдил свою машину остроумными нагревательными аппаратами, использовав с успехом старую, простую мысль японцев: чтобы холод не проникал во внутрь, стены снабжены прокладкой.

Нижняя часть машины видом своим походит на днища прежних березовых челноков канадских краснокожих или же днища лапландских саней. По мягкому снегу автомобиль может скользить, по воде – плыть.

Испытание машины, сделанное прошлой зимой в Дании, дало изумительные результаты. Она удачно побеждает крутые подъемы и при благоприятных условиях может достигать быстроты 35 километров в час.

Внутреннее помещение автомобиля представляет из себя два купэ с двумя спальными местами, как в спальных вагонах. Эти купэ будут предоставлены Снеедорфу и Надежде. Остальным участникам экспедиции придется ночевать в спальных мешках в палатках, изготовленных из непромокаемой парусины и крепкой шерстяной материи. Но ожидание этой неприятности нас не пугает. Пока поверхность ледников под нашими ногами будет прочной, мы будем двигаться вперед с удобством, так как все найдем место в автомобиле или в санях, которые автомобиль будет тащить за собой.

Сани наполнены всевозможными запасами. Тут пеммикан, сгущенное молоко, шоколад в таблетках или смешанный с размолотым мясом, консервы, шведский knokkenbrod, морские сухари, масло, запасы гороховой муки, чая, кофе, табаку, сушеной зелени и т. д. Для каждого участника отвешено определенное количество запасов, и выбор их сделан так, чтобы не было нарушено соотношение питательных элементов: белков, жиров и сахара.

Не было, конечно, недостатка и в «примусовых» аппаратах. Что касается оружия, то имелось несколько добрых винчестеров с разрывными пулями, на случай встреч с белыми медведями или оленями в прибережных горах. Было еще два ружья крупного калибра, которые стреляли, в сущности, миниатюрными гранатами. Для меня сначала было непонятно, для чего собственно взял Снеедорф эти чудовища. Потом я узнал, что они были предназначены для моржей – громадных и крепких животных.

Хронометры, компасы, секстанты с искусственным горизонтом, анероиды, гипсометры, барометры, спиртовые термометры, подзорные трубы, фотографические аппараты с запасом пленок – также не были забыты.

Имелась целая коллекция наиболее важных инструментов для исправления машины и саней, топоры, ножи, лопаты; запасы спирта в жестяной посуде уложены были так искусно, что, составляя большую часть багажа, мешали менее всего. Снаряжение дополнялось целесообразно составленной походной аптечкой и каучуковым складным челноком. Шестнадцать пар норвежских дубовых лыж и три пары лыж канадских с соответствующим числом бамбуковых шестов давали нам возможность легко двигаться по снежной равнине.

Последние приготовления были окончены.

Трещины, как и повсюду на краях ледников, тянулись в разных направлениях; иногда они перекрещивались, но Эква отыскал удобную дорогу по твердым террасам ледяного поля. Снег был твердый, мерзлый, а в некоторых местах сильным ветром был обнажен лед.