стены словно облили какой-то разъедающей жидкостью, отчего рисунок на самой широкой стене полопался, а серая краска покрылась трещинами и осыпается на пол при малейшем прикосновении. Не сложно представить, в какой ужас пришла Джейн, когда на следующее утро увидела эту картину. Теперь, когда я собственными глазами увидела испорченные стены, могу с точностью сказать, что нас точно подставили. Здесь явно поработал кто-то другой и намеренно облил все стены этажа непонятной, разъедающей жидкостью. Я могла бы подумать, что это сделал Клайм, чтобы заставить меня вернуть в Лос-Анджелес, но в этом случае возникает много вопросов: как он узнал, что Джейн работает на меня и для чего ему на самом деле это нужно? Он явно играется со мной и если это главная причина, по которой он решил унизить меня, то мне не остается ничего, кроме как возненавидеть его.

Я попала в ловушку и теперь не знаю, как из нее выбраться.

Достаю свой мобильник и, продолжая расхаживать из стороны в сторону, быстро набираю знакомый контакт и прикладываю к уху телефон. Джейн отвечает через три гудка, и я сообщаю ей, что она будет помогать мне разбираться с этим бардаком и пытаться исправить ситуацию.

Через тридцать минут после начала рабочего дня на девятом этаже останавливается лифт и оттуда выходит девушка со стойки ресепшена. Ее длинные ноги, обутые в туфли на высоком каблуке, громко стучат по кафельному полу, и это заставляет меня развернуться и посмотреть на нее. Девушка широко улыбается и прямо держит осанку, очень вежливо обращаясь ко мне, тем самым показывая свой профессионализм.

— Мистер Бейкер попросил показать вам ваш кабинет. Пройдемте за мной, мисс Хайс, — блондинка кивает и указывает мне рукой в сторону лифта.

Мы спускаемся на этаж ниже и выходим из просторной кабины лифта. Если этаж с испорченными стенами совсем безлюден и пуст, то на этом этаже много разных кабинетов и работников. Пока девушка вела меня к моему кабинету, мы встретили как минимум трех человек: одну молодую девушку, чуть старше меня по возрасту, высокого и широкоплечего парня, который удивленно уставился на меня и пожилого мужчину, бубнящего что-то себе под нос.

Мой кабинет находился в самом конце коридора, но несмотря на это он оказался достаточно просторным, с панорамными окнами, которые открывали замечательный вид на солнечный Лос-Анджелес. Посередине стоял белый стол с навороченным ноутбуком и белой мышкой, пару пачек с чистыми альбомными листами, принтер, около стены невысокий шкаф с полками, в противоположной части комнаты — серый небольшой диванчик и над ним абстрактная черно-белая картина.

— По любым вопросом вы можете обращаться ко мне, мисс Хайс, — девушка вновь широко улыбается, и, получив мой сдержанный кивок и слова благодарности, тихо закрывает за собой дверь.

Я чувствую себя максимально неуютно. Присаживаюсь на офисное кресло на колесиках и включаю компьютер. На мое удивление, на рабочем столе уже имеются необходимые для моей работы программы. Должна признаться, работать в таких условиях — одно удовольствие. Именно поэтому я решаю сразу приступить к работе и начать разрабатывать новый дизайн на замену испорченному этажу и совсем не замечаю, как время пролетает с бешеной скоростью.

Меня отвлекает звук нового сообщения, и когда я отрываю глаза от чертежей, цифры в углу рабочего стола показывают пол одиннадцатого.

«Зайди ко мне в кабинет» — текст сообщения от Клайма.

Я шумно выдыхаю, нажимаю на кнопку печати на принтере, и, взяв несколько распечаток, покидаю свой кабинет. Перед тем, как показать мой кабинет, девушка с ресепшена провела мне небольшую экскурсию по этажу, указав на кабинет Клайма.

Прежде, чем войти в его кабинет, я перевожу дыхание и отбрасываю назад волосы. Стучу несколько раз и только после его ответа, вхожу в комнату.

Его кабинет является зеркальным отражением моего, только он намного просторней и цвет мебели — черный. Клайм нехотя отрывает взгляд от кипы бумаг, над которыми склонил голову и обводит равнодушными глазами мое тело.

Я вновь чувствую дрожь и, прежде чем панике удастся взять в плен мое тело, я быстро подхожу к его столу и кладу перед ним несколько распечатанных листов. Клайм поднимает одну бровь и быстро пробегает глазами по чертежам, не удосужившись даже пролистнуть бумаги.

— Макет нового дизайна. Мне нужно, чтобы ты внес свои правки.

— Этим занимаются мои сотрудники, — небрежно отодвинув подальше от себя разработанный мною макет, словно на белых листах нарисовано что-то гадкое, Клайм поднимает на меня глаза. Сталь в глазах заволакивает свинцовой темнотой, которая задерживается на мне еще секунду.

— Тогда зачем ты меня позвал? — я скрещиваю руки на груди и свожу брови к переносице. — Поинтересоваться, как мне новое рабочее место?

— Не смеши. Мне плевать, — грубо чеканит Клайм. Я не привыкла видеть его в деловом костюме, но не могу не отметить, что выглядит он сногсшибательно.

Внезапно он чуть отталкивается от пола и его кресло откатывается назад, оставляя больше пространства между стеной и его рабочим столом. Я не глупая, до меня сразу доходит, что он хочет.

— Ты хочешь трахнуть меня в своем офисе?

— Тебя что-то смущает?

— Сегодня мой первый рабочий день и тут полно людей, — я сглатываю собравшийся в горле ком и указываю рукой на соседний кабинет.

— Ты здесь для моего удовольствия.

Я быстро прикрываю глаза, чтобы подавить взрыв паники и чувствую, как ускоряется мое сердцебиение. Черт с ним. Начинаю быстро обходить его стол и останавливаюсь напротив Клайма. Его взгляд обжигает мои ноги и останавливается на туфлях. Правый уголок рта на мгновение дергается. «Да, я тоже изменилась. Теперь ты носишь костюм-тройку, а я платье-футляр и высокие каблуки» — пробегает в голове мысль.

— На пол.

Черт. Он хочет, чтобы я сделала ему минет?

— Я не буду делать минет в презервативе, — я сбрасываю с ног туфли, чтобы было удобнее и опускаюсь на колени, пытаясь скрыть унижение и обиду. Он ищет новые способы показать мне, где мое место. Раньше мы не пользовались презервативами, а теперь он брезгует мною, словно девкой с трассы.

— Тебе не придется.

Я вновь смотрю на него, сидящего в кресле. Человека, который предоставил мне этот скандальный выбор. Отвращения нет, есть только боль, но с ней я справлюсь. Испытывать отвращение было бы хуже.

Клайм не пытается мне помочь, и я решаю действовать самостоятельно: тяну молнию на его брюках вниз, открывая выступающую эрекцию под белой тканью боксеров. Прежде чем оттянуть резинку, я на секунду прикрываю веки, давая себе возможность обмануться, что сейчас передо мной Клайм из нашего далекого прошлого.