– Ну, ты говорил, что никогда прежде не встречался с девушкой. Твой отец волнуется, что тебе не хватает женского внимания. Еще никогда не видела тебя в баре с девушкой, не то чтобы я за тобой наблюдала, – быстро добавляю я. По крайней мере, я честна. Я действительно не особо обращала на него внимания, но, если мне не изменяет память, он не игрок.

– Может, я еще не нашел нужную девушку.

В моем сердце расцветает невероятно глупая надежда, за которую я готова ударить себя в грудь. Да, я полная дура, раз думаю, что у меня есть шанс стать единственной для Дрю.

Ведь на деле я лишь фальшивая девушка. И это все, большего не будет.

– Ты... эм... хранишь себя? – Стараюсь придать своему голосу непринужденное звучание, но внутри меня твориться настоящий хаос. Мне двадцать. Ему двадцать один. В этом возрасте вообще возможно быть девственником? Ну, я знала, что такое бывает, но никогда бы не подумала, что Дрю Каллахан один из них.

Его мрачная усмешка говорит, что я ошиблась в своих догадках, и облегчение огромной волной накатывает на меня.

– Я определенно не девственник. Но... с того момента прошло уже некоторое время.

Делаю еще одну затяжку.

– Почему?

Упс... я опять наступаю на те же грабли, сунув нос в его личную жизнь, хотя это не мое дело.

Дрю пожимает плечами, и фланелевая рубашка плотно облегает их. У него завораживающая линия плеч.

– Я не вступаю в отношения. Секс – слишком сложная штука.

А вот это уже интересно. По мне так проще него ничего нет.

– Может, у тебя был «неправильный» секс?

– Может, «неправильный» секс – это все, что тебе дано.

Его челюсти сжимаются, а глаза темнеют. Он зол. Знаю, это безумие, но он выглядит невообразимо сексуально. От свирепого выражения на его лице мое сердце трепещет.

Его ответ – загадка для меня.

– Звучит так, будто у тебя и правда был «неправильный» секс.

Стараюсь рассмеяться, стряхивая пепел со своей сигареты, когда вижу на его лице нескрываемое отвращение. Дрю не смеется. Я его обидела?

Курю, потому что нервничаю, и хреново, что он этого не одобряет, но я ничего не могу с собой поделать. Я курила все время, пока училась в школе, потому что это считалось крутым. Потом бросила. Но в тайне продолжаю таскать с собой пачку, доставая сигарету только тогда, когда нужно успокоить нервы. Как сейчас, например. Представление перед его родителями выдалось... напряженным.

Обычно я выкуриваю пачку за полгода. Но теперь, похоже, выкурю ее полностью уже на третий день своего так называемого отпуска.

– Мой отец рухнул бы в обморок, если бы увидел тебя сейчас, – говорит Дрю, отвлекая меня от мыслей.

Делаю последнюю затяжку, прежде чем бросить окурок как можно дальше. Конечно, он не долетел до океана, но я могу вообразить шипение, с которым горящая сигарета касается воды.

М-да, я свинья, ведь я выкинула окурок прямо на улицу, чувствую себя дерьмом, но Дрю не ругает меня за это.

– Это же останется между нами, правда?

– Судя по всему, у нас будет куча общих секретов к концу недели. – Это не вопрос, а утверждение. И Дрю прав.

– Похоже на то, – улыбаюсь я, глядя на парня, но он не отвечает мне тем же.

Наоборот, отворачивается и уходит с веранды обратно в дом. Дверь за ним тихо защелкивается.

Он оставил меня одну в ночной тьме… наедине с холодными и мрачными мыслями.

«Любовь есть дым, от возбужденных вздохов4»

– Уильям Шекспир

День 2. 14:00

Фэйбл

Богачи – отстой. Они грубые, ведут себя так, словно им все позволено, упаси Господь, если вы выглядите бедным. Лично я ношу обычные джинсы и кофты – ничего дорогостоящего. И все они посмеиваются надо мной, как будто я какая-то бродяжка. Они бросают на меня неодобрительные взгляды, словно я вылезла из сточной канавы, а затем им хватает наглости выглядеть испуганными, когда я приближаюсь к ним. Словно я могу вытащить нож или что-то в этом вроде и потребовать отдать мне деньги.

Подобное случилось со мной, когда я бродила по миленьким магазинчикам, расположенным вдоль Оушен Авеню в пригороде Кармел. Дрю высадил меня на вершине холма, показывая, откуда берет начало бесконечная череда магазинов и картинных галерей. Он сказал, что, если пожелаю, то могу исследовать это место несколько часов. И я тут же согласилась на предложение, потому что знала: отец хотел поговорить с ним наедине.

Вот чем они сейчас занимаются: сидят в каком-то ресторане, притворяясь, что едят ланч, в то время как отец достает его вопросами вроде «что ты намерен делать со своей жизнью?». Я в этом не сомневаюсь. Хорошо еще, что Адель не смогла поехать вместе с ними, хотя она была готова бросить все свои дела. Отец Дрю остановил ее, сказав, что хочет поговорить со своим сыном наедине.

Ее досада по этому поводу была так очевидна.

Холодок пробежал по спине. От этой женщины у меня мурашки по коже. Я не в восторге от нее, а она – от меня. Адель всеми силами пыталась провести время с Дрю, а он всеми способами этого избегал. Мне не понять.

Конечно, кто я такая, чтобы судить об отношениях в их семье, ведь мои собственные находятся в полнейшем беспорядке.

Останавливаюсь напротив витрины магазина и смотрю сквозь стекло. Туфли, которые я вижу, скорее всего, настолько дорогие, что мне не позволительно на них даже смотреть, не говоря уже об их примерке. К счастью, телефонный звонок спасает меня от похода в этот магазин.

– Скажи, что все в порядке, – говорю я.

– Все в порядке, – отвечает Оуэн. Черт, даже в его голосе слышна ухмылка.

– А ты разве не должен быть в школе? – Сейчас только два часа, а занятия заканчиваются в три.

– Сегодня сокращенный день.

Он лжет. Сегодня среда, поэтому сокращенного дня быть не может, но нет смысла указывать ему на это. Меня-то все равно нет в городе, значит, я ничего не смогу сделать.

– Мама была дома?

– Да, прошлой ночью, но лучше бы ее не было, – Оуэн произносит несколько проклятий и делает глубокий вдох. – Она явилась со своим очередным бойфрендом.

Мать вашу! Рада, что меня там не было. Хотя если бы я была, мама осталась бы у своего парня.

– Он хороший?

– Не-а, тот еще козел. Хреново обходился с мамой и все время просил подать ему пиво. В конце концов, я сказал ему оторвать свой зад от дивана и взять пиво самому.

Я со стоном оседаю, облокотившись на стену, удостоившись нескольких холодных взглядов от прохожих.