чтобы показать свою смелость. В тот же момент лед под ним треснул, и ледяная вода быстро утянула его на дно.

— Так, и где Рома?

— Прикалываешься? — с, уже традиционной, насмешкой спросил у меня Паша.

— Эх… Нет, не прикалываюсь, — со злостью проговорила я, — повторю вопрос: где Рома?

— А ты подойди вон туда, — Паша показал на прорубь, которую рыбаки вырезали. Я послушно пошла к прорубе, на которую указал Паша. Только на половине пути мне пришла мысль, что Паша хочет утопить меня в этой прорубе. Как раз, когда мы пришли на озеро от Паши опасностью начало веять еще сильнее. Я развернулась и посмотрела Паши в глаза.

— Что такое? — спросил Паша.

— Да какого хера тут происходит?! Зачем ты меня отправил к этой проруби?

— Да что ж ты, глупая, такое несешь? Ты же хотела с Ромой встретиться? Вот я и привел тебя к нему, прыгай к своему счастью! — прыгай? Он хочет, чтобы я прыгнула в прорубь? Ну, точно хочет утопить… Я быстро пошла в противоположную сторону от проруби. Я была полна решительности, готова была оттолкнуть Пашу и побежать до деревни, если он захочет утопить в прорубе. Почему-то, у меня не возникло сомнение насчет того, смогу ли я убежать от такого бугая, как Паша, и уж тем более, смогу ли я его оттолкнуть от себя.

— А ты куда пошла?

— В деревню, подальше от этого озера и от тебя, шутника херова! — я сделала вид, будто не подозреваю его в том, что он хочет меня убить. Пусть думает, что я просто на него обиделась, так будет больше шансов для успешного побега.

— Уважаемая Дашка Смирнова, я что, просто так вас сопроводил до этого места?! — с явным раздражением сказал Паша. Он встал напротив пути, который вел обратно в деревню.

— Я хочу домой! — сказала я и продолжала свой путь, — завтра встрети… — Пашка ловким и молниеносным движение схватил мою руку, когда я попыталась его обойти.

— Ты совсем дура, что-ли? Так хотела к своему Роме, что аж жить спокойно не могла без него, а сейчас просто уходишь? — после этой фразы, он повел меня на лед, держась за мою руку, как будто я была каким-то маленьким ребенком. Далее, он просто толкнул меня поближе к проруби, — посмотри в прорубь хоть! Там должен быть Рома твой, — делать было нечего, поэтому я отправилась к проруби. Я была чрезвычайно сильно напугана и не знала, что делать.

В голове была абсолютная пустота, ни одной мысли, что делать и как выбираться из этой ситуации. Я просто тихонечко шла навстречу неизвестности. Чего же Паша добивается… Неужели он думает, что я сама прыгну в холодную воду?

Я уже подошла к проруби. Вода была мутная, сквозь нее ничего нельзя было увидеть. Все же, я решила получше рассмотреть ее. Опершись на колени и схватив края круглого разреза, я начала внимательно всматриваться в воду. Так прошло около десяти секунд. Я уже хотела встать и заорать Паши, что ничего не вижу, как тут я, что-то почувствовала… Это был голос Ромы… Он был тихим и неразборчивым, но он был! Я повернула лицо на девяносто градусов и опустила голову ближе к воде.

— Даша! Иди сюда, подруга моя дорогая! — это слова Ромы, которые я смогла разобрать, когда приблизилась к воде. Я была в полном восторге. Там, на дне озера, действительно был Рома, и он завет меня к себе!

— Ну как?! Услышала, что-нибудь? — криком спросил у меня Паша.

— Еще как! Там Рома меня к себе завет!

— Ну, тогда иди к нему! — сказал Паши в этот раз с какой-то необычайной теплотой. Для этого Паши это было в первый раз, обычно он либо грубил, либо просто говорил без теплоты и нежности. Было бы глупо отрицать, что мне было приятно.

— Хорошо! — после этой фразы я прильнула к проруби, — потерпи немножечко, ладно? Сейчас я приду к тебе! — тихо с материнской мягкостью сказала я Роме. Я встала на ноги. Если уж и прыгать в прорубь, то со стоячего положения, так удобнее будет.

— Ну ладно, я пойду тогда, счастливо! — послышался голос Паши сзади. Я развернулась, чтобы тоже попрощаться.

— Ага! Счаст… — на месте Паши я никого не обнаружил, — Паша! Ты где?! — прокричала я, но ответа на мой вопрос не последовало. Это было странно. Он не мог так быстро уйти отсюда, даже бегом. Он, как будто, просто исчез…

— Даша, иди ко мне! Пожалуйста! — послышался голос с глубины озера.

— Да! Конечно, Ромочка, я иду к тебе!

****

— То есть, в последний раз, Дарью Смирнову вы видели в новогоднею ночь, идущею уже за чертой деревни в сторону леса в полном одиночестве?

— Именно так! — воскликнула молодая девушка, работающая учителем в местной школе. Эта же учительница обратилась в полицию с заявлением о пропажи ребенка. Дарья не появлялась на уроках целую неделю после окончания зимних каникул, из-за чего молодая девушка отправилась к ученице домой. Там учительница узнала от матери, что ее дочь не появлялась дома еще с новогодней ночи. Как раз и учитель видел в последний раз подопечную в эту ночь.

— Понятно… — ворчливо произнес скрепучим голосом 40-ий лейтенант. — в таком случае, сначала осмотримся там, а если не преуспеем, то вызовем кинологов из города.

— А я… ик… могу идти та? — спросила прокуренным голос, пьяного вида женщина, являвшаяся матерью для пропавшей девушки, — Пропала и пропала, че бубнеть то… ик… Волки, наверное… разорвали и все…

— Да… идите… — произнес полицейский. Видимо, он был удивлен таким пофигистичным отношением к своей собственной дочери, — Хорошо… — девушка быстро встала из-за стола и, покачиваясь, вышла за дверь, перед этим случайно громко ею хлопнув.

— И что это за отношение к собственному ребенку?! — возмущенно спросила девушка, убирая с лица короткие волосы, выкрашенные в черный цвет, — ее надо лишить родительских прав!

— Обязательно лишим! Вы, кстати, можете уходить… — после этой фразы, учительница также вышла за дверь, перед этим громко хлопнув, только на этот раз уже не случайно.

Полицейский подошел к окну, которое выводило на таинственный заснеженный лес. Руки невольно взяли пачку сигарет из поношенной, дырявой в некоторых местах, полицейской куртянки. На все помещение раздался звук, открывшийся зажигалки, а в следующею секунду по помещению разнесся едкий запах табака, который мужчина начал вдыхать через греческого вида нос. В голове юлой крутились мысли о предстоящих поисках пропавшей. О том, как они найдут насмерть замерший или разорванный труп молодой школьницы, а возможно, и вовсе не найдут…