насчет экипажа? Такое впечатление, будто его протаранил бешеный бык. Проклятье, да загляни ты уже в мозги лошади!

Стуль Офан, шатаясь, подошел к дрожащему, покрытому пеной животному. Едва он протянул руку, конь моментально встал на дыбы, закатив глаза и прижав уши. Маг выругался.

– Лошадь свели с ума! Сердце у нее бьется что есть силы, но она не может сдвинуться с места. Не пройдет и часа, как бедолага сдохнет…

– Но что она видела? Какой образ остался перед ее глазами?

– Все стерто, – ответил Стуль Офан. – Начисто.

Оба повернулись, услышав быстро приближающийся стук кованых копыт по булыжникам. Появился всадник в доспехах, бесстрашно проехав на своем белом коне мимо стражников.

«Во имя Худа, какой вообще смысл в этом кордоне стражи?»

Новоприбывший был в белом, подбитом мехом плаще, покрытом белой эмалью железном шлеме и серебристой кольчуге. Головка эфеса его меча походила на цельный отполированный опал.

Выругавшись себе под нос, Гульд крикнул всаднику:

– Что привело вас сюда, Смертный Меч?

Всадник спешился и снял шлем, открыв узкое, испещренное шрамами лицо, на котором сверкали близко посаженные черные глаза. Взгляд его обратился к освещенной фонарями сцене в переулке.

– Гнуснейшее из деяний, – прохрипел он тонким срывающимся голосом. Рассказывали, что кинжал наемного убийцы Д’рек едва не рассек ему горло десяток лет назад – но Тульгорд Виз, Смертный Меч Сестер, выжил, в отличие от наемника.

– Это не вопрос религии, – сказал Гульд. – Хотя я благодарен вам за вашу клятву рыскать в ночи, пока убийца не будет найден…

– Найден, сударь? Да я поклялся порубить его на куски! И что вы, циничный неверующий, можете знать о вопросах религии? Вы не чуете во всем этом Худова смрада? А ты, маг, станешь отрицать истинность моих слов?

Стуль Офан пожал плечами:

– Могу со всей определенностью утверждать, Смертный Меч, что преступник – некромант, но это еще вовсе не означает, что он поклоняется Богу Смерти. Собственно, жрецы не признают некромантию. В конце концов, подобное темное искусство есть покушение на магический Путь Мертвых…

– Они не признают ее из чисто политической выгоды. Ты бесхребетный, плаксивый глупец, Офан. Я ведь скрещивал клинки с Вестником Худа – или ты уже забыл?

Гульд заметил, как вздрогнул при этих словах один из стражников.

– Вот что я вам скажу, Тульгорд Виз, – подал голос сержант. – Смерть в данном случае не была целью злоумышленника. Как не была ею и до этого.

– В каком смысле?

– Да в таком, что убийца… э-э-э… кое-что собирает…

– Что он собирает?

– Части тел.

– Части тел?

– Если точнее – органы. Те, что обычно считаются жизненно важными. Естественно, если их забрать, наступит смерть. Замечаете разницу?

Тульгорд Виз облокотился на луку седла:

– Семантика не относится к числу моих любимых игр, сударь. Если преступнику нужны только органы, то зачем ему тогда уничтожать души?

Гульд повернулся к магу:

– Тут и впрямь имеет место уничтожение душ, Стуль Офан?

Тот неуверенно пожал плечами:

– Или… их кража, сержант, что, естественно, проделать несколько сложнее…

– Но зачем красть души, если гораздо легче их уничтожить, дабы никто уже потом не смог их допросить?

– Не знаю.

Тульгорд Виз снова уселся в седло, положив на рукоять меча руку в перчатке.

– Не препятствуйте мне, сударь, – сказал он Гульду. – Мой клинок свершит справедливую кару.

– Пусть уж лучше этот безумец корчится на крючьях, – ответил Гульд. – Или вы считаете, что этого хватит, чтобы утолить охватившую город жажду крови?

Смертный Меч замолк, но лишь на мгновение.

– Полагаю, мой поступок вполне удовлетворит горожан, сударь…

– Вряд ли этого будет достаточно, Смертный Меч. Все-таки было бы лучше протащить преступника по всем улицам, но это уже зависит не от меня. В любом случае, – добавил Гульд, шагнув вперед, – это вам лучше держаться от меня подальше. Предупреждаю: даже не пытайтесь мне мешать, Смертный Меч.

Тульгорд Виз успел наполовину извлечь из ножен оружие, прежде чем к нему подскочил Стуль Офан, удержав его руку.

– Тульгорд, это уже слишком! – проблеял маг.

– Убери свои дряблые пальцы, свинья!

– Оглянитесь вокруг, сударь, умоляю вас!

Смертный Меч огляделся, затем медленно убрал оружие в ножны. В отличие от Стуля Офана, он явно не слышал лязга шести арбалетов, но все они теперь были направлены на него, и выражения лиц стражников Гульда не оставляли сомнений в их намерениях.

Сержант откашлялся.

– Это двенадцатая ночь подряд, Смертный Меч. Полагаю, мои люди принимают происходящее крайне близко к сердцу. Нам нужен убийца, и мы его найдем. Так что повторяю еще раз: держитесь от меня подальше, сударь. Не хочу оскорблять ни вас, ни вашу честь, но попробуйте только снова вытащить меч, и вас мигом прикончат, будто бешеного пса.

Пинком отшвырнув Стуля Офана, Тульгорд Виз развернул коня.

– Вы насмехаетесь над богами, сударь, и ваша душа за это поплатится.

Он пришпорил коня и ускакал прочь.

Мгновение спустя впряженная в экипаж лошадь внезапно рухнула наземь, и тут же раздался тяжелый щелчок. Гульд поморщился, увидев, как все шесть арбалетных болтов вонзились в тело несчастного животного.

«Проклятье, у них, похоже, просто руки чешутся». Он мрачно посмотрел на пребывающих в замешательстве стражников.

Стуль Офан воспользовался возникшей неловкостью, чтобы поправить одежду.

– Ваш убийца – чужеземец, сержант, – сказал он, не поднимая взгляда. – Никто в Скорбном Миноре настолько не силен в некромантии, включая и меня.

Гульд кивком поблагодарил его.

– Я доложу королю, – продолжал маг, глядя на возвращающийся за ним экипаж, – о том, что вы сузили список подозреваемых, сержант. И еще добавлю от себя, что вы уже близки к тому, чтобы схватить преступника – если ничто не помешает.

– Надеюсь, ты прав, – проговорил Гульд, и искреннее сомнение, прозвучавшее в его голосе, явно озадачило Стуля Офана.

Молча кивнув, он направился к экипажу.

Гульд подождал, пока маг уедет, а затем отвел одного из стражников в сторону:

– Тебе что, встретился Вестник Худа?

– Виноват, не понял?

– Я видел, как ты отреагировал на заявление Виза. Естественно, Смертный Меч имел в виду нечто иное, потому что твердит об этом вот уже двадцать лет. Скажи: как ты понял его слова? Что тебя насторожило?

– Ну, возможно, мне просто показалось, сержант. Сегодня ночью я встретил в портовом районе какого-то пьяного старика, и он точно так себя и назвал: сказал, дескать, я – Вестник Худа. На самом деле наверняка ерунда…

– А что он делал?

– Похоже, читал объявление на столбе на Рыбной площади. Я слышал, оно все еще там, под охранным знаком.

– Скорее всего, действительно ничего особенного. Но проверить не помешает.

– Да хранят нас боги, сержант.

– Ладно, –