— За блестящую серебряную монетку я взял шоколадку в золотой бумажке. Золото блестит куда лучше серебра!

— Шоколад в золотой фольге? — удивился Эдер. — Никогда не видел.

— Хочешь увидеть? — Пумукль сиял. — Я убрал её под кровать. О, Пумукль тоже умеет убирать, если захочет. Убрал под кровать. Как только проснусь и проголодаюсь, тут же откушу!

И Пумукль вытащил из-под кроватки золотую плитку в форме треугольника.

Тут мастер Эдер начал смеяться. Смеялся, смеялся, чем сильно разгневал домового.

— Что ты хохочешь?

— Это же не шоколад! Это сыр! — сквозь смех произнёс Эдер.

— Сы-ы-ыр? — с ужасом вскричал Пумукль. Он терпеть не мог сыр. — Фу!

Он пнул плитку так, что та отлетела далеко в угол, и принялся причитать:

— Я хочу шоколадку, а не сыр! Я так бежал! Я так тащил! Я так радовался!

Мастер Эдер посадил рыдающего домовёнка к себе на ладошку и провёл кончиками пальцев по его шевелюре.

— Не реви ты так! Мы поменяемся: ты дашь мне сыр — я очень люблю сыр, а я тебе — шоколадку. Жаль, что ты все деньги отдал. Сыр стоит-то всего тридцать пфеннигов, двадцать ты, считай, выбросил.

— Не было у меня двадцати пфеннигов, не выбрасывал я их! — ничего не понимал Пумукль. Он был в отчаянии.

— Да, знаешь ли, покупать — не так-то просто, как ты думал. Надо быть видимым, уметь говорить и спрашивать. Я думаю, мне надо за тебя совершать покупки. Ну, успокойся. Вот тут ещё шоколад остался. На, откуси!

— Если ты откусишь от сыра.

— Хорошо, пусть нам обоим будет вкусно!

Пумуклю было так вкусно, что он тут же успокоился.

— Вы, люди — очень глупые! — стал размышлять он вслух. — Такую вкуснотищу, как шоколад, вы заворачиваете в серебряную бумагу, а отвратительный сыр — в золотую. Наоборот было бы правильнее. Как ты считаешь?

— Упаковка — это совсем не так важно, Пумукль, — начал объяснять Эдер, — важно то, что написано на ней. Когда покупаешь, надо уметь читать и считать. Этому надо учиться, ходить в школу. Но ты, к сожалению, не можешь.

— Могу! Я могу везде ходить, где хочу!

Столяр не захотел спорить:

— Попробуй, если ты так думаешь, — сказал он и посадил Пумукля на доски. — Мне надо работать.

И он включил электрическую пилу, которая своим шумом сделала невозможными все дальнейшие разговоры.

Пумукль наморщил лоб, и его лицо приняло «сочинительский» вид. Через минуту он уже распевал:

Неожиданно Пумукль твёрдо решил, что хочет пойти в школу. И как можно скорее!

Пумукль вскочил мастеру на плечо и закричал ему в ухо:

— Мог бы ты выключить свою пилу! Я должен тебя кое о чём спросить!

Эдер выключил пилу.

— Что такое?

— Я хочу знать, что такое школа.

— И это всё?

— Да!

— Школа — это большой дом, в который дети ходят учиться. Мы уже несколько раз проходили с тобой мимо. Помнишь, большой жёлтый дом на углу?

— С огромными окнами?

— Да, это и есть школа. Теперь ты доволен?

— Не знаю, — сказал Пумукль, помедлив.

Мастер Эдер снова включил пилу. Только он начал работу, как домовой стал дёргать его за рукав и показывать ему, чтобы он наклонился.

— Туда можно просто пойти и учиться? — закричал он в ухо мастеру.

Тот кивнул.

— А как учатся? — захотел узнать домовой и ущипнул мастера от нетерпения.

Вздохнув, тот снова выключил пилу. Не даст же покоя, пока не получит ответ.

— Хорошо, я всё расскажу тебе про школу. С тем условием, что ты дашь мне потом спокойно работать. Договорились?

Домовёнок с готовностью кивнул и уселся на доски.

— Итак, — начал Эдер, — в школе много комнат. В каждой комнате сидит один класс. У каждого класса есть учитель.

— Учитель — это человек?

— Да. И очень хороший. Он учит детей считать, писать и читать.

— Как он учит?

— Он рассказывает и показывает.

— О, это должно быть очень интересно, когда тебе всё рассказывают и показывают. Знаешь что, завтра я пойду в школу. Я стану разумным и буду читать всё, что стоит на золотых и серебряных упаковках. Приходя из школы, я буду тебе рассказывать и показывать всё, что там узнаю.

Пумукль был в восторге. Мастер Эдер — не очень.

— Я не думаю, что ты сможешь учиться в школе. Там надо сидеть совсем тихо, а ты этого не можешь.

Пумукль тотчас сел, выпрямив спину и замерев.

— Смотри, как я могу тихо сидеть. Совсем тихо!

Тишина длилась ровно полминуты. Потом домовой подскочил и стал прыгать на месте.

— Это было не так уж долго, — заметил мастер.

— Достаточно долго для того, чтобы я успел сообразить, что могу двигаться, и прыгать, и бегать. Я же буду в школе невидимкой!

Против этого Эдер ничего не мог возразить. Он попробовал отговорить Пумукля по-другому:

— Там тебе будет скучно. А когда тебе становится скучно, ты начинаешь вытворять такое, чего в школе делать нельзя. Школа — это серьёзное дело!

Но и это не остановило Пумукля. Он сказал:

— Я — очень серьёзный домовой! Посмотри, какой я серьёзный. — И он сделал такое мрачное лицо, что можно было напугаться. — Я даже могу серьёзный стих сочинить.

И он забормотал:

— Не всегда я смеюсь. Если надо научусь! Научусь считать, писать и конечно же читать!

Лицо его тут же засияло от удовольствия.

— Ну что, правда очень серьёзно получилось?

— Да. И всё-таки я думаю, будет лучше, если ты останешься здесь. Для домового ты и так довольно умный.

— Какой же я умный, если купил вместо шоколада сыр!