Аринцил вытянул руку с мечом вперед и, мгновенно прыгнув в низкую широкую стойку, мощно ударил по дуге вверх, и тут же, резко развернувшись на носках, атаковал в противоположную сторону. В этот раз лезвие прошло почти вплотную к лицу Оркодия. Воздух вокруг угрожающе загудел, однако вирилан не обратил на это никакого внимания.

– Мы выступаем немедленно! – рявкнул аринцил, глядя наставнику прямо в глаза.

– Мы выступаем немедленно, господин, – глухо повторил тот, не отрывая взгляда от пустоты где-то за плечом аринцила, – как только закончим все приготовления и подготовку молодых воинов. – Он сделал короткую паузу, затем продолжил: – Я ваш меч, господин… – Оркодий медленно перевел взгляд на клинок: – На мне не должно быть изъянов.

Ягуар прищурился, пытаясь поймать взгляд вирилана, но очень скоро отказался от этой затеи и взмахом руки отпустил его.

Почтительно поклонившись, Оркодий Кейрис покинул нового лидера касты и направился в свои покои. Он медленно шел по извилистым узким коридорам крепости, в которой все было устроено так, чтобы создать как можно больше трудностей для атакующих. Не зная точного расположения помещений, враг рисковал заблудиться в этом лабиринте с обилием ловушек, бойниц и потайных ходов, по которым защитники могли перебрасывать силы для обстрелов и неожиданных атак из-за угла. Но Оркодий шел уверенно, с чуть прикрытыми глазами, хотя мог бы двигаться вообще вслепую. Крепость была для него живым, дышащим организмом, и сейчас через ее толстые стены он слышал и ощущал тысячи своих воспитанников, тренирующихся, отдыхающих, принимающих пищу и беседующих в многочисленных общих залах и личных комнатах. Они были в прямом смысле его творениями, пустыми сосудами, в которые он заложил собственное содержание, продолжением его разума, воплощенным в живых телах. Про каждого он мог бы сказать наперед, как он поведет себя в той или иной ситуации, что ответит на тот или иной вопрос, как отреагирует на различные события.

Впрочем, не нужно было быть наставником, чтобы уловить тот дух нетерпеливого ожидания, который пронизывал всю обитель касты воинов. Вне зависимости от индивидуальных различий, всех интересовал только один вопрос: когда наконец они выступят в долгожданный поход против ненавистных анвиллов? Когда смогут реализовать то, ради чего родились и тренировались всю жизнь, что является высшей точкой устремлений любого воина, – обретение власти? Ведь способность побеждать, убивать и покорять есть власть в самом ее полном, естественном проявлении, присущем каждому из них с самого рождения. Этот круг должен наконец замкнуться, и лишь тогда они выполнят свое предназначение.

Войдя в свои покои, Оркодий на мгновение замер. Его разум и тело всегда были настороже, вот и сейчас наставник воинов стоял несокрушимой скалой, готовой отразить атаку с любого направления. Но это было нечто другое. За потайной дверью в восточной стене его кто-то ждал. Оркодий физически ощутил, как камень трется о камень, стена отходит в сторону, образуя узкий, в рост человека, проход. Женщина, появившаяся в комнате, была облачена в длинное свободное одеяние белого цвета, а в правой руке сжимала посох. Оркодий осторожно вынул из ножен меч и, держа его обеими руками, направил острие на незваную гостью.

Отделявшее их расстояние они преодолевали так, словно шли по опасной трясине. Оркодий видел перед собой не человека из крови и плоти, а совокупность механических деталей, взаимное расположение которых создает прочную, непоколебимую структуру. И такую же прочную структуру олицетворял собой сам наставник, без особых усилий добиваясь того, чтобы она сохранялась при каждом шаге, при каждом движении рук, головы, пальцев – всего тренированного, ставшего единым живым оружием тела. Если бы сейчас даже самый титулованный борец имперского цирка с силой уперся Оркодию в плечи, в руки – да куда угодно, то не смог бы не то что остановить его продвижение, но даже слегка поколебать устойчивость его позиции.

То же самое можно было сказать и о его гостье. Женщина держала посох обеими руками вертикально у правого виска, однако в двух шагах от Оркодия она быстро, но плавно опустилась на правое колено. Ее оружие, словно падающая сосна, описало дугу и со стуком легло на пол по диагонали между ней и наставником. Тот, опустив руки и шагнув назад, ушел из-под удара, затем осторожно опустился и положил меч параллельно шесту.

– Оркодий Кейрис, с почтением и благоговением вижу вас и приветствую вашу силу! – произнесла женщина, вежливо склоняя голову.

– Найтия Ворен, с почтением и благоговением вижу вас и приветствую вашу мудрость! – ответил наставник воинов.

Поднявшись, оба разместили оружие на специальных стойках вдоль стены и плавно опустились на деревянные стулья с резными высокими спинками.

Некоторое время оба вирилана сидели молча, однако это не было той очевидной формой борьбы характеров, которая так распространена среди склонных к насилию людей и состоит в стремлении подавить взглядом волю оппонента. И воин, и представительница анвиллов смотрели каждый куда-то внутрь себя, однако вместе они образовывали тот вид особого духовного единства, который возникает при общении хорошо знающих друг друга людей. Между ними словно происходил незримый, но полный смысла разговор, в котором даже самые неприметные на первый взгляд детали вроде мелкой мимики, пульсирующей артерии или ритма дыхания отсылали к образам особого языка, понятного лишь живущему в той же смысловой вселенной.

– Я ждал вас, но вы пришли еще раньше.

– Я позже узнала об изменениях.

– Я вижу в этом особый смысл. Если события меняют направление, последний становится первым.

– Именно поэтому я здесь.

– Да. Прошу вас, – Оркодий вежливо склонил голову.

– К нам прибыл посол, – произнесла женщина. Ее голос прозвучал неожиданно звонко. – Могу ли я предположить, что вы…

Она сделала приглашающую паузу.

– Да, – снова поклонился наставник воинов. – Несомненно, вы знаете. Я рад, что могу подтвердить вам это лично.

Он на мгновение прикрыл глаза.

– Я убедился: он несет послание. Теперь в этом нет никаких сомнений.

По лицу женщины словно прошел еле заметный ветерок. Мелкие мышцы на скулах чуть напряглись, ее взгляд стал острее и печальнее одновременно.

– Мы все ждали этого, – произнес воин, сделав намеренный акцент на втором слове. Он чуть отвел взгляд в сторону, а его голос стал ощутимо тише.

– Благодарю вас, – сказала Найтия почти шепотом.

– Вы ведь знаете, что в послании? – спросил ее Оркодий, возвращая взгляд к собеседнице.

– Полагаю, что да, – произнесла та уже своим обычным голосом.

– В таком случае вы позволите мне озвучить?..

– Прошу вас, – еле заметно, но с почтением кивнула Найтия Ворен.

– Все мы знаем о послании и о том, в чем оно заключается. Дело в том, что ничего из этого