Лидина подруга Рита собралась на две недели на Кипр. Поэтому она попросила приютить ее Пушка – толстого пушистого кота породы мейнкун, страшно породистого и дорогого.

За вечерним чаем возникла дискуссия на тему кота, и я даже боялась дышать из опасения, что бабушка не разрешит. Но бабушка только бурчала, что убирать за котом мы будем сами, и сопротивлялась не особенно сильно.

И уже с утра в квартире водворился Пушок с большим лотком для туалета, мешком сыпучей смеси для этого туалета и вторым мешком с очень похожим на эту смесь сухим кормом. Меховая постель и игрушки (мыши из меха в натуральную величину), «пальма» для заточки когтей – последнее, что втащил в квартиру взмокший от таскания кошачьего «приданого» дядя Гена.

На самом деле имя у кота было не Пушок, а Петин Ша кун Восьмой, но как-то быстро оно упростилось до Пушка.

Кот, гордо подняв хвост, прошелся по квартире, потом вернулся к двери, ведущей в бабушкину комнату, немного под ней поорал и поскребся для приличия, затем навалился плечом – и проник внутрь. Там он мягко вспрыгнул на бабушкину софу и устроился с громким урчанием среди подушек.

– Так я и знала! – всплеснула руками бабушка, но почему-то Пушка не прогнала, а, наоборот, затворила за собой дверь и стала с котом вести какую-то тихую беседу по душам.

Уже на следующий день в чулан отправился мешок с кормом, кошачья постель и игрушки. Кот, выбрав бабушку, резко изменил своим привычкам, начав с упоением жрать мясо и лакать сливки.

Бабушка с котом не расставалась. Пушок утром «пил» с ней кофе, а потом в прихожей ждал бабушкиного возвращения из магазина. На кухне он внимательно следил за приготовлением обеда и ужина, а вечером смотрел с бабушкой сериалы и «обсуждал» с ней превратности чужой жизни.

Нас он в упор не видел!

И случилось невероятное. Однажды за чаем бабушка сказала:

– Знаешь, Лида, мне никогда не нравилась твоя подруга Рита, взбалмошная она какая-то… И я думаю, что ей не стоит возвращать Пушка. Поговори с ней, когда она приедет. Отдай ей деньги и объясни, что Пушок останется у нас.

Но Рита примчалась в первый же день после приезда и даже слушать ничего не захотела. Она с порога ринулась к бабушке в комнату, сгребла в охапку перепуганного и несчастного Пушка и, не сказав ни слова благодарности, помчалась к машине.

И дяде Гене пришлось опять тащить за ней мешки, «пальму» и прочее, да теперь прибавился еще один мешок – с пакетами сливок и домашним фаршем от бабушки.

Мы с бабушкой долго вздыхали и бродили по опустевшей квартире как неприкаянные. И мама с Лидой в утешение достали ей путевку в Евпаторию.

Из санатория бабушка вернулась задумчивая, не сидела больше перед телевизором, все время куда-то ездила и потом подолгу разговаривала с тетей Марусей по телефону. В конце концов она позвонила Лиде и велела ей обязательно приехать к нам вечером.

Когда все собрались за чаем, бабушка огорошила нас важным сообщением.

Для начала она вышла к столу в новой, привезенной ей Лидой из Италии серой шелковой блузке, а к ней надела бусы из дымчатого шпата, что очень шло к ее серым глазам. Волосы она красиво уложила в прическу. Все насторожились.

Бабушка обвела нас взглядом и сказала:

– Дорогие мои, я хочу с вами посоветоваться… – Помолчала, вздохнула и добавила: – В общем, встретила я хорошего человека, и он предложил мне выйти за него замуж!

Все перестали жевать и молча уставились на нее.

– Он вдовец, полковник в отставке, из первого отряда космонавтов, вот! – Она сделала паузу и округлила глаза, подчеркивая важность сказанного. – Человек достойный, непьющий, обеспеченный… Так что моя комната достанется вам. Зовут его – Орлов Пал Палыч. Но я еще не дала согласия и решила сначала с вами поговорить.

У нас отвисли челюсти… Пауза неприлично затягивалась. Все вдруг с преувеличенным интересом стали смотреть на Диму Билана, надрывающегося в телевизоре.

– Мамочка, а-а-а… ты… э-э-э! – первой протянула мама, явно не зная, что сказать, и замолчала.

– А как же мы? – Лида мрачно катала по столу шарики из хлеба.

О, вот оно, ключевое слово «мы»! Эти эгоистки думают только о себе!

А ведь это Лидка с мамой виноваты: это они достали бабушке путевку в санаторий Военно-воздушных сил! Я-то предложила купить ей собаку, чтобы бабушка три раза в день гуляла с ней вокруг дома и дышала свежим воздухом.

Разве можно такие ценные «кадры», как наша бабушка, отпускать далеко от семьи!

Теперь мы «зарастем грязью» и умрем от голода! Мы и так еле пережили те три недели, пока бабушка отдыхала в санатории… Хотя она и оставила нам перед отъездом целый трактат о ведении домашнего хозяйства, расписав по пунктам каждый день своего отсутствия!

Да еще и космонавт!

И я представила, как мы, еле сдерживая слезы, грязные и голодные, смотрим телевизор, а из космоса бабушка со своим Орловым в состоянии невесомости машут нам руками, и бабушка, сложив ладони рупором, кричит: «Не забудьте поменять гнёт на соленых грибах!»

А бабушкина пенсия – она кому достанется?

Бабушка 17-го числа каждого месяца оплачивает коммунальные услуги и покупает нам что-нибудь вкусненькое… И 17-е число у нас – семейный праздник!

Сколько сразу неразрешимых вопросов возникло!..

– Думаю вас с ним познакомить на следующей неделе! – не замечая смятения в наших рядах, продолжила бабушка.

– А сколько твоему космонавту лет? – осторожно поинтересовалась мама.

– Да уж не совсем старик! Помирать не собирается! – разозлилась бабушка.

И тут же у меня в воображении возникла другая картина, как мы, одетые в черное, все идем за гробом космонавта Орлова. Лида с мамой поддерживают бабушку под руки, сзади – я с тетей Марусей, а за нами плетется шмыгающий носом дядя Гена.

«Достойные похороны, – тихо говорит тетя Маруся, – на гроб не поскупились!.. Хотя могли и подешевле, не такая уж он вам и родня!»

Под траурный марш и грохот военного салюта мы все бросаем комья земли на гроб из красного дерева. Генерал сочувственно жмет бабушке руку и говорит…

– Помойное ведро сегодня кто-нибудь вынесет, наконец?! Или я одна должна все делать в ЭТОМ доме?

Та-ак, оказывается, есть уже и ТОТ дом! А там помойное ведро выносит космонавт Орлов?

И я потащилась с ведром на площадку – в таких ситуациях лучше не перечить.