– Я тебе еще писала в фейсбуке! Линдси и Кристи уже собрались выдвигаться в экспедицию.

– Какую экспедицию?

Рэйчел вздохнула.

– Поисковую, разумеется! Серьезно, где ты была весь день, что даже не доставала телефон?

Пока мы гуляли с Беном, у меня почему‐то не возникало желания пялиться в мобильный или проверять фейсбук, инстаграм и твиттер. Вот ни малейшего. Ни разу.

– Я была… занята.

Рэйчел тут же почувствовала, что я темню.

– Чем?

– Кем, – поправила я ее.

В трубке раздалось такое коварное «а-а-а-а-а!», что я рассмеялась и немного отодвинула ее от уха.

– Линдси видела, как вы зависали в парке с Беном.

У меня участился пульс. Кто еще нас видел? Я хотела сохранить все произошедшее между нами – по крайней мере, пока сама не буду уверена, что мы с Беном не просто друзья.

– Если Линдси нас видела, зачем же ты спрашиваешь, где я была?

Рэйчел секунду помедлила.

– Кейт?

– Да?

– Не. Выводи. Меня. Из. Себя.

– Что? Мы просто гуляли, – буднично ответила я. – Знаешь, мы вообще занимаемся этим время от времени. Примерно с пяти лет.

– И он с пяти лет спит у тебя на коленях?

Вот почему мы с Рэйчел лучшие подруги. Если ей доверить государственный секрет, на следующий день его будут знать правительства всех вражеских держав и случится апокалипсис. Что касается меня, то я даже при нападении зомби предпочту запереться дома и тихо скончаться от голода, чем обратиться к кому‐то за помощью. Правда в том, что мы нужны друг другу. Впрочем, я находила странное удовольствие в том, как она выпытывала из меня подробности сегодняшнего дня.

– Я жду, – напомнила Рэйчел.

– Чего?

Она подобралась, словно хищник перед броском. – Подтверждения лежания на коленях.

– Я не собираюсь снисходить до этого наглого поклепа.

– О боже, – простонала она. – Слушай, это далеко не главная новость дня, а ты будто на Би-би-си ее пытаешься продать. Поверь, вы с Беном не попали бы даже в ту плашку в нижнем правом углу, где показывают курс евро.

– Ладно, – смягчилась я. – Я сходила к Бену и поблагодарила, что он вчера отвез меня домой.

– Ииииии?

– А потом мы поехали в парк поесть мороженого.

– Кейт, дело пойдет гораздо быстрее, если мне не придется вытягивать из тебя каждое слово клещами.

Я улыбнулась.

– Но мне так нравится, когда ты умоляешь…

– Ладно, – ответила она. – Ты не оставляешь мне выбора. Видит бог, я не хотела идти на крайние меры, но ты просто вынуждаешь меня это сделать.

– Что сделать?

– Если ты немедленно не расколешься, я расскажу всем в школе, что ты полуфиналист Национальной стипендии[6], и ваша интрижка с Беном померкнет на фоне твоего разоблаченного гения.

Я принялась хихикать. Рэйчел – единственный человек, который: а) выдвигает мне ультиматумы; б) заставляет хохотать как шестиклассницу.

– Ладно-ладно, сдаюсь! Мы с Беном болтали, он положил голову мне на колени и задремал на несколько минут.

– И все? – недоверчиво спросила Рэйчел.

– И все.

– Надо понимать, ты усыпила его своим научным занудством? Поэтому он отрубился?

– Не поверишь, Рейч, но у Бена тоже есть тайна.

– Нарколепсия? Так я и думала. То‐то он храпит на каждой геометрии.

– Нет. – Я отсмеялась и сделала глубокий вдох. – Он тоже конченый ботаник.

– Да ладно. Он же не…

– Ага. Прошел в полуфинал. Но никому не говори. Думаю, он хочет сообщить новости Дуни и Дикону с наименьшей… – я замялась, подыскивая верное слово, – шумихой.

– Дуни и Дикону?

– Обещай, что им не расскажешь! И никому, кто их знает.

Рэйчел помедлила.

– Думаю, после вчерашнего у них есть другие поводы для беспокойства, кроме IQ Бена Коди.

– О чем ты?

– О главной новости дня.

– Ты имеешь в виду вечеринку?

– Господи, я с тобой сегодня просто не могу, – пожаловалась Рэйчел. – Ты вообще не проверяла телефон с тех пор, как отправилась к Бену?

– Вот только сейчас. Ты, можно сказать, мой первый социальный контакт за день.

– За это я тебя и люблю, Кейт Уэстон.

– Да что случилось?

– Ничего такого, что не могло бы подождать до завтра, – ответила Рэйчел. – Добрых снов.

– Погоди… Как ты узнала, что я уже в постели?

– А ты в постели?

Я одной рукой взбила подушку и изобразила свой самый британский акцент.

– Возможно. А возможно, я прямо сейчас вылезаю в окно, чтобы отправиться на прогулку под луной в компании таинственного незнакомца.

– Ага, – сказала Рэйчел. – А меня, возможно, в следующем месяце коронуют как Мисс Небраску. Увидимся утром, Екатерина Великая.

– ОНА ТА-АК напилась…

Я услышала Кристи задолго до того, как они с Линдси вывернули из‐за угла. В частности, поэтому она отличный голкипер: слышно даже с другого конца поля. К тому же она настоящий танк – сплошные мускулы.

В этом году нам повезло: удалось застолбить шкафчики прямо напротив главной лестницы, где начинаются места для старшеклассников. Я краем глаза заметила, как сползают по ступенькам Дуни и Дикон Миллс. Некоторые подозревают школьных баскетболистов в высокомерии – мол, нарочно ходят враскоряку, как павлины, – но Бен однажды рассказал, что им просто все время больно. Тренер Сандерс выжимает из воспитанников в качалке семь потов.

Сегодня они двигались еще медленнее обычного, буквально прилипнув носами к телефону Дуни. Я молча понадеялась, что они не навернутся с лестницы. Эти парни еще нужны нам для турнира штата.

Смех Кристи стал громче; теперь он с легкостью перекрывал шум в коридоре.

– Говорю тебе, просто до отключки.

– Думаешь, она сегодня не придет? – поинтересовалась Линдси.

Я задержалась у двери шкафчика, притворившись, будто роюсь в книгах. Они обо мне?..

– Нет, конечно, – фыркнула Кристи и, заведя за ухо вьющуюся светлую прядь, принялась набирать код на своем шкафчике. Его дверца распахнулась ровно в тот момент, когда из‐за угла вынырнула Рэйчел.