также вражескую разведку, этот капрал отыскивал хоть под землей. Если вставал кому на след, то можно было заранее заказывать панихиду. Такой вот веселый парень.

— Но это же было сто шестьдесят лет назад. Какое отношение имеет к этому Виктору Криду? — удивилась Картер. — Потомок?

— Думаю, что все куда хуже, агент. Думаю, что это один и тот же Виктор Крид. Тот самый.

— Но как?

— А вы подумайте, если на нем заживают раны, может он не стареть?

— Теоретически… А что известно о судьбе того Крида?

— Кончилась война. Послонялся пару недель по кабакам и уплыл куда-то в Азию. Сами понимаете, время было неспокойное, людей за ним отправлять не стали… След потерялся где-то в Сиаме. А в Европе нынешний Крид появился в 1913-том. Поступил в Сорбонну, далее в Мюнхенский Технический, где познакомился с Авраамом Эрскином, жил с ним в одной комнате общежития. Далее Оксфорд. Оттуда недоучившись сорвался в Германию и далее к нам. Если предположить, что на момент появления в Европе ему было лет двадцать, то сейчас ему сколько?

— Сорок девять.

— Выглядит он на полтинник?

— Нет. Двадцать два — двадцать пять максимум.

— Напомню, в бумагах был портрет того Крида. И с этим Кридом он разнится только прической. Зная все это, скажите, агент: нужен Америке такой враг? А конкретно нам с вами? Ведь с целой страной он воевать не будет, а вот конкретно с теми, кто его разозлил…

— Я поняла, сэр.

— Расскажите лучше, как самочувствие? Не просыпаются силы суперсолдата?

— С чего вдруг? — удивилась Картер.

— Наш меткий друг, — снова поправил ногу полковник, в очередной раз поморщившись, — Вколол тебе последнюю дозу сыворотки, которая непонятно как у него оказалась.

— Те следы…

— Именно. Учти, нашему Стиви, Крид велел постоянно тренироваться, дабы избежать потери формы. Думаю, и вам, агент, стоит к его рекомендации прислушаться.

— Я поняла, сэр.

— Едем на базу. Нам теперь еще с Роджерсом разбираться…

* * *

Глава 10

Легко сказать себе — еду в Россию. На практике же…

Из Америки. Во время Мировой Войны.

Блокада Британии на море, нападения подводных лодок на торговые корабли, практически все побережье под фашистами. Не через Мурманск же добираться?

Так что поплыл я в Британию, присоединившись к военному конвою с продовольствием. Там на ближайшем военном аэродроме угнал самолет (совершенно без всяких колебаний и зазрений совести — не люблю я бриттов, что тут поделаешь?) и рванул на нем в оккупированную Францию, где, естественно был сбит на подлете. Но когда меня это останавливало?

Выбрался из кабины, доплыл до берега, переоделся и вооружился за счет того самого зенитного подразделения, что меня сбило. Живых там не осталось.

Видимо убийство Крюгера сломало некую моральную плотину-ограничитель, что я поставил себе в прошедшие годы. Сорвался иными словами. И ярость-то не сильная была. Скорее уж холодное удовольствие. В этот раз я не рвал людей когтями. Нет, только приемы из БИ. Стрелять тоже не стал. Все сделал тихо. Так это получается даже страшнее.

А дальше был марш-бросок через захваченную Францию. Подальше от крупных городов, поселков, транспорта…

На какое-то время прибился к местному сопротивлению. Пустил с ними пяток поездов под откос, поднатаскал во взрывном деле, крепко потрепал нервы местному оккупационному корпусу… Настолько крепко, что пригнали дивизию СС, прочесали частым гребнем леса, монастыри, церкви, поселки… Перестреляли-перевешали все сопротивление. Я-то условно неубиваемый, они — нет. Я отстрелялся-отбился, а они полегли все, кто не разбежался. А кто разбежался, тех потом выявили и перевешали.

Потом была темная-темная ночка. И не стало остатков и так поредевшей дивизии. В этот раз в заначку пошло именное оружие, холодное и не очень, всякие там железные кресты, другие боевые награды. Не столько затем, чтобы достать потом, сколько чтобы опознавать куски тел было сложнее.

Наутро побежал дальше, поскольку больше меня ничто тут не держало.

Может быть впервые, за всю прошедшую жизнь, меня тянуло на родину. Не родину тела. На родину души. Видимо, это не просто слова: «Родина-Мать зовет!». И она зовет. Именно тогда, когда ей действительно угрожает опасность. И это было что-то настолько глубинное, непреодолимое, что по ночам в душе тоскливо выл Зверь.

И я бежал.

Бежал вперед, через занятые врагом земли. Я убивал их по ночам. Я не чувствовал за это угрызений совести. Они — враг. А врага уничтожают. Без пощады, без жалости.

Взрывал за собой мосты, поджигал склады горючего, пускал под откос поезда, вырезал блок-посты и расстреливал транспортные колонны, жег стоящие на ночных остановках танки и самолеты на аэродромах… И шел вперед. Туда, где враг рвался к Москве. На дворе стояла зима сорок первого.

И я дошел.

В сравнении с той силой, что рвалась к столице, я был всего лишь маленьким камушком. Камушком в сапоге, что вроде бы мелочь, но ужасно раздражает и мешает идти вперед.

Дело в том, что тут проявилось еще одно отличие Марвел от моего прежнего мира. Вампиры.

И почему-то эта пакость была на стороне гитлеровцев. А большинство их вообще сидело в СС. Не на рядовых должностях, понятное дело, на офицерских. Впрочем, во Франции, там, где я прибился к сопротивлению, дело обстояло примерно также.

Возможно в Гестапо их сидело не меньше, но я был на фронте, а не в тылу. Поэтому эсэсовцев видел, гестаповцев нет. И тех, кого видел, уничтожал.

Не сказал бы, что вампир — легкий противник. Некий абстрактный вампир. В теории, за свою очень долгую жизнь, он может научиться виртуозно владеть телом и/или оружием. Потолка в развитии-то в этом направлении у них нет. Но это в теории.

На практике, девяносто девять и девять десятых процента встреченных мной вампиров стопорились на неком минимальном уровне. Им вполне хватало тех преимуществ, что дает сама их природа над обычными людьми. Но не надо мной. Мой физический потенциал, только за счет способностей тела, уже сам по себе выше, чем у вампира того же возраста. А уж годы убитые на овладение навыками БИ…

В результате, пока встретил только одного кровососа, который смог оказать какое-то сопротивление перед своей смертью. Остальные же реальную силу заменяли самомнением, самоуверенностью и презрением к окружающим. Такие умирали, даже не успев понять, что же именно их убило.

Встречались у врага и действительно сильные бойцы. Такие, что косили обычных солдат, словно траву.

Я даже узнал четырех участников «Битвы». Видимо, долгожитель в Марвел не я один. Хотя, маги — что с них взять?

Каждый из этих