– Например, пожелаю спокойной ночи! – Развернувшись на пятках, Рози направилась к двери.

– Продолжим обход завтра в шесть утра, – бросил он ей вдогонку.

– Но в шесть только начинает светать…

– Ничего. Дел много. Я занятой человек, сеньорита, и не могу торчать здесь вечно.

И слава богу…

– Доброй ночи, – сказал Хавьер.

Когда его жесткие губы растянулись в подобии улыбки, она пожала плечами. Можно подумать, он ее «отпускает»! Рози аккуратно прикрыла дверь, хотя ужасно хотела грохнуть ею прямо перед его насмешливым лицом.

Он проснулся задолго до рассвета. Да он и не спал толком. Может, хоть сеньорита Клифтон провела ночь приятно… Хавьер уставился на свое отражение в зеркале, перекошенное от злобы из-за того, что девчонка не выходила у него из головы. Всю ночь.

Сложись ситуация по-другому, их разногласия спокойно решились бы в постели, но с Рози Клифтон этот номер не пройдет.

Ей понравилось заговаривать ему зубы. Она испытывала свою женскую власть, что было, очевидно, ей в новинку. В их первую встречу она держалась неуверенно, но кое-как себя контролировала, зато сейчас в ее аметистовых глазах постоянно горел огонь. Рози нравилась ему. Решительно настроенная, она оказалась достойным противником. Какое он получит удовольствие, когда она в итоге смирится с поражением и согласится на деньги взамен половины острова! Он с превеликим удовольствием обойдет ловушку, которую ему приготовила тетя, внеся в завещание свое дурацкое условие.

«Спокойно», – скомандовала себе Рози, когда Хавьер вышел из дома. В коротких шортах он выглядел неотразимо, даже лучше, чем в джинсах, плотно облегавших его бедра и пятую точку… Узкая майка подчеркивала мускулистый торс. Густые черные волосы были взъерошены, на подбородке красовалась щетина. Этот могущественный, грозный мужчина был опасен и чертовски сексуален. Рози пришло на ум сравнение с бомбой с часовым механизмом. Хватит ли ей ума держаться подальше от взрыва?

– Доброе утро! – произнес он.

– Доброе! – откликнулась она и изобразила самую невинную улыбку.

– Готова?

– Конечно.

Тропа была узкой и извилистой, усыпанной отполированными непогодой камнями, на которых легко поскользнуться.

– Выглядит устрашающе, – сказал Хавьер.

Если бы он мог взглянуть на остров ее глазами…

– Держись за меня, – скомандовал он и протянул руку.

– Все нормально. Я спускаюсь здесь каждый день, – беззаботно ответила Рози, отвергая помощь.

– Если здесь упасть, можно пролежать несколько часов, прежде чем подоспеет помощь, – заметил Хавьер. – Как минимум, тут нужно установить перила.

Рози назло ему сделала пару больших шагов.

– Стой! – окликнул он ее, догоняя. – Я не хочу с тобой возиться, если ты упадешь!

– Тебе и не придется! – крикнула она в ответ.

Наконец Хавьеру удалось преградить ей дорогу.

– Держись за меня, – процедил он сквозь зубы.

Рози скрепя сердце подчинилась. Иначе Хавьер не сдвинулся бы с места. Его теплая рука сжала девушку мертвой хваткой, и у нее на мгновение перехватило дыхание. Наконец она вспомнила, где находится и с кем.

– Смотри под ноги, – велел Хавьер.

Тяжелее всего было держать язык за зубами…

– Уже устала? – спросил он, когда Рози остановилась на полпути.

– Нет. Наслаждаюсь видом, – ответила она, стараясь не смотреть ему в глаза.

– Ты, наверное, пришла в восторг, когда впервые увидела остров? – поинтересовался он.

Это явно был самый спокойный момент их сегодняшнего диалога.

– Открыть для себя такую красоту после города? – нехотя откликнулась она. – Ты понятия не имеешь, каково это.

– Имею, – возразил Хавьер, глядя на море. – Сегодня смотрю на все это, как в первый раз.

«Благодаря мне?» – подумала Рози, любуясь, как ветер развевает его волосы. Нет, это она себе льстит. Хорошо, что у них получилось хоть ненадолго расслабиться в обществе друг друга.

– После приюта жизнь на острове показалась мне раем, – призналась Рози. – Остров просто поразил меня. Всюду раздолье, свобода… – Она раскинула руки. – Я не видела никаких изъянов…

– А теперь?

Ее улыбка исчезла.

– Но перила здесь действительно нужно поставить, – сказал он, когда они продолжили спуск.

– У меня нет денег ни на перила, ни даже на канат.

Рози вспомнила, как упрашивала донну Анну согласиться хоть на какие-то новшества, чтобы старая дама беспрепятственно спускалась к пляжу. А теперь она локти кусала и винила себя в том, что не тратила свою зарплату на ремонт.

– Моя тетя спускалась таким же образом? – хмуро спросил Хавьер.

– О да! – Рози улыбнулась. – Она говорила, что вниз может съехать на заднице, а вскарабкаться наверх на четвереньках. «А что такого, милочка? – спрашивала она меня. – Ты что, за древнюю старуху меня держишь?»

– И что ты отвечала? – полюбопытствовал Хавьер.

– То, что она хотела услышать, – сухо ответила Рози. – Что я не считаю ее старухой. Если я осмеливалась высказать свое мнение, что-то вроде: «Я просто подумала…» – донна Анна меня тут же обрывала. «А ты не думай, – гаркала она. – Думать – моя работа, а не твоя».

Хавьер рассмеялся.

– Похоже, мы оба страдали от ее острого языка.

– Я никогда не обижалась, – сказала она, радуясь, что между ними промелькнула хоть какая-то теплота. – Как бы мы ни были близки, за Исладель-Рей отвечала донна Анна.

И вот она умерла, и будущее острова оказалось под угрозой.

Разочарованию Хавьера не было предела. Он не ожидал, что остров находится в таком упадке. Его даже начало мучить чувство вины. Надо было вернуться раньше. Он договорился бы с тетей и сделал бы все возможное, чтобы облегчить ей жизнь. И остров процветал бы. Но он вечно был занят, а донна Анна не возражала против этого. Теперь ясно почему. Тетя не хотела, чтобы он видел, как она теряет хватку.

– Дом был ветхим уже в моем детстве, – заметил Хавьер, когда они с Рози спустились на берег. Ему почему-то захотелось ее подбодрить. – Хотя вряд ли для мальчика имела значение облупившаяся краска. Я ее не замечал.

Скинув сандалии, Рози пошла к воде. Она выглядела очень юной и трогательной. Он с трудом вспомнил, что она – просто очередная помеха на его пути.

– Здорово, наверное, было возвращаться из школы в этот дом, – заметила она, подняв ногой миллиард брызг.

– Донна Анна всегда была мне рада.

– А твои родители?