– Но ведь это займет массу времени. Почему вы такосторожничаете, мистер Мейсон?

– Не забывайте, я адвокат, а в настоящий момент имею дело снезнакомкой. В подобных обстоятельствах не существует такого понятия, как«слишком».

– Ну ладно, раз вы хотите удостовериться, приезжайте ко мнев мотель. Я только что из душа и не могу выйти на улицу. Но приведу себя впорядок к тому времени, как вы здесь появитесь.

– Хорошо, через полчаса я буду в мотеле.

– Жду. Скажите, не было никаких осложнений с получениемденег?

– Все объясню, когда увижу вас. Если вы та женщина, котораябыла в моей конторе, вам не о чем беспокоиться.

– Мистер Мейсон, я рада и чрезвычайно благодарна вам. Я такбоялась, я… значит, вы едете?

– Да, сейчас буду.

– Один?

– Нет, со своей секретаршей. Она будет свидетелем. Повторяю,я должен быть очень осторожен.

– Ну, хорошо, – сказала она, непринужденно рассмеявшись. –Делайте, как считаете нужным, я вас за это не виню.

– Итак, через тридцать минут, – повторил Мейсон, вешаятрубку.

Ровно через двадцать девять минут адвокат уже стоял у входав мотель. Он припарковался у номера 14, помог Делле выйти из машины. Дверь вномер была открыта, в дверях стояла девушка, которая называла себя Одри Бикнел.В домашнем шелковом брючном костюме ярко-розового цвета и цветастом пиджакерозово-зеленых оттенков, расшитом мелким бисером, который, оттягивая тонкийшелк, обозначал каждый изгиб ее стройного тела.

– Заходите, заходите! – улыбаясь Делле Стрит, пригласилаона. – Приятно увидеть вас снова, мистер Мейсон. Входите!

Адвокат вынул из машины чемодан и вошел в номер.

– Деньги у вас с собой?

– Да, здесь все четырнадцать тысяч двести пятьдесятдолларов. – Он открыл чемодан, поставил на стол и начал пересчитывать деньги.

– О, я даже не представляла, что это такая большая сумма! –радостно воскликнула Одри при виде купюр.

Кивнув, Мейсон продолжал молча считать, складывая стопки потысячам.

– Ну вот и все. Пишите расписку, что получили от меня вседеньги, что это были все деньги, которые вам причитались в обмен напоставленное и выигранное пари на скачках, билеты эти были мною погашены иденьги в целости и сохранности переданы вам.

– Вы хотите получить гонорар из этой суммы, мистер Мейсон?

– Да, конечно. Вначале вы получаете от меня деньги, потомплатите мне мой гонорар.

– Скажите мне, какая это должна быть сумма?

– Я скажу, но ее величина зависит и от того, что вы хотелибы от меня в связи с делом Родни Бенкса. При этом мне необходимо будет получитьот вас официальное обращение ко мне как к адвокату. Я собираюсь внести залог завашего брата, будучи вашим адвокатом, но ни в коем случае не собираюсь бытьтакже и его адвокатом. По крайней мере, до тех пор, пока не узнаю всех деталейэтого дела.

– Ну что же, трудно не согласиться с вами, мистер Мейсон.Брат вел себя очень неосмотрительно. Я просто не могу смириться с егоповедением: что-то, безусловно, за этим стоит.

– Хорошо, мисс, давайте закончим хотя бы одно дело.Подпишите расписку.

Она быстро подписала бумагу, протянутую ей Деллой.

– Теперь следующий этап: вы хотите, чтобы я внес залог заРодни Бенкса?

– Да, пожалуйста.

– Когда?

– Как только сможете.

– Сумма залога была определена?

– Да, в магистрате. Пять тысяч наличными.

– Вы ведь могли бы, мисс Бенкс, обратиться в фирму, котораяссужает деньги для залога?

– Да, да, знаю, но они берут очень высокий процент зауслугу, и с этим связан риск, да у меня и нет таких денег.

– Однако нашлись же у вас пять сотен долларов, чтобыпоставить их в дубле на почти безнадежную лошадь? – хитро прищурился Мейсон.

– Она не была безнадежной, ведь она выиграла.

– Ладно, не будем спорить. Победителей не судят!.. За то,что я забрал на ипподроме ваши деньги, вы заплатите мне триста долларов. Потомвы дадите пять тысяч на залог для Родни. За внесение залога я возьму с вас ещесто пятьдесят долларов, внесу его от вашего имени. А это значит, что вполученной мною расписке также будет стоять ваше имя. Ну а после всего этогомои обязательства можно будет считать выполненными.

– Да, все так, мистер Мейсон. Вот, возьмите эти деньги. Иочень важно еще одно: чтобы они его выпустили сегодня после полудня.

– Почему?

– Ну… – замялась Ненси, – важно. И все…

– Хорошо, вот вам, мисс, расписка за полученные пять тысяч иза мой гонорар.

Делла вынула свой блокнот и, быстро выписав расписку,показала ее Мейсону. Убедившись, что все правильно, он расписался, вырваллисток из блокнота и протянул молодой женщине.

– После того как я его вытащу оттуда, я должен сразу вамсообщить об этом?

– Нет. Будет лучше, если между нами больше не будет никакихконтактов. Скажите, мистер Мейсон, кто-нибудь за вами все это время следил?

– Да, следили.

– Но, надеюсь, сюда вы не притащили за собой хвост?

– Мы приняли все меры предосторожности, чтобы этого неслучилось. Вы так спешили, когда я вам позвонил, что я не стал терять времени исразу поехал в мотель. Мне кажется, никто за мной не следил.

– Если кто-нибудь узнает, где я… Очень бы этого не хотелось.

– Не говоря уж о том, что теперь у вас на руках такаябольшая сумма. Вам стоило бы подумать, как спрятать деньги в каком-нибудьнадежном месте.

– Да, да, понимаю. А вы поспешите, мистер Мейсон, поравызволять Родни.

– Немного странно, мисс, я внесу залог, а вы даже не хотите,чтобы я за это отчитался.

– Нет, не хочу. Простите, но мы с вами покончили все дела. Испасибо вам за все.

Внезапно она подошла и крепко обняла Мейсона, но так жебыстро отступила назад.

– О’кей, а в следующий раз, когда вы опять будетерасполагать достоверной информацией о лошадках с приятно звучащими именами, накоторых можно положиться, дайте мне знать.

Кивком головы Мейсон показал Делле, что они уходят. Женщина,которая, придя в офис к Мейсону, назвалась Одри Бикнел, стояла в дверях инаблюдала, как они садились в машину. Она уже не улыбалась, выражение лица унее было задумчивое.