Джейме расправилась с половиной порции. Она сидела в столовой одна, уставившись на раскрытую записную книжку.

«0800. 3057. 4606.

Вернуть домой пропавший меч.

Куда укажет четвертая сестра».

В чем смысл всего этого? Адара, почему ты оказалась здесь? Ты ничего мне не рассказывала о своей семье. У тебя вообще были сестры? Или эти «четыре сестры» означают какой-нибудь ориентир на местности? Скалу? Россыпь скал? Что?

Джейме достала из кармана браслет, который ей передал Родригес. Нападавший выронил эту вещицу, а Адара собрала последние силы, чтобы поднять ее с земли и швырнуть Джейме. На вид это был обычный женский браслет – больше того, глядя на искусную работу по золоту, на красивые драгоценные камни, все разные, Джейме вспомнила, что Адара, кажется, носила такой же, когда они учились вместе в Принстонской семинарии. Она решила после окончания войны разыскать родственников Адары и отдать браслет им. Судя по всему, это дорогая вещь. Камни, похоже, настоящие. Рубин, сердолик, бирюза, лазурит, нефрит, перламутр.

– Капеллан…

Джейме подняла взгляд. Перед ней стоял сержант Мор из конвоя.

– Извините. – Она шумно вздохнула. – Все в порядке?

– Вы ни в чем не виноваты. Радиосообщение произвело впечатление подлинного. Я просто хотел вас поблагодарить за то, что вы примчались прямо в огонь и вытащили нас из западни, не побоявшись за собственные яйца. – Запоздало осознав, с кем говорит, сержант виновато усмехнулся. – Ну, образно говоря.

– Всегда пожалуйста, – слабо улыбнулась Джейме.

– И спасибо за то, что одолжили GPS, – продолжал Мор, протягивая ей навигационное устройство. – Я обязательно попрошу, чтобы мне такое же подарили на Рождество.

– Я слышала, в Тикрите можно раздобыть любую радиоаппаратуру.

Улыбнувшись, сержант направился к кухне за едой.

Джейме рассеянно включила навигатор и снова посмотрела на цифры. 3057. 4606.

А что, если Адара назвала ей координаты того места, где нужно оставить браслет? Джейме попробовала по-разному ввести цифры в навигатор, пытаясь представить себе, что должно получиться. Безрезультатно.

Она снова посмотрела на ожерелье, которое Адара передала ей перед тем, как они отправились выручать товарищей, попавших в засаду. Это был простой серебряный квадратик на цепочке, разделенный на три части, с отчеканенными цветами. Но никаких цифр, никаких подсказок. Если они не крылись в названиях цветов. Вот только вся беда заключалась в том, что Джейме даже не могла разобрать, что это за цветы. Определенно не розы и не маргаритки.

Взглянув на часы, Джейме покачала головой.

Адара, несомненно, была уверена в том, что у нее есть вся необходимая информация. Так почему же она ничего не видит?

Да, она постепенно начинала вспоминать. Это был тот самый браслет, который постоянно носила Адара. Как-то раз Джейме его похвалила.

– Я никогда не видела ничего подобного, – сказала она. – Все камни разные.

– Там, откуда я родом, такие браслеты – обычное дело, – улыбнувшись, ответила Адара.

– В Лондоне?

– Нет, это было до Лондона. – Адара заразительно рассмеялась. – Мой любимый камень – лазурит. У него такой сочный и богатый оттенок. На самом деле мне нравятся любые камни. Когда моя мать была молодой, все эти камни постоянно носились вместе. Их так и называли – «шесть сестер».

Джейме встрепенулась так резко, что разлила кофе. К счастью, он уже остыл.

«Куда укажет четвертая сестра».

Не об этих ли «сестрах» говорила Адара? Схватив браслет, Джейме осмотрела его внимательнее. Драгоценных камней действительно было шесть. Она изучила лазурит. На нем не было никаких надписей, отметок. Овальный и полированный, он ярко блестел и никуда не указывал.

Какая «сестра» должна быть четвертой? Джейме отыскала замок, который открывал браслет, позволяя надевать его на руку. Она отсчитала четвертый камень вправо от замка. А если речь шла о какой-то культуре, где считают влево?

Четвертым камнем вправо от замка оказался как раз лазурит. Все камни удерживались на месте маленькими лепестками. Джейме погладила лазурит кончиком пальца, затем, вспомнив про тайник, попробовала сдвинуть камень в сторону.

К ее изумлению, лазурит поднялся вверх. Он был закреплен на маленькой петельке. Под ним имелась какая-то надпись. Символы были такие маленькие, что Джейме пришлось рыться в кармане в поисках очков. Надпись состояла из двух чисел. Вверху – «45». Внизу – «15».

3057. 4606.

45. 15.

«Ищи простое решение, – приказала себе Джейме. – Адара была уверена, что ты сможешь его найти».

Хорошо. Разумеется, это не координаты системы GPS. Для этого браслет слишком старый. Вдруг это другие координаты, обычные географические, широта и долгота? Но тогда будут нужны градусы, минуты и секунды. Отлично. Цифр всего двенадцать. Как раз столько, сколько надо. Но как их правильно расставить?

Джейме начала с очевидного: тридцать градусов, пятьдесят семь минут, сорок шесть секунд; затем шесть градусов, сорок пять минут, пятнадцать секунд.

Снова включив навигатор, она перевела его в режим географических координат и задала широту и долготу.

Алжир.

Хорошо. А что, если четыре цифры, спрятанные под камнем, обозначают недостающие секунды? Тогда получится тридцать градусов, пятьдесят семь минут, сорок пять секунд; сорок шесть градусов, шесть минут, пятнадцать секунд. Джейме торопливо ввела новые значения в портативное устройство, затем передвинула указатель так, чтобы он совместился с этой точкой.

Конечно, для полной уверенности надо было свериться с топографической картой. Но все же получалось, что указанное место находилось меньше чем в двух километрах от палатки, в которой сидела Джейме.

* * *

8 апреля 2003 года, 07.15

Штаб-квартира Сатиса

В 16 километрах к западу от Багдада

Центральный Ирак

«Одним из достоинств Саддама Хусейна было то, что он знал, как возводить дворцы, – рассуждал Коулмен Сатис. – Пусть такие люди, как Трамп и Хелмсли[5], называют свои здания дворцами – на самом деле это коробки, сделанные из стали, стекла и бетона. Но если Хусейн называл что-то дворцом, то это действительно был самый настоящий дворец. Даже подземные уровни всех восемнадцати завершенных президентских дворцов производят ошеломительное впечатление. Больше того, похоже, именно подземелья доставляли Хусейну особое наслаждение».