и достоинства девушки тщательно выписывались и хранились в пухлых досьей, как в цифровом, так и в бумажном виде – кукловод был сентиментален, и, признавая преимущества компьютеров, все же любил пошуршать бумажками. Игорь Семенович был осведомлен о типаже мужчин, которые нравились наследнице, искусно разрушил несколько опасно кренившихся к свадьбе союзов, и все эти годы готовил для нее идеального кандидата. Меня.

Для современных нуворишей следовало подобрать человека их круга, поэтому ваш покорный слуга благодаря махинациям с документами и нескольким пухлым конвертам, переданным в нужные руки, из сына библиотекарши и токаря превратился в много лет жившего и учившегося заграницей наследника неплохого (в глазах нуворишей, на самом же деле фиктивного) состояния, круглого сироту, отпрыска древнего русского дворянского рода, с девизом, гербом и огромным фамильным древом. Кукловод резонно заключил, что на подобные изыски цари и боги исключительно падки. Выбор пал на меня неслучайно: я умею запоминать огромные объемы информации, отличаюсь большими способностями к языкам, а также прихожусь Игорю Семеновичу каким-то дальним родственником – во всяком случае, мама, которой пришлось эмигрировать в Германию (кукловод не любил оставлять неподчищенных хвостов) его хорошо помнила. Интеллект следовало одеть в нужную обертку, поэтому в течение нескольких лет, пока Игорь Семенович подлавливал на неблаговидных поступках очередных избранников наследницы, предъявляя ей несомненные доказательства их подлости, гадости, неверности и прочих непотребств, я упорно превращался в неотразимого красавца, светского льва, общался на нескольких языках с их носителями, учил свою биографию, расписанную кукловодом буквально по дням, а также осваивал банковские схемы, с которыми должен был начать плотную работу сразу после допуска к телу (который означал и доступ к делу).

Когда большая часть этого пути была пройдена, мы разработали с десяток сценариев возможного знакомства, один романтичней другого, от совместного катания на лыжах, до спасения от хулиганов (охрану кукловод бы нейтрализовал заранее), но в конце концов остановились на обычном «великосветском» балу, которые девушка изредка посещала. От подобного бала, как и от самого «света», настоящих дворян бы изрядно перекорежило, однако русские богатеи обожали подобные развлечения, и с удовольствием в них участвовали. Знакомство прошло идеально, благодаря нескольким своевременным протекциям, подготовительной работе в соцсетях и нескольким так называемым подругам (на самом деле прикормленным Игорем Семеновичем) наследницы. Я рассказал несколько заученных историй, побаловал девушку идеальными французским и итальянским акцентами, мило пошутил, отвлекся, чтобы станцевать класический танец со случайной незнакомкой (с которой мы репетировали недели две), и явно понравился дочери царя и бога.

Дальше в дело вступила цепочка педантично организованных кукловодом случайностей, когда мы перескались в самых разных местах, затем обменялись контактами, начали переписываться в мессенджерах, и, наконец, сходили на пару максимально невинных свиданий. Идеальный во всех отношениях кавалер вот-вот должен был перейти к рещительным действиям (девушка блюла себя, но в невинности и ханжестве замечена не была), а затем и к знакомству с царем и богом (после нескольких рекомендаций от нужных – читай: завербованных – людей), и Игорь Семенович уже потребовал от меня освежить в памяти первый этап подготовки к работе с хитросплетением банковских операций, пока еще на самой кромке пирога, когда произошло непредвиденное. Идеальная кукла моего кукловода сломалась. Нет, Игорь Семенович не был дураком, и компромата на меня у него хватало, кроме того, в качестве одного из рычагов давления (хоть об этом прямо и не говорилось) использовалась моя мать, не раз и не два говорившая во время моих нечастых визитов, что к ней регулярно наведываются незаменимые помощники кукловода, помогая по дому. Но даже это меня не остановило. Не знаю, что случилось раньше, однако непреложными фактами можно считать две вещи: я по-настоящему влюбился в наследницу, и по-настоящему возненавидел себя.

Открыться ей или ее отцу было немыслимо: я потерял бы свою любовь, а руки у кукловода были достаточно длинными, чтобы избежать скорой расправы, но успеть уничтожить меня и все равно добраться до вожделенного пирога, не тем, так другим способом. Зная Игоря Семеновича, можно было быть уверенным, что запасных планов у него хватает: слишком много времени и денег он вложил в достижение своей цели, чтобы отказаться от нее из-за проигрыша всего одной партии. О нет, этот гроссмейстер был мастером одновременной игры на нескольких досках, о большей части которых я и не подозревал. Значит, оставался только один вариант.

Капли яблочного сока все еще стекали по доске, когда дверь в скромную, но расположенную в самом шикарном районе города квартиру закрылась за мной навсегда. Кукловод никогда не оставался со мной наедине, и постоянно менял место своего пребывания по старой привычке, о которой я узнал в одну из редчайших минут его откровенности: Игорь Семенович спал в одной кровате не больше двух ночей подряд. В нескольких гостиницах за ним был зарезервирован постоянный номер, кроме того нескольким его фирмам (маленьким, не чета корпорациям царя и бога) принадлежали несколько квартирок в разных районах. Впрочем, возможно они лишь были арендованы под предлогом корпоративных встреч.

Как бы то ни было, я знал, где кукловод проведет эту ночь. Заводить нужных людей умел не только Игорь Семенович, причем в моем случае деньги не понадобились: мое заново вылепленное тело и умение очаровывать девушек любого уровня привели в мои объятия одну из ближайших помощниц Игоря Семеновича, обычно предпочитавшего держать в близком окружении мужчин и женщин за сорок. Но даже гении совершают ошибки. Месяц интенсивного общения – и Светлана (25 лет, два диплома, рост сто шестьдесят девять, третий размер груди и редкостная апатия в постели) готова была со мной делиться любыми тайнами своего шефа. Проблема была только в том, что сам шеф своими тайнами не делился ни с кем. О его предстоящем местонахождении Светлана узнала абсолютно случайно, из-за небольшого форс-мажора в насыщенном календаре и планируемых передвижениях Игоря Семеновича.

Дальнейшее было делом техники. Черная водолазка, балаклава, туфли на каучуковой подошве, несколько метательных ножей, дымовая шашка, бутылка воды и очередной плохо справившийся со своими обязанностями человек. Я просто перехватил курьера, доставлявшего кукловоду документы для завтрашних переговоров, нейтрализовал быкообразного охранника, спустившегося забрать пакет, и поднялся на нужный этаж. Здесь пришлось вспомнить подростковые навыки и зажечь дымовуху на лестничной площадке, после чего я разбил лампочку, позвонил в обыкновенную коричневую металлическую дверь и прокричал, что, мол, горим. Ничего не увидевшему в глазок второму охраннику пришлось открыть и высунуться наружу. Полтора десятка сантиметров стали вошли в затылок под нужным углом, потому что детина коротко всхрапнул и упал плашмя. Я оказался в обычной, хоть и неплохо отремонтированной двушке.