Я закатал полы хакама и сверил отметины в доспехе с собственными шрамами. Сходство было поразительным. Левую руку Ли Кону также отрубили, пока он находился внутри доспеха. Получается, что он часто его использовал раньше.

Признаться, в моей душе это грозное оружие вызвало положительный отклик. В двадцать втором веке уже вовсю пользовались экзоскелетами, но они предназначались для помощи в переноске тяжестей. Разработки боевой направленности так и остались бумажными проектами или отражениями в кино- и мульт-индустрии. Побитый жизнью доспех вызывал сожаление и уважение. Он явно не раз помогал своему владельцу сохранить жизнь.

Как и доспех Сати эта вещь разительно отличалась от окружающей обстановки. Словно современный автомат в пещере среди жителей каменного века. При ближайшем рассмотрении догадки подтвердились: доспех был создан явно с участием сложных технологий. Поверхности были слишком гладкими, линии чересчур ровными, детали слишком хорошо подогнанными друг к другу.

— Кто изготовил такое чудо?! — обрел я наконец способность говорить.

— Мудрецы и небесные кузнецы великой Кузни Трех Хребтов. Только практики высших ступеней, посвятившие свою жизнь работе с духами металла, способны создавать настоящие боевые доспехи.

— Ты хочешь сказать, что такую технику произвели без фабрик и высоких технологий?

— Не уверена, что вы подразумеваете под этими словами, молодой господин. Конечно, добывать руду непросто, затем ее требуется очистить на мануфактурах и фабриках, получить слитки и доставить их в Кузню. В небесных чертогах благословенные кузнецы приступают к великому таинству изготовления боевых доспехов и иных механизмов. Разумеется, они используют технологии высочайшего уровня, которые сервам и практикам низших ступеней неподвластны.

Сати описывала процесс с нотками благоговения. Так называемые мудрецы и небесные кузнецы явно пользовались большим уважением у жителей. Выходит, некие секты захапали себе все секреты изготовления высокотехнологичной продукции?

— Промышляют товарам с высокой добавленной стоимостью, хапуги, — пробормотал я.

— Простите, господин?

— Ничего. Говорю, этот доспех прекрасен. Как жаль, что он получил массу повреждений…

— Похоже, память начинает возвращаться к вам, господин Кон, — заметила Сати.

— Да? До отравления я также восхищался доспехом?

— Конечно. Вы продали лошадь с повозкой и разное оружие, лишь бы найти небесного кузнеца, который сможет починить броню. Доспех зовут в просторечье Меднолобый, хотя официальное название — Медный Солдат. Один из самых дешевых и распространенных доспехов Кузни Трех Хребтов.

— Значит, есть доспехи и помощнее?

— Намного. Но отец даровал вам лишь данную модель, насколько мне известно. После того, как вы вернулись из долгого путешествия.

— Расскажи о путешествии, — попросил я, зацепившись за новую ниточку, которая могла бы приоткрыть завесу тайны над «моим» прошлым.

— Подробности мне неизвестны, господин, — качнула головой Сати. — Знаю лишь, что в четырнадцать лет вы бросили столичную духовную академию, разругались с семьей и отправились путешествовать. В Чайфу вернулись вы спустя несколько лет, но и здесь успели… оставить о себе славу, — поправила себя девушка. — Гун отослал вас в уединенный особняк подальше от Ханкина. При этом он даровал вам боевой доспех и направил прошение в мой Орден Семи Облаков, который предоставил вам ученицу. Два года из положенных пяти я служу вам в качестве оруженосца, господин Кон.

На последних словах Бхоль скривилась. Служба у Ли Кона не была ее любимым занятием, очевидно. Я перевел взор на Медного Солдата, решив сменить тему.

— Значит, восстановить доспех не получится?

— Мне неизвестно. Возможно, какой-нибудь небесный кузнец и возьмется за починку, но для этого нужны деньги. Доспех и до отравления был ценен для вас. Поэтому вы с такой настойчивостью и пытались сорвать куш в кости в притоне Чена. В первый раз молодой господин проиграл лошадь, повозку и церемониальное оружие. Во второй раз удача снова не была на вашей стороне: вы заработали долг в три золотых.

— Грустно. Но долг следует вернуть. Что-нибудь придумаю.

— Как скажете, молодой господин.

— А доспех еще работает?

— Частично. Котел не поврежден, но многие приводы нуждаются в починке.

— Значит, я могу забраться внутрь?

— Как вам будет угодно.

Сати отщелкнула специальные крепления снизу, после чего подняла лист фронтальной брони полностью. Оголилось нутро Меднолобого, состоящее из чего-то наподобие поддоспешника.

— Сначала ноги, затем руки и голову.

Я последовал указаниям слуги и вскоре смог забраться внутрь доспеха. Поначалу он показался мне неудобным, но дело привычки, полагаю. Медный Солдат двигался с очень большим трудом. Сервоприводы, наоборот, мешали двигать конечностями. Ноги я не трогал, опасаясь упасть, а вот правой рукой попробовал пошевелить. С жутким скрипом конечность согнулась. Бочкообразный шлем имел две широкие прорези для глаз, закрытые каким-то голубоватым толстым стеклом или иным материалом. На нем виднелись многочисленные царапины. Если учесть, как доспеху досталось, то стекло должно быть достаточно прочным.

Сати резко опустила фронтальную пластину, закрыв доспех. Помеха ушла, видимость вернулась. Обзор все равно был несколько ограничен, но в целом контролировать обстановку впереди и по бокам — можно.

— Вода в котле есть, господин Кон. Вам остается лишь направить духовный огонь в заднюю пластину и разогреть воду. На левом предплечье вы можете следить за наличием масла и давлением в котле. Необходимо достичь оптимального значения.

Я откинулся немного назад и нащупал квадратную пластину спиной. Похоже, речь шла именно о ней.

— Эм, а как направить духовный огонь?

— Вам ведь удалось пропустить черный огонь через кочергу? Попробуйте поймать то же самое состояние.

То же самое состояние? В горячке боя во мне бурлил целый коктейль эмоций. Но, возможно, тело снова придет мне на помощь? Ли Кон все же был не самым слабым практиком.

Сначала я сделал попытку просто успокоиться, но это не помогло. Тогда я представил себя окруженного врагами, а затем сосредоточился и отогнал страх. Бурлившая внутри меня сила шевельнулась, словно питомец, ткнувшийся мокрым носом в ладонь. Тело явно умело с ней обращаться. Я настроился на пластину и с помощью мысленного усилия направил внутренний огонь вовне.

Легкое покалывание и нагрев пластины показал мне, что процесс пошел. Черный огонь начал нагревать воду в котле. Я повернул голову и скосил взгляд на левое предплечье, где виднелись индикаторы. Шлем не имел никаких приводов и мог поворачиваться с некоторой степенью свободы. Стрелка примитивного манометра двигалась очень медленно. Я усилил напор духовного огня, и пластина даже начала немного меня обжигать. Однако заветной планки достичь не удавалось.