Поискал взглядом незанятого человека и подошёл к колоритному толстяку со шкиперской бородкой и трубкой. Настоящий моряк.

— Здравствуйте.

— Привет, — толстяк даже не посмотрел на меня. Сидел на табуретке возле перевернутых лодок и потягивал трубочку.

— Я тут человека ищу. Тиль «Молоток» зовут.

— Зачем?

— Это я ему и скажу, уважаемый.

— Пока не скажешь, не покажу.

— Как знаешь. Ты в порту не один, — я собрался уходить.

— Стой. Зачем я тебе?

— Зубы покажи… — хотя и так видно было, на нижней челюсти блеснули четыре золотых зуба в ряд. Он. Вилли рассказал, как его опознать. — Привет тебе от Вилли.

— Вилли… черный такой бородатый?

— Не дури. Без бороды и седой. Брандт фамилия.

— Передал. Хорошо. Пока.

— Дело у меня к тебе есть.

— Если дело — пошли в «Селедку»

В пивнушке — рестораном назвать это крошечное, из четырех столиков, стойки под тентом, заведение язык не поворачивался — Тиль уселся на высокий табурет, уставился на меня и произнес одно слово:

— Темное.

— Два темных, — озвучил я заказ, нарисовавшейся у столика пышной даме в переднике. Она молча повернулась и пошла к стойке. Названия пива не спросила, очевидно, в забегаловке наличествовало всего два сорта — светлое и темное. Вернулась с двумя большими бокалами.

Тиль всосал сразу половину и спросил.

— Слушаю.

— Видел Вилли далеко отсюда. Потом пути разошлись. Хочу отправить ему весточку, что добрался.

— От кого весточка?

— От новых друзей.

— Отправлю. Когда дойдет, не знаю. Что еще?

— Может, понадобится на ту сторону залива. Морем.

— Дорого. С грузом намного дороже. Но можно, только не в сезон дождей. Заранее предупредишь… Что еще? — Тиль увидел, как я мотнул головой и поставил точку в разговоре. — Еще одно темное.

Удивительно неразговорчивый мужичок. Да и ладно, нам с ним не диспуты устраивать.

Сел в машину, мы порулили в «Полосатик» к Жоре. Рулить пришлось совсем недалеко, и скоро он встречал нас, как родных. Усадил за столик, сам принес на деревянных досках запеченную рыбу, вино и сел рядом.

— Знакомь меня, Максим, с красавицами, какая из них твоя жена? Я бы на твоем месте обеих взял в жены и жил, как у Христа за пазухой.

— Моя… — я нешуточно смешался. Скажешь Герда, обидится Инга и наоборот…

— Я. Меня зовут Герда, а это моя сестра Инга. Максим про вас много рассказывал.

Слава богу, они между собой уже решили. Так и поседеть можно. Нет, сто процентов нас в этом городе не поймут с нашим многоженством. Еще в мусульмане запишут. А это нам совсем не надо.

— Боже мой! Вы такие красавицы, что я начинаю вспоминать времена, когда я был молодым. Очень приятно, очень, меня зовут Жора и меня здесь все знают. Максим, надо все же организовать маленький праздник и познакомить вас со всеми нашими людьми.

— Я, собственно, за этим и приехал. Можно это сделать сегодня вечером? Мне, наверное, опять скоро уехать придётся.

— Ради бога, конечно, сегодня как раз очень подходящий день. Я все сделаю, как у людей, и даже лучше.

— Отлично. Мне тебе еще пару слов сказать надо, — я отошел с Жорой от столика. — Сделай действительно как у людей, Жор, и скажешь мне потом, что это стоит. И еще дело. Мне нужен ювелир. Не может быть, чтобы ты его не знал.

— Как нет, есть ювелир. Мы, евреи, многострадальный народ. Когда бог раздавал профессии, мы опоздали, осталось только ювелирное дело и еще совсем чуть-чуть других. Есть здесь мой старый друг, Моисей Львович. Он вам сделает все в лучшем виде. Вечером он тоже будет на нашем маленьком празднике.

— А не мог бы ты ему прямо сейчас позвонить, а я сразу заеду?

— Спешка, спешка. Я тоже, когда был молодым, всегда спешил. Вот и Нина моя говорила всегда «… куда спешишь Жора, мы же только начали…» Иди к своим красавицам, я все сделаю. На главной улице, возле полиции, маленькая вывеска «Ювелирная Мастерская». Моисей Львович его зовут, я ему сейчас позвоню.

Нашли мастерскую быстро. Около мрачного здания с надписью «Роliсе» обнаружилась маленькая скромная вывеска «Jеwеllеry wоrkshор». Ювелир выбрал самое безопасное место в городе. Инга и Герда подозрительно на меня посмотрели, когда я остановился возле мастерской и дружно сказали:

— Инга, он хочет нам сделать подарки. Значит, любит.

— Или все-таки подумывает нам изменить… надо на всякий случай горничную уволить…

Железная логика. И в первом случае, и во втором. Может, они экстрасенсы…

Моисей Львович оказался совершеннейшим воплощением еврея-ювелира. Маленький, худенький, с классическим еврейским носом, шапкой курчавых волос и седой козлиной бородкой. В фартуке, нарукавниках и ювелирным моноклем в глазнице.

— Проходите, молодые люди. Мне Жора звонил за вас. Присаживайтесь. Арон, сделай гостям и мне кофе, — из двери выглянул и спрятался сын Жоры, получается, он подрабатывал и в ресторанчике, и в мастерской. Моисей Львович проследил за моим взглядом и сказал. — Таки да, я сделаю из сына Жоры настоящего еврея. Его призвание быть ювелиром. Ну, рассказывайте, молодые люди, зачем вам старый Моисей.

— Моисей Львович, я хочу сделать три обручальных кольца. Два женских, — я достал из кармана пакетик с двумя самыми крупными алмазами и тремя маленькими, умудрился утром незаметно от девочек вытащить из тайника. — Вот с этими алмазами. И мужское кольцо, поскромнее, но в стиле с женскими кольцами.

— Арон, быстрее неси кофе дамам, и две чашки ко мне принесешь. Дамы, посидите здесь, посмотрите журналы, сейчас принесут кофе, — ювелир положил перед девушками каталоги с украшениями. — А вы, молодой человек, пойдемте со мной.

Мы прошли в маленькую комнатушку. Моисей Львович закрыл дверь. Я заметил стоящий у стола мощный юаровский дробовик с барабаном «Протекта». Не знаю, как он собирался из него стрелять, но весил он точно килограмм восемь. Ювелир показал мне на стул и принялся рассматривать алмазы. Светил, царапал и даже зачем-то лизнул. Наконец выпрямился и посмотрел на меня.

— Это не местные, но очень хорошие камушки. Лучше, чем местные. Здесь такие крупные не встречаются. Я сделаю вам то, что вы хотите, но не советую носить их в других городах этой божьей земли. Вас убьют, прости господи, и потом еще зарежут. Это дорогие камни.

— Скажите мне, Моисей Львович, сколько стоят эти два больших?

— Я могу пока сказать только приблизительно. Примерно восемьдесят тысяч. Восемьдесят тысяч золотых денег. У вас их есть еще?

— Да, есть. В основном небольшие, но я не уверен, хочу ли я их продавать. Что вы мне по этому поводу посоветуете?