Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Билл поднял голову: на причале стояла Терри Стоун. В новехоньких джинсах, белых кроссовках и белом вязаном джемпере. А на лице у нее сияла улыбка, исполненная такого радостного ожидания, что Билл был готов тут же сбегать в бар «Нептун» за этим паршивцем Шоном и силком притащить его на яхту.
— Добрый вечер, миссис Стоун! Позвольте я вам помогу. — Он подошел к сходням и помог Терри подняться на борт, заметив, что глаза у нее скользят по палубе в поисках Шона.
— К сожалению, Шона пока нет, — ответил Билл на ее немой вопрос, в душе кляня этого любителя холостяцкой свободы последними словами. — В последнюю минуту возникла одна проблема, он позвонил и попросил меня показать вам судно.
Улыбка потухла, но через пару секунд Терри взяла себя в руки и с учтивой улыбкой ответила:
— Спасибо. Буду вам весьма признательна. А вас зовут Билл, верно?
— Точно так.
— А это ничего, что я отнимаю у вас время? Не хочу доставлять вам лишние хлопоты.
— Ну что вы, какие еще хлопоты! Для меня это одно удовольствие, — совершенно искренне сказал Билл. Глядя в огромные серо-зеленые глаза Терри, он расплылся в улыбке и внезапно понял, почему Шон сбежал. — Может, начнем с верхней палубы? Вон там капитанский мостик. Оттуда следят за курсом и управляют кораблем.
— А как туда подняться?
— Можно снаружи, а можно из кают-компании, где вы уже были.
Решили подняться изнутри. По дороге Билл немного рассказал Терри об устройстве корабля.
— Вот это приборные доски. — Он указал на панель со всевозможными шкалами и циферблатами. — Они показывают уровень масла, объем топлива, глубину…
Не отрывая глаз от приборной панели, Терри осторожно провела ладонью по отполированному до блеска штурвалу, а потом посмотрела направо. — Так у вас и бортовой компьютер есть?
— Это Шон настоял. С его помощью мы прокладываем курс и узнаем прогноз погоды. Удобная штука! — Билл покачал головой. — Правда, Шон ухлопал на него наши последние денежки. Говорит, со временем окупится.
— Наверное… — Когда они спустились по трапу и снова оказались в кают-компании, Терри огляделась и сказала: — А кухня у вас просто замечательная!
— Не кухня, а камбуз! — поправил ее Шон, заглядывая в открытую дверь каюты.
Терри стремительно обернулась, а Билл с облегчением вздохнул.
Шон отвел глаза. Вид у него был недовольный и даже сердитый. Билл догадался: Шон злится на себя за то, что не сумел противостоять искушению и вернулся.
— Приятель, ты пришел как раз вовремя, — пряча улыбку, заметил Билл. — Я собирался показать Терри каюту капитана. Но, сдается мне, ты сделаешь это лучше меня. И с большим удовольствием.
Шон промолчал.
— У вас тут все так интересно! — оживилась Терри. — Я… я рада, что пришла.
Синие глаза Шона скользнули по ее ладным ногам, обтянутым голубыми джинсами, купленными только вчера, но уже выстиранными, чтобы они стали помягче и побледнее и облегали фигуру как влитые. Уголок его рта чуть приподнялся. Похоже на улыбку.
— Я тоже.
Он повел ее в каюту капитана. При входе наклонил голову и жестом пригласил гостью следовать за ним. Каюта оказалась просторнее, чем она ожидала. Тут все было так же опрятно, как и в остальных помещениях, но как-то более аскетично, что ли. Терри вспыхнула при виде огромной кровати, на которой могли разместиться трое, а то и четверо.
Шон проследил за ее взглядом и, похоже, угадал ее мысли: глаза у него внезапно потемнели.
— Хэд вон там, — не отводя глаз от лица Терри, сказал он, кивнув на узкую деревянную дверь. — Желаете взглянуть?
— Хэд? — переспросила она. — А что это?
Шон улыбнулся.
— На судне ванную называют хэдом, кровать — койкой, а окно — иллюминатором.
— А кухню — камбузом, — улыбнулась Терри. — Это я уже усвоила.
— Пойдемте, миссис редактор. Я покажу вам все остальное.
Терри с готовностью кивнула.
— В «Красе морей» от носа до кормы — двадцать пять метров, — рассказывал Шон. — Ширина — пять с половиной метров, а осадка — полтора.
Терри снова кивнула и, ткнув пальцем в какую-то железку у стены, спросила:
— А это что?
— Генератор. Их на борту два — основной, на двадцать четыре киловатта, от него питается все оборудование, и резервный. — И он указал на другую железку, а потом повел Терри обратно на палубу. — Передняя часть палубы называется бак. Средняя палуба там, где вы поднимались на борт, а сейчас мы на задней палубе, или юте.
С каждой минутой вид у Шона становился все более довольный. Внезапно Терри пришло в голову, что ее спаситель здорово смахивает на пирата. Только серьги в ухе не хватает. Она улыбнулась своим мыслям, а Шон с воодушевлением вещал о том, что на «Красе морей» проложено два километра разнообразных кабелей, продемонстрировал лебедку для подъема и спуска якоря, склад водолазного снаряжения и дюжину всяких штуковин, названий которых она не запомнила. Затем он повел Терри обратно в кают-компанию.
— Ну что, как вам наша красавица? — спросил он и широко улыбнулся. — Нравится?
От этой гордой и такой мужественной улыбки у Терри захватило дух, как в детстве, когда она каталась на чертовом колесе.
— Очень! — не покривив душой, ответила она. — На самом деле — краса морей.
— Не хотите выпить? — предложил Шон и открыл дверцу небольшого деревянного буфета.
— Если честно, я не большая любительница крепких напитков.
— И напрасно. Это поможет вам уснуть. — Шон достал два бокала и поставил на стойку.
— Если верить врачам, в конечном итоге от алкоголя становится только хуже.
— А им можно верить? — ухмыльнулся Шон. — Билл пьет исключительно красное сухое вино. Уверяет, что очень полезно для здоровья. А Биллу точно можно верить. И со сном у него полный порядок. Ну что, вам налить?
— От вина не откажусь.
Тут к ним присоединился Билл. Он наполнил два бокала вином и передал один Терри, а Шон плеснул себе в стакан немного виски.
— Я слышал, вы говорили о сне, — сказал Билл. — Надеюсь, у вас все наладилось?
Терри украдкой посмотрела на Шона, раздумывая, стоит ли говорить правду. Не хотелось бы, чтобы он считал ее законченной психопаткой. Хотя какой смысл хитрить?
— Пока что не очень…
— Не хотите говорить, не надо, — мягко вмешался Шон, приятно удивив Терри.
— Просто не хочу, чтобы вы думали, будто у меня в голове тараканы.
— На этот счет можете не волноваться! — Шон широко улыбнулся, и у него на щеках обозначились ямочки. — Меня самого раньше считали чокнутым.
— Почему это считали? — усмехнулся Билл. — Я, например, и сейчас так считаю.